Военные усилия Китая по обеспечению безопасности в Казахстане

Продолжу статьи про Китай!

Введение

Выступая на 56-й Мюнхенской конференции по безопасности в феврале, президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев подчеркнул стратегическую важность Центральной Азии для реализации инициативы «Один пояс, один путь» (BRI), жемчужины в короне внешнеполитической программы Китайской Народной Республики (КНР) (Belt и Road News , 4 июня). В речи президента Токаева не упоминалось, что возможности регионального развития вдоль BRI уравновешиваются проблемами, связанными с безопасностью. В первых двух статьях этой серии был представлен обзор общей среды безопасности в регионе, за которым последовал анализ деятельности КНР в области безопасности в Кыргызстане и Таджикистане (China Brief, 12 августа). В этой третьей статье будут рассмотрены инициативы КНР в области военной и полувоенной безопасности в Казахстане, Узбекистане и Туркменистане - трех крупных и экономически развитых странах в макрорегионе Центральной Азии.

Казахстан: центральная опора BRI?

По словам официальных лиц КНР, Казахстан занимает ключевую позицию в центральноазиатском сегменте BRI (Министерство иностранных дел КНР, 7 сентября 2013 г.). Казахстанские власти разделяют это восприятие, описывая свою страну как «первую и ключевую страну экономического пояса Шелкового пути, своего рода геоэкономические ворота Китая на Запад» (Belt and Road News , 18 февраля 2019 г.). В качестве доказательства глубины двусторонних отношений Пекин пообещал инвестировать более 5 миллиардов долларов в местную инфраструктуру до 2022 года, в то время как Казахстан - единственная страна в Центральной Азии, которая установила «всестороннее стратегическое партнерство» с Китаем (Пояс и Дорожные новости, 6 июня). Ожидается, что Казахстан будет играть важную роль в инфраструктурных проектах, связанных с BRI, таких как транспортный коридор Китай-Казахстан-Россия-Западная Европа; Транспортный коридор Китай-Казахстан-Западная Азия; и транспортный коридор Китай-Казахстан-Южный Кавказ / Турция-Европа (Astana Times , 3 июня). Ожидается, что правительство Казахстана также поможет Китаю в продвижении зон свободной торговли на этих маршрутах (Belt and Road News , 20 сентября 2019 г.).

Одной из основных тем, вызывающих обеспокоенность Пекина, является потенциальная угроза, исходящая от исламских радикалов и их потенциальных связей с этническими меньшинствами, такими как уйгуры. По данным Human Rights Watch, только в 2019 году власти Казахстана задержали 500 предполагаемых членов Исламского Государства и их семьи и приговорили четырнадцать граждан за участие в конфликтах в Сирии, Ираке и Афганистане (Human Rights Watch (Россия) , без даты).

Быстро распространяющаяся синофобия в Казахстане также стала серьезной проблемой для Китая. Как отмечает политический обозреватель Досым Сатпиев, «Казахстан - единственная страна Центральной Азии, которая всегда имела антик

итайские настроения» (Azattyq.org , 9 сентября 2019 г.). 2019 год, который местные СМИ описывают как «год роста антикитайских настроений», завершился масштабной демонстрацией в городе Жанаозен (Central Asia News , 17 января). Антикитайские демонстрации иногда становились откровенно враждебными, особенно в западной части Казахстана, включая протесты вокруг месторождения Северный Труа и города Атырау (Diapazon.kz, 23 сентября 2010 г.; Kapital.kz, 29 ноября 2013 г.; Atpress.kz, 28 февраля 2018 г.). Один конфликт 2019 года, спровоцированный проблемами неравной оплаты труда между местными жителями и китайскими рабочими, привел к резкому, первому в своем роде предупреждению со стороны Генерального консула КНР в Алматы Гэн Липина (耿丽萍). Местные источники истолковали это как признак растущего доминирования Китая в стране, что потенциально может привести к «[китайской] полиции или силам безопасности [размещенным в Казахстане] под предлогом защиты частной собственности Китая» (Ehonews.kz, 15 октября, с. 2019).

Совместные (антитеррористические) военные учения

КНР и Казахстан с 2002 года провели шестнадцать антитеррористических учений (Институт Карнеги (Россия) , 25 марта). Учения в 2019 году включали использование БПЛА для обнаружения, задержания и уничтожения гипотетических террористических групп, проникающих в Казахстан под видом рабочих-мигрантов с территории Синьцзян-Уйгурского автономного района (Sputnik News , 14 октября 2019 г.). В рамках своей антитеррористической политики КНР также активно способствует интенсификации академического обмена и передачи знаний, выстраивая устойчивые связи между китайскими и казахстанскими военными академиями и учреждениями (Central Asia News , 8 марта 2019 г.).

Сделки с оружием и военная помощь

Оружейные сделки Китая с Казахстаном заслуживают вним

ания по двум важным причинам. Во-первых, двусторонние отношения позволили Казахстану приобретать все более совершенные системы вооружения: например, в 2016 году Китай поставил ряд ударных беспилотников Wing Loong-1 (翼龙-1), сопоставимых с производимым в США MQ-1 Predator. (Inform.kz, 19 марта 2016 г.). Во-вторых, китайцы, похоже, вытеснили Россию в качестве основного поставщика оружия для Казахстана. КНР поставляет казахстанским военным платформы, аналогичные моделям производства России / СССР, например, транспортный самолет Y-8 (运-8), копию Антонов Ан-12 (Vpk.name,19 июня 2018 г.). Эти два фактора демонстрируют различия в военной помощи Китая Казахстану, в отличие от ситуации в Таджикистане или Кыргызстане: в последних двух странах продажа и помощь военного назначения - например, передача 30 тяжелых грузовиков (Lada.kz, 23 февраля 2015 г.) - играть менее значительную роль в двусторонних отношениях.

Возможное размещение частных охранных компаний

Некоторые из военизированных государственных организаций Китая, такие как Синьцзянский производственно-строительный корпус (新疆 生产 建设 兵团, Xinjiang Shengchan Jianshe Bingtuan ), переориентируют свои услуги на удовлетворение потребностей BRI. Местные источники в Казахстане также высказывают предположения о потенциальном размещении в стране китайских частных охранных компаний (ЧОК), таких как базирующаяся в Гонконге Frontier Services Group (先 丰 服务 集团, xianfeng fuwu jituan ) (The Diplomat , 3 июля, 2019). Это деликатный вопрос, учитывая растущую синофобию на

ряду с расширением присутствия китайского бизнеса. Ведущие казахстанские политики, в том числе сенатор Дарига Назарбаева, выразили категорическое неодобрение любых ЧОК - иностранных или внутренних - действующих в стране (Kapital.kz, 1 марта 2018 г.).