1.9М
Когда читаешь о том, какую бурную реакцию вызвал памятник, поставленный полковнику Сладкову, разгромившему штаб чапаевской дивизии (при этом погиб и сам В.И. Чапаев), понимаешь, что обе стороны правы: это были враги, воевавшие за свою Россию, за свои убеждения. Ни Чапаев, ни Сладков не были изменниками, предателями, они шли в бой под теми знамёнами и с теми идеями, которые были им дороги так, что жизни не жалко – это и есть гражданская война.
Но отторжение вызывают публикации, не просто предлагающие – требующие восстановить доброе имя тех «борцов с советской властью», которые встали на сторону немецкой армии или немецких оккупационных властей. Появился даже памятник тем, кто воевал на стороне Германии против СССР (разрушен, как сказано в публикации, неустановленными лицами).
Предатели были всегда – их принимали, их услугами пользовались, но не уважали. Да, предатель мог быть храбр, упорен, перейти на сторону врага не для того, чтобы выжить, но из идейных соображений. И всё равно в нём есть что-то низкое. (Замечу, что офицер из охраны Власова в поездке по Германии вступил в конфликт с немцем-лётчиком из-за места в вагоне. Подошедший военный полицейский просто застрелил русского – и не был наказан).
Хотя перешедшие на сторону врага упорно подчёркивали свот идейные принципы, заставившие их так поступить.
Пожалуй, три основных силы заявили о себе в ходе Великой Отечественной воны, как о новом пути для России: РОА генерала Власова, казачьи соединения под командованием фон Паннвица и Локотская республика.
Генерал Власов перед своей армией. А форма немецкая
Генерал Власов во время службы в РККА был на хорошем счету, лично Сталиным направлен под Москву, уверенно командовал и был награждён – ничто не говорило о его недовольстве властью. Потом неудачное наступление, окружение, попытки выхода к своим – кстати, из штаба Власова вышли практически все, начальник разведотдела был окружён и застрелился действительно последним патроном. Власов заговорил с немцами о сотрудничестве.
В 1942 г. немцы уверенно преодолели удар под Москвой, они не просто наступали – рвали русскую оборону. А если поторговаться? Что, если создать некую военную структуру, показать и себя, и своих бойцов серьёзной силой, тогда его кандидатуру могут рассматривать в качестве представителя некой будущей несоветской России или того, что от неё останется? И Власов вступил в контакт с немецким командованием. Вот только Гитлер и слышать не хотел о какой-то русской силе, поэтому РОА сначала была полуподпольным творением отдельных немецких руководителей (Гиммлер очень хотел иметь такую силу), а потом, когда дела у вермахта пошли плохо, «власовцев» использовали как полицейскую силу на оккупированных территориях.
В боевых действиях участвовали в самом финале, 9 февраля 1945 года РОА впервые вышла на позиции, но вскоре осознали, чем всё заканчивается. Поэтому они отбили Прагу у немцев и попытались уйти к американцам. Ни доблести, ни славы не стяжали.
Второй попыткой создать некую силу, противостоящую советской России, стали казачьи части фон Паннвица. Этот немец со славянскими корнями убедил Гитлера, что казаки – вовсе не славяне, а потомки арийского племени остготов, поэтому их можно использовать в качестве военной силы против большевиков.
«Озарившая весь его жизненный путь – светлый, как клинок казачьей шашки - беззаветная любовь к казачеству», – так восторженно повествует о «казачьем атамане батьке Панвице» его русский биограф В. Акунов. Что же там было светлого?
А путь казаков был типичен для вспомогательных войск: сначала участие в карательных операциях против партизан Белоруссии и Украины, потом пополнение и бои в Югославии против партизан Тито, те же карательные операции против сербов, помогавших партизанам, сожжённые деревни, расстрел заложников. Потом такие же «боевые» подвиги в Хорватии и Боснии.
Правда, в судьбе самого Панвица (его фамилию разные источники пишут по-разному) был яркий поступок: в соответствии с решениями Ялтинской конференции союзников, выдаче органам СССР подлежали только бывшие советские граждане, и Паннвиц мог избежать выдачи, но принял волевое решение остаться со своими казаками. Восхищаюсь ли я его поступком: Я процитирую К. Симонова:
Да, враг был храбр.
Тем больше наша слава.
6.5М
