Во время советско-финской войны 1939–1940 годов, также именуемой Зимней, вооруженные силы СССР вели боевые действия не только на суше, но и на море. Пока Красная Армия штурмовала Линию Маннергейма, советские подлодки пытались установить морскую блокаду Финляндии. Каких успехов им удалось достичь, какие потери понес подплав, и какие уроки эта война преподала советскому командованию?
Когда дипломатия бессильна
Вооруженному конфликту СССР и Финляндии предшествовали долгие переговоры. СССР пытался мирным путем добиться изменения советско-финской границы, чтобы улучшить свое стратегическое положение. Однако Хельсинки не принял предложение Москвы сдвинуть границу на 90 км от Ленинграда, получив за это часть советской территории в Карелии. Так и не добившись желаемого, 30 ноября 1939 года СССР объявил Финляндии войну.
Советское командование отводило военно-морским силам важную роль в предстоявших боевых действиях. Нарком обороны маршал Ворошилов поставил Краснознаменным Балтийскому и Северному флотам задачу – уничтожить военно-морские силы противника, блокировать порты Финляндии, не допускать высадки вражеских десантов и т. п. Наибольшая ответственность за это была возложена на моряков-балтийцев, так как основные морские коммуникации финнов находились на Балтике.
Краснознаменный Балтийский флот (КБФ) представлял собой грозную силу. В его составе было 19 крупных боевых кораблей (2 линкора, 1 крейсер, 2 лидера, 14 эсминцев), почти полсотни подводных лодок и около сотни сторожевиков, охотников, торпедных катеров и тральщиков. По сравнению с КБФ финский флот, состоявший из двух броненосцев береговой обороны, нескольких канонерок, минзагов, подлодок и пары десятков еще более мелких кораблей, выглядел пигмеем. Разумеется, при таком раскладе ни о каких морских баталиях финны и не мечтали, сочтя за лучшее держать свои военные корабли в шхерах и не выходя в открытое море. Уничтожить финский флот в таких условиях было попросту невозможно.
Но оставалась другая важная задача – организовать блокаду побережья Финляндии. Она была возложена на советские подводные лодки, которые должны были прервать вражескую морскую торговлю.
Советская подводная война
Хотя на бумаге подводные силы КБФ и выглядели солидно, но к боевым действиям оказались готовы лишь 24 субмарины из 49. Их развертывание на позициях в Балтийском море началось за два дня до начала боевых действий. Как отмечает исследователь Е. Чирва, советским субмаринам вменялись следующие задачи: уничтожить финские броненосцы береговой обороны и подводные лодки, не допустив их уход в территориальные воды Швеции, перекрыть коммуникации Финляндии, заблокировав подвоз войск и боевого снаряжения, а также высадку иностранных войск на Аландские острова.
Что же касается уничтожения торговых судов, то советским подводникам позволялось это делать лишь с соблюдением норм международного права. Начать неограниченную подводную войну они могли только после официального заявления советского правительства о введении блокадных зон и получения особых указаний.
8 декабря 1939 года СССР объявил о введении блокады 20-мильной береговой зоны материковой Финляндии, внутри которой советским подлодкам разрешалось действовать без ограничений. Правда, советское правительство изначально упустило из виду Аландские острова, включив их в блокадную зону лишь спустя неделю.
Именно этот архипелаг играл важную роль в морском сообщении Финляндии с внешним миром. Восточнее Аландских островов находился финский порт Турку, а западнее – пролив Южный Кваркен, соединявший основную часть Балтийского моря с Ботническим заливом. Западная часть пролива принадлежала Швеции. Это оставляло лазейку для финских судов, идущих в Турку из западноевропейских портов. Они входили в Южный Кваркен и шли шведскими водами часть пути, находясь в безопасности. Затем начинались 16 миль «участка риска», когда финны выходили в свои воды, держа курс на Аландские острова, откуда шхерами попадали в родной порт.
Финское командование стремилось обезопасить свой отрезок пролива. Оно даже сумело организовать там систему конвоев. И хотя их движение через Южный Кваркен не было активным, в декабре 1939-го – январе 1940-го финнам удалось провести там более трехсот судов. Но никаких потерь они не понесли, так как вообще не контактировали с советскими кораблями и подлодками.
Советская сторона упустила из своего внимания эту важную морскую артерию. Однако подлодки КБФ вряд ли смогли бы ее перерезать, так как шведы и финны подстраховались, заминировав Южный Кваркен еще в декабре 1939-го. В результате единственную потерю в Зимнюю войну балтийский подплав понес именно в этом районе.
В свой последний поход субмарина «С-2» капитан-лейтенанта И. Соколова вышла из Либавы 1 января 1940-го. Ей надлежало действовать в Ботническом заливе, но сначала лодке нужно было пройти Южный Кваркен. Вечером следующего дня «С-2» достигла Аландских островов и получила «добро» из штаба на форсирование пролива. Соколов подтвердил, что радиограмму получил, и после этого на связь больше не выходил. Лишь годы спустя стало известно, что «С-2» погибла на минах в проливе Южный Кваркен у острова Маркет.
Действия же подводников КБФ во время блокады финского побережья оказались малоэффективными. Выполнить поставленные задачи им помешали неизученность района, отсутствие карт и необычайно суровые погодные условия. Но и совсем безрезультатными действия советских субмарин не были – они потопили на Балтике пять торговых судов. Правда, четыре из них принадлежали нейтральным странам – Германии, Швеции и Эстонии.
Успехи советских подлодок
Первая кровь нейтралам была пущена 10 декабря 1939 года, когда советские субмаринами потопили сразу три судна. Первым из них погиб небольшой эстонский пароход «Кассари», шедший из Швеции в Таллин. Рано утром 10 декабря он был обнаружен «Щ-323» старшего лейтенанта Ф. Иванцова, патрулировавшей район у острова Утё. Командир «Щуки» хотел остановить пароход для досмотра, но на сигналы судно не реагировало. Тогда Иванцов приказал открыть по нему огонь, что и привело к трагической развязке.
Выпустив в «Кассари» 160 снарядов, артиллеристы «Щ-323» отправили его на дно. Но перед этим эстонской команде все-таки удалось спустить на воду шлюпку. Иванцов хотел опросить спасшихся, но те, налегая на весла, скрылись в темноте. Тогда советский командир приказал стрелять из пулемета в их направлении. В результате были ранены два эстонца. Об этом инциденте в штабе КБФ узнали из эстонских газет. Как отмечает исследователь М. Морозов, заместитель командующего флотом адмирал В. Алафузов назвал действия Иванцова «дикими» и «зверскими», но это не помешало награждению командира «Щ-323» орденом.
Следующими жертвами в тот день стали немецкие пароходы «Больхайм» и «Райнбек». В гибели первого из них косвенно виновны сами финны. Узнав об объявлении СССР блокады, капитан «Больхайма» хотел немедленно покинуть Финляндию, но местные власти задержали судно на два дня в порту. Утром 10 декабря финские сторожевики вывели его за пределы блокадной зоны, и дальше «немец» пошел один. Но его плавание продлилось недолго. Патрулируя свою позицию в Ботническом заливе, субмарина «С-1» заметила «Больхайм» в 15:24. Командир подлодки А. Трипольский сначала неудачно атаковал пароход торпедой. Затем лодка всплыла и потопила судно из орудия, чередуя артиллерийский огонь с неудачными торпедными залпами.
Вечером та же участь постигла и «Райнбек». Это судно пересекало Финский залив, направляясь в Швецию из Ленинграда. Его путь пролегал через позицию «Щ-322» капитан-лейтенанта В. Полещука. Обнаружив пароход, «Щука» попыталась его остановить световыми сигналами. Но ответа не последовало – видимо, немцы их не заметили. Приняв нейтральный «Райнбек» за вражеское судно, Полещук бросился в погоню и потопил его торпедами. Весь экипаж «Райнбека» погиб.
Как выяснилось позже, все три парохода были потоплены вне блокадной зоны. Узнав об этом, нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов 13 декабря запретил за пределами этой зоны обстреливать и топить суда нейтральных стран.
Оставшиеся две победы советского подплава в этой войне пришлись на «Щ-311» капитан-лейтенанта Ф. Вершинина, действовавшей на севере Ботнического залива. 28 декабря она обнаружила транспорт, идущий к финскому берегу. Это был финский танкер «Сигрид». Преследуя его, Вершинин открыл огонь, но потопить танкер не смог. Однако вскоре показалась новая цель.
На этот раз «Щука» добычу не упустила. Артиллеристы всаживали в «финна» снаряд за снарядом, заставив его выброситься на прибрежные камни. После этого Вершинин добил судно торпедой. «Вильпас» был законной добычей «Щ-311», но следующей ее жертвой стало нейтральное шведское судно «Фенрис».
Вершинин обнаружил его 5 января 1940 года. Изначально «швед» держался вне зоны блокады, но из-за плохой видимости удалился от своего берега. Советские подводники, видевшие на его корпусе шведские знаки и флаг, решили остановить судно для досмотра. Но на предупредительный выстрел и флажный сигнал «Фенрис» не отреагировал. После второго предупреждения судно остановилось, а затем снова дало ход. Тогда «Щ-311» открыла огонь на поражение. «Швед» загорелся и выбросился на отмель, после чего был добит артогнем лодки.
Этот эпизод стал последним в череде уничтожений советскими подлодками транспортов в ту войну. С двадцатых чисел января 1940-го тяжелая ледовая обстановка прекратила участие субмарин КБФ в блокадных действиях. Советско-финская война показали слабую подготовку подводников-балтийцев. Фактически они не выполнили свою задачу: противник не понес ущерба, продолжал вести морскую торговлю, а вместо финских транспортов на дно шли суда нейтральных стран.
Эта война вскрыла и другие проблемы, а именно ряд серьезных недостатков в управлении лодками со стороны советского командования. Всё это отрицательно влияло на результаты их действий. По мнению Е. Чирвы, командование КБФ извлекло уроки из своих неудач и сделало правильные выводы, но устранить выявленные недостатки в действиях подлодок помешало нападение Германии на СССР в июне 1941-го.
Источник
Победа 170 миллионного Союза, который имел огромные военные и материальные ресурсы, над Фмнляндией с ее 3,7 миллионами, да еще с такими потерями, особо героической не представляется. Это сражение Моськи со слоном и Моська вполне достойно давала отпор, для своих моськиных сил
Этому помогала иногда и откровенная глупость. Так красных командиров одели в белые полушубки и снайперам финским, как их называли "кукушкам" выбор цели трудным не представлялся
Опозорился хенералисимус с финнами, через полтора года с немцами, хотя хоть что-то мог вынести из Зимней войны. Но комуняки могли только собственный народ терзать.
От коммунистов настоящих Сталин в первую очередь и избавлялся и чистка в Красной армии перед войной, ослабила ее весьма. Кроме того он передал Гитлеру более 500 австрийских и немецких коммунистов перед войной. Так что не надо про коммунистов.
Сталин не хотел допускать большого наплыва немецких коммунистов в СССР. Для него это было неудобно из-за критики политики Коминтерна в Германии до 1933 года — политики, способствовавшей победе Гитлера.
С 1933 по 1936 год из Германии и Австрии в Советский Союз приехало около 6000 человек, включая и членов семей коммунистов. Можно с полной уверенностью сказать, что 80 процентов из них погибли. Когда меня самого арестовали 1 мая 1937 года, половина этих германских эмигрантов уже сидела в тюрьме, а к 1938 году было арестовано, по меньшей мере, 70 процентов. Когда началась война, арестовали и депортировали оставшиеся 30 процентов. Никто из моих друзей, попавших в ГУЛАГ, не выжил. Моя жена и я — мы оказались среди немногих, которым удалось живыми вернуться с Колымы и других лагерей и мест ссылки.
Большинство эмигрантов из нацистской Германии были без всяких на то оснований обвинены в симпатиях к фашистскому режиму. Это обвинение совершенно абсурдно — ведь речь шла о членах Коммунистической партии Германии (КПГ) , только что с трудом спасшихся от Гестапо. Правительство Гитлера и его представители в Москве не скрывали своего удовлетворения по поводу сталинского террора против германских беженцев. Гестапо с удивлением констатировало, что НКВД расправилось с высшими руководителями немецких коммунистов, которые разыскивались фашистской полицией. "
После того, как Сталин начал заигрывать с Гитлером, он обрушился на германских коммунистов, бежавших в СССР от Гитлера. В деле убийства немецких коммунистов Сталин мог поспорить с самим Гитлером. От его рук погибло шесть членов ЦК КПГ, а от рук гестапо семь. Из кандидатов в члены ЦК от рук НКВД погибло трое. Среди арестованных были руководители немецких коммунистов: Г. Реммеле, Х. Нойман, Ф. Шцульте, Х. Киппенбергер. Из всех немецких иммигрантов-коммунистов репрессиям подверглись около двух третей, многие из которых были расстреляны. После подписания пакта Молотов-Риббентроп 23 августа 1939 года, Сталин совершил самый свой подлый поступок, он выдал около тысячи немецких коммунистов на расправу гестапо.
Одним из самых подлых преступлений Сталина и его клики, стало уничтожение иностранных коммунистов, которые пытались найти убежище в СССР. Предшествующая близорукая и преступная политика Сталина и сталинского Коминтерна вела к одним лишь поражениям в международных делах. Во многих Европейских странах, благодаря такой политике, к власти пришли реакционные силы. Прежде всего, это была Германия, где была самая большая компартия в Западной Европе, и которая отдала власть Гитлеру практически без борьбы. Фашистские режимы так же смогли утвердиться почти во всех странах Восточной Европы. Члены компартий этих стран, которые послушно проводили политику диктуемую из Москвы, и потерпевшие, в следствие этого, жестокое поражение, надеялись укрыться в СССР и продолжить от туда борьбу с фашизмом. СССР казался им родиной всех коммунистов, а Сталин был для них «вождем народов». Сталин к этому времени уже полностью отбросил идею Мировой революции, перейдя на позиции советского патриотизма и социализма в отдельной стране, и Коминтерн был ему только помехой. Именно поэтому Сталин и обрушил жестокие репрессии на работников Коминтерна, и его дочерние организации: КИМ (Коммунистический Интернационал Молодежи), Профинтерн, МОПР (Международную Организацию Помощи Революционерам). Многие заслуженные и боевые деятели международного коммунистического и рабочего движения стали жертвами такой преступной политики. Девять из шестнадцати членов первого ЦК Коммунистической партии Венгрии, члены редколлегии журнала «Шарло Еш Калапач» («Серп и молот») выходившего в Москве на венгерском языке с 1929 по 1937 год, стали жертвами Сталина. Среди жертв были и руководители Венгерской коммуны, народные комиссары: Ф. Байяки, Д. Боканьи, Й. Келен, Й. Рабинович, Ш. Сабадош.
Одной из самых сильных и боевых была компартия Польши. Ее руководство также подверглось репрессиям. В 1933 году были арестованы Е. Чешейко-Сохацкий, В. Врублевский, Т. Жарский и другие руководители польских коммунистов. Их пытали, пытаясь выбить у них признания в троцкизме и антикоммунизме. 4 сентября 1933 года покончил с собой Чешейко-Сохацкий, перед смертью он оставил написанную кровью записку: «Я никогда не принадлежал к каким-либо контрреволюционным организациям и до конца дней был верен партии». В 1937 году на польских коммунистов обрушилась новая волна репрессий. Погибли создатели и руководители партии: А. Варский, М. Кошутская, М. Хорвиц (Г. Валецкий), В.Штейн (А. Краевский). Члены Политбюро: Б. Бортновский, Ф. Гжельшак, Ст. Мертенес, Э. Прухняк, Генеральный секретарь ЦК КПП Ю. Лещинский. Среди арестованных и впоследствии расстрелянных были и представитель ИККИ в Интернациональных бригадах в Испании К. Чеховский, и представитель ЦК КПП при Компартии Испании Г. Райхер (Раваль). 16 августа 1938 года, Сталин распустил Польскую компартию.
Благодарю за информирование.
Скрылись гребя на вёслах... мда.
В Маркизовой луже воевать, проходили еще 1914 г.