Михаил Соколов: Я написал сегодня в анонсе, что это дворец не Путина, а чей-то там дворец.
Иван Жданов: Может быть, не того Путина, может быть, другого президента Путина дворец. Действительно, в этом можно не сомневаться, мы не найдем ни одной бумаги, где бы в Росреестре было бы сказано, что это дворец Путина, бумаги из Министерства юстиции, что да, этот дворец принадлежит Владимиру Путину. Обратите внимание, как Путин сегодня забавно потроллил даже расследователей. Он упомянул, что он будет делать после того, как закончится его президентский срок, он сказал: пойду к Борису Титову советником. А ведь мы в своем расследовании говорили о том, что Борис Титов был какое-то время номинальным владельцем дворца, участником этих схем по обеспечению жизни Владимира Путина на курортах Краснодарского края.
Безусловно, Путин играет в эту игру, когда он вышел омываться в синих трусах на Крещение, он подает таким образом сигналы. Это оправдание, говорить таким образом, что наше расследование фейковое из-за того, что мы поставили его купание в бассейне во дворце, когда он купался в Енисее несколько лет назад, коряво плавал баттерфляем, мне кажется, Владимир Путин не очень умеет пользоваться интернетом, не понимает, как это работает.
Конечно, то, что мы показывали внутри дворца, во многом зарисовка дизайнерская, потому что у нас были только план, схемы и графики – это все мы заказали в дизайнерском бюро. Количество доказательств того, что этот дворец принадлежит Путину, превышает, вне разумных сомнений оставляет то, что именно этому Путину, именно этому президенту. Об этом может сказать любой житель Геленджика, они об этом знают, потому что там работает большое количество геленджикцев непосредственно на обеспечении этого дворца. Поэтому доказательств много по совокупности, именно поэтому мы сделали двухчасовой фильм, где разжевываем каждое доказательство и факт коррупции. Это все-таки публичная компания "Транснефь", трата на обеспечение содержания дворца Владимира Путина явно не является их уставной целью, как и "Роснефти" тоже.
Михаил Соколов: Есть живые свидетели, наверное, у вас. Тот же Сергей Колесников, который стоял в начале этого проекта, тоже много что рассказал.
Иван Жданов: Сергей Колесников. Есть свидетели, которые, конечно, опасаются за свою безопасность, которые не хотят раскрывать своих имен, их достаточно много. Это обычные люди, которые живут там на зарплату 30 тысяч рублей, средняя зарплата в Московском регионе. Их свозят, они работают на этой огромной стройке, кто-то знает, что там Путин бывает, кто-то не знает.
Михаил Соколов: С вашей точки зрения, этот фильм изменил массовое сознание в России? Люди жили-жили, не знали, что есть такая роскошь, что есть олигархи, что есть система коррупции. Для них это шок или не шок?
Иван Жданов: Мне кажется, очень часто в разговоре не с оппозиционными моими друзьями, с окружающими на улице мы слышали тот аргумент, что все же воруют, ничего страшного нет, это же руководство, оно должно жить побогаче. Но никто не представлял того масштаба воровства и то, что можно тратить деньги, которые реально можно считать в процентах от ВВП, на какое-то личное обогащение, на бессмысленную огромную стройку, которая, мне кажется, может быть описана только в художественных романах. Например, есть такой роман "Пирамида", там строили советские граждане огромную статую Сталину до небес. В нашей реальности это огромный дворец для Владимира Путина, который так и не был построен, зарос плесенью, перестраивается опять, стройка продолжается, огромное количество денег продолжает тратиться. Этот дворец как-то символизирует Россию. Я думаю, в массовом сознании, мы не ожидали такого количества просмотров, 86 миллионов, мы думали, хорошо, если в первые дни наберет, как "Он вам не Димон", 25–30 миллионов, но 86 – конечно, это перелом сознания. Я думаю, вся аудитория российского YouTube 60–65 миллионов человек, а тут 86 и 70% смотрящих из России. Безусловно, это перелом в сознании.
Михаил Соколов: Станислав, что вы скажете, король голый? Вот он с золотым ершиком перед миллионами людей прошелся, и они теперь будут как в сказке Андерсена видеть Владимира Путина?
Станислав Белковский: Нет, тут не надо ничего примитивизировать. Во-первых, то, что дворец так и не достроен, покрыт плесенью, говорит в том числе о том, что он им не пользуется. А то, что этот дворец символизирует современную Россию, где нельзя ничего довести до ума из-за полного развала менеджмента и деградации, неправильной кадровой политики, безусловно, так. Но не надо упрощать систему отношений Владимира Путина с народом, он остается достаточно популярным правителем. У него есть определенные заслуги с точки зрения большинства российского народа.
Михаил Соколов: Какие же заслуги?
Станислав Белковский: Никаких. Я с вами готов согласиться, этот человек 20 с лишним лет сидит на своем посту просто потому, что он [этого совершенно не заслуживает - РС.]. Сразу согласен.
Михаил Соколов: Он талантливый манипулятор.
Станислав Белковский: А Навальный не талантливый манипулятор?
Михаил Соколов: Я не обсуждаю сейчас Навального, я спросил вас про Путина.
Станислав Белковский: К вопросу о беспрецедентности акции, чтобы закрыть гештальт, потому что потом будет сказано в порядке талантливой манипуляции, что Белковский не ответил на это замечание, что акция не беспрецедентная. Акция в поддержку Навального же 18 июля 2013 года собрала больше народу значительно, чем в Москве вышло 23 января.
Михаил Соколов: У нас разные оценки.
Станислав Белковский: По белому счетчику и по фотографиям сверху, которые я видел, было 15–18 тысяч.
Михаил Соколов: Есть такая версия, что люди так активно пошли на эти запрещенные акции протеста не только из-за социальной справедливости, из-за дворца и так далее, они наконец поняли, что Владимир Путин не может им предъявить образ будущего. Образ своего будущего у него есть – вот этот дворец, который находится в процессе достройки.
Станислав Белковский: Как адвокат Владимира Владимировича, а вы знаете, что я представитель ФСБ официальный, я много лет сотрудничаю с этой организацией, Фонд Станислава Белковского, я хотел бы сказать, что если Владимир Путин связывает свое будущее с Геленджиком, значит, он уже значительно лучше подавляющего большинства представителей российских элит, которые с Россией, недвижимостью в России вообще свое будущее никогда не связывали.
Михаил Соколов: Те, у кого санкции, кто невыездной, им приходится вкладываться в Россию.
Станислав Белковский: Это после 2014 года.
Михаил Соколов: Так и Путин после 2014 года.
Станислав Белковский: Дворец строится 15 лет. Первые истории о дворце, это же расследование многолетнее, – 2010 год, когда Сергей Колесников появился. Ничего качественно нового мы о дворце не узнали, что не опровергает тезиса о том, что это очень талантливо сделанный проект.
Михаил Соколов: С большим количеством документации.
Станислав Белковский: Которая не всегда подтверждает сказанное. Это же искусство, искусство не должно быть юридически чистым, оно транслирует определенный месседж.
Михаил Соколов: Это искусство факта.
Станислав Белковский: Это не искусство факта. Мы можем с вами сесть, взять документы, опубликованные в фильме, и сам фильм, где одно с другим не сходится, но сейчас у нас нет такой задачи. Я, безусловно, подтверждаю, что Алексей Навальный свое место и статус главного и единственного российского оппозиционера обрел абсолютно заслуженно в силу своих талантов.
Михаил Соколов: Вы не ответили на вопрос об образе будущего.
Станислав Белковский: Его нет и не может быть у Путина, потому что Путин руководитель прошлого, он всегда таким и был.
Михаил Соколов: Как же он продает это прошлое людям?
Станислав Белковский: Он продает это прошлое после тяжелой психотравмы 1990-х годов, когда очень значительная часть народа поняла, что жизнь не имела никакого смысла, что все рухнуло, рухнули социальные структуры, которые сформировались при Советском Союзе. Владимир Путин пытался законсервировать образ прошлого как гарантию того, что с людьми больше ничего такого ужасного не случится, собственно, был достаточно успешен при реализации этой миссии.
Михаил Соколов: 10 лет прошло, как он был успешен. Доходы падают 10 лет, воевать приходится.
Станислав Белковский: Это идет по синусоиде, никаких катастроф пока не возникало. И Владимир Путин тоже, надо отдать ему должное, как и Навальному, демонстрировал чудеса политической интуиции, в ряде случаев спасал ситуацию тогда, когда она казалась весьма для него рискованной. Поэтому он научился работать с народом.
Михаил Соколов: Вы про войну с Украиной?
Станислав Белковский: Война с Украиной – это совершенно отдельная тема. Он всегда, когда возникает какой-то социальный кризис в регионе, ведь Путин нередко туда едет.
Михаил Соколов: Давно не ездил.
Станислав Белковский: В Иркутск ездил в прошлом году.
Михаил Соколов: В Иркутске, кстати, много людей вышло.
Станислав Белковский: Иркутск всегда был чрезвычайно оппозиционным городом.
Михаил Соколов: Сняли губернатора избранного.
Станислав Белковский: Вы можете посмотреть, что оппозиционно настроенные регионы, в которых губернаторы менялись часто, Иркутск один из них. Опять же, качественно нового мы ничего не узнали.
Михаил Соколов: Есть много городов, где люди вообще не выходили. Краснодар, например, просто ничего не было, а тут вдруг вышли. И много маленьких городов, где 10 лет ничего не происходило, там 50 человек – большая масса оппозиционная вдруг откуда-то появилась.
Станислав Белковский: Я с вами согласен, что в стране много недовольных, но я не согласен с тем, что произошло что-то беспрецедентное и этих недовольных стало 90%, не надо обманывать себя.
Михаил Соколов: Согласитесь, молодежь про 1990-е годы мало что знает уже, есть некие штампы. Вот они, ничего не знающие про 1990-е годы, они видят дворец, они видят эту жизнь.
Станислав Белковский: Я очень надеюсь, что для молодежи дворец не является критерием. Да, конечно, хамство власти, ее абсолютно беспардонное поведение по отношению к своему народу является критерием, но не энергия ресентимента: человек построил дворец, сейчас мы пойдем, его отнимем. Молодежь больше интересуется именно глобальными трендами, которые интересуют старика меня, а не заменой несправедливой тоталитарной власти на справедливую. Во многом эта энергия ресентимента была у Владимира Владимировича Путина, я не хочу, чтобы она была двигателем какой-то постпутинской политической реальности. Опять же это желание абсолютно ничтожного человека, который не может стоять на пути железного потока истории.
https://www.svoboda.org/a/31067770.html
Друзья, если данная публикация Вам понравилась, прошу поставить лайк. Для Вас никого труда это не составит, а автору будет приятно. Если же публикация не понравилась, то поставьте дизлайк. Автору будет над чем подумать... Так что любая оценка для меня очень важна.
