В России распространяется антипутинский гнев: «Мы должны протестовать»

Филип Кузнецов провел всю ночь, запертый в полицейском фургоне с 17 другими протестующими, потому что все центры содержания под стражей в Москве были переполнены.

Он был среди рекордных 4002 человек, арестованных по всей России на прошлой неделе, когда большие толпы людей вышли на улицы, чтобы потребовать освобождения оппозиционного политика Алексея Навального. В воскресенье объявлены новые акции протеста, которые угрожают еще больше напрячь систему.

«Мы не спали всю ночь. Один человек всегда должен был стоять за место, поэтому мы занимались им по очереди», сказал мне Филип по телефону в среду из задней части полицейского фургона, который он описал как «старинный автомобиль с металлические прутья по всему периметру Активист по борьбе с коррупцией Алексей Навальный, резко критиковавший Кремль, был заключен в тюрьму после своего недавнего возвращения в Россию после того, как оправился от попытки убить его с помощью нервно-паралитического агента.

В понедельник судья приговорил Филипа к 10 суткам заключения за его участие в акции протеста. Но полиции понадобилось еще два дня, чтобы найти место в городских камерах. К тому времени, как мы поговорили, его группа ждала около московского следственного изолятора 2 17 часов, питаясь только волонтерами, которые приносили бутерброды в фургон.

«Кто угодно может быть следующим»

Филип, владелец малого бизнеса, не является сторонником или последователем г-на Навального, но его беспокоит то, как обращаются с его соотечественником.

«Они наказывают его ни за что, а это значит, что следующим может быть любой, включая меня», пояснил он.

Немногие протестующие, с которыми мы разговаривали на Пушкинской площади в Москве в прошлую субботу, упомянули о почти смертельном отравлении Навального, но все были шокированы тем, как его рейс домой был изменен, чтобы его могли задержать на границе. Затем он предстал перед причудливым импровизированным судебным заседанием в полицейском участке.

Один опрос показывает, что 42% московской толпы впервые выразили протест. Митинги также были беспрецедентными по своему размаху, охватывая города, которые обычно считались политически «пассивными».

«В Москве безопасность численна, есть места, где можно работать, если нас уволят, но в регионах гораздо больше», отмечает политолог Екатерина Шульман. «Люди там больше рискуют».