Борис Хардин. В борьбе идеи с безыдейностью всегда побеждает идея.

Навальный и его адепты весьма успешно эксплуатируют протестный потенциал молодежи. Проблема не в том, что они ловко используют возможности социальных сетей (хотя и в этом тоже). Главная беда, что государство проигрывает молодежь оппозиции. А происходит это потому, что ему практически нечего противопоставить оппозиционной пропаганде. Именно поэтому власть и не вступает в очную полемику с навальнистами, предпочитая считать их политическими маргиналами.

У нашего государства нет цели. Почему? Потому, что целеполагание не существует без идеи. Государство ничего не может предложить своим молодым гражданам, кроме узконаправленных проектов, типа волонтерства. А у Навального какая-никакая идея есть, и это позволяет объединить вокруг неё определенное количество людей. Государство самоустранилось из идеологической сферы, превратившись из субъекта воздействия в объект, полностью утратив инициативу в формировании идей и смыслов.

Нельзя победить коррупцию в стране, где главной целью являются деньги. Сегодня это основной параметр, по которому определяется успешность. Твоя значимость и важность для государства будет заключаться не вкладом в его развитие, а личной успешностью. А если так, то какова роль государства в жизни человека?

Поэтому молодежь и не видит себя в государственной системе. Более того, такие как Навальный активно формируют повестку противопоставления государства человеку, рисуя его некой враждебной сущностью, направленной на то, чтобы ограничивать свободу и подавлять инакомыслие. И собирать налоги, не давая ничего взамен. Эдакой тиранической и деспотичной системой, во главе которой стоят «плохие люди», узурпировавшие властные полномочия и преследующие свои узкокорыстные интересы. Этих простых тезисов молодым и неопытным пассионариям вполне достаточно.

Дороги, больницы, образовательные учреждения и прочее воспринимаются неискушенными подростками как явление само собой разумеющееся, которое с государством никак не связано. Навальный учит, что армия – это агрессивный милитаризм, а полиция и Росгвардия существуют для подавления и ограничения свобод граждан.

В реальности же ровно наоборот: государство предоставило так много свободы гражданам, что это уже воспринимается ими как собственная ненужность государству. Народ в целом и каждый конкретный его представитель не ощущает себя частью целого, а существует как бы параллельно с государством. Потому что связать их может лишь общая идея. А её нет и не предвидится. Либеральная общественность активно расширяет этот разлом, стремясь максимально противопоставить друг другу государство и граждан.

Поэтому они так ненавидят советский период истории страны, где активно пропагандировалась связка народа и государства (читай КПСС). Подобный образец тараном пробивает картину мира, которую они хотят навязать, а именно: государство и народ не должны иметь общих целей. Каждый должен конкурировать с каждым. Государство необходимо низвести до куцей системы обслуживания населения и защиты интересов недавно сформированных элит. Потому что наш «нехороший народ» почему-то категорически не воспринимает невзоровых, гозманов, сванидзе и прочих ахеджаковых да шендеровичей как элитарное сословие.

Что будет в случае кризисов и локальных военных конфликтов, которые не являются каким-то из ряда вон выходящим сценарием при слабом государстве? Ответ сформулирован давно: «Ну, вымрет 30 миллионов – они не вписались в рынок. Не думайте об этом». И хотя Анатолий Чубайс публично отрекся от авторства данной цитаты, это не умаляет её актуальности для либеральной идеологии. Потому что именно так думают либералы, причисляющие себя к национальным элитам.

Хотя пандемия коронавируса наглядно показала жизненную необходимость иметь сильное государство, оппозиция продолжила нападки на власть одновременно с двух противоположных направлений: они обвиняли государство в слабости и неготовности к подобным кризисам и одновременно в излишней жесткости, заключающейся в подавлении свободы граждан, которых «плохое» государство принуждало соблюдать карантинные меры.

Таким образом власть вынуждена лишь отбиваться от информационных атак, не в состоянии ответить чем-то конструктивным на критику и обвинения. При этом оно не способно защитить от травли тех, кто выступает в его защиту. Выходит, что навальнисты не организовали цветную революцию лишь потому, что у них не хватило смелости и решимости. Но нет никаких сомнений, что все их акции – это «пробные шары», прощупывающие государственную систему на предмет уязвимости и обкатка мобилизационных стратегий.

Опыт Белоруссии показывает, что опора на силовые структуры в подавлении смуты чревата репутационными рисками, которые делают государство еще более уязвимым. Очевидно, что западные «партнеры» поддержат не законную власть, а тех, кто выйдет на массовые акции. Сейчас самое время сформулировать идею, которая объединит адекватных людей вокруг государства. Завтра уже может быть поздно.

https://jpgazeta.ru/v-borbe-idei-s-bezydejnostyu-vsegda-pobezhdaet-ideya/