А не податься ли мне в депутаты?
Вы знаете - а достало. Вроде даже обещал отказаться от политической борьбы. И не очеь-то верю, что смогу чем-то помочь. Но хочется. Душой не кривил. И не забуду, как наши придурки на чеченском рынке купили дешманские папахи с бурками, а Кадыров-страрший вручил им хорошие швейцарские часы с сертификатами.
Но командира чеченского (своего) ОМОНа к столу не пригласил. Так тот буквально прослезился, когда я с ним разделил рюмку. И он только мне дал интервью, хотя там было полно народа с центральных телеканалов. А я был всего лищь начальнинком Временного пресс-центра от МВД. И возил центральных журналисотов по всей Чечне и Дагестану.
Не буду кривить душой - предлагали орден на любой вкус. Но я выбрал свою, ментовсую медаль - "За отличие в охране общественного порядка". А дядя Федор, начальник прее-службы УВД в Приморье, попросил бумагу, чтобы ему отписали комнату в коммуналке, где бабуша померла. Не жили богато, и не фиг начинать.
Еще процитирую нашего журналиста Кирилла Блинова, который написал немного обо мне:
Полковник милиции Вадим Решетняк снова стал простым лейтенантом. Запаса.
Как ни парадоксально это звучит, но специальные звания сотрудников органов внутренних дел по-прежнему не сопоставимы с армейскими. И при постановке на воинский учёт после увольнения даже милицейских генералов, что называется, опускают на землю. И по новой зачисляют в младший начальствующий состав. Ведь у Министерства обороны – свои приказы.
Впрочем, ещё вполне справный и сравнительно молодой пенсионер Вадим Решетняк для многих так и остаётся «настоящим полковником». Почти четверть века отдал он службе в милиции. И всё это время его живые репортажи и комментарии о проблемах борьбы с криминалом появлялись не только в эфире телевизионных каналов и радиостанций Хабаровского края, на страницах местной прессы. Он оказался одним из первых дальневосточников, «освоивших» некогда рейтинговую передачу «По сводкам МВД СССР». Потом пошли программы «Дежурная часть», «ЧП», радиостанция «Милицейская волна» и многие, многие другие. Не было дня, чтобы оперативно переданные им и профессионально сработанные материалы не размещались и на новостных лентах ведущих информационных агентств.
Вадим прошёл великолепную школу ТАСС, куда сразу попал по распределению после окончания журфака Дальневосточного государственного университета. А когда комсомол выдал ему путёвку в пресс-службу УВД Хабаровского края, взял, как говорится, под козырёк. И по-прежнему всегда оказывался в гуще событий.
В юности он хотел стать журналистом, юристом и водителем. Вроде бы абсолютно разные профессии. Но, как сам утверждает Вадим, именно в милиции его мечтаниям наконец удалось полностью осуществиться. Даже ещё одна специальность добавилась – видеооператора.
-Когда ночью звонят из дежурки, некогда собирать народ, - говорит он. – И как приятно осознавать то, что ты и сам справишься. Быстро хватаешь камеру, микрофон, падаешь в машину – и вперёд, на место происшествия. Бывало, раньше опергруппы приезжал…
Страха никогда не было – Вадим всегда больше переживал за дорогую аппаратуру, которую как-то действительно чудом удалось сохранить.
-На меня попёрла пьяная толпа приятелей мужика, подорвавшегося на собственном фугасе: нечего, дескать, снимать здесь, - вспоминает он. – Зная навыки рукопашного боя, занимался всё-таки, я бы отбился. Но пришлось, как наседка, укрывать видеокамеру от агрессивно настроенных людей. Микрофон на ней, правда, они всё-таки тогда оторвали.
И преступников ему собственноручно задерживать приходилось. Но Вадим больше вспоминает о связанных с этим курьёзах. Как, например, через несколько дней после задержания грабителя он снимал брата своего «пленного», который с приятелем забаррикадировался в чужом гараже. Они забрались туда, что называется из родственных чувств: нужны были деньги, чтобы внести залог за попавшегося «бродягу». Но хозяин гаража с компанией автолюбителей прихватили благородных жуликов на горячем, и порвали бы их на месте, как «Пионерскую правду», если бы те не успели закрыться. А потом незадачливые воры сами же упросили вызвать милицию, которая и спасла их от самосуда.
Журналист, а тем более - милицейский, должен, как говорится, пройти через всё. В 2001 году Решетняк впервые попал в Чечню, где три месяца возглавлял Временный пресс-центр МВД РФ по Северо-Кавказскому региону. В условиях, сопряжённых с риском для жизни, он не только готовил собственные материалы и комментарии, но практически ежедневно сопровождал группы российских и иностранных корреспондентов, освещающих ход контртеррористической операции, Во время съёмок в Октябрьском районе Грозного в рамках операции «Чеченская нефть» бригада тележурналистов попала под обстрел боевиков. Моментально сориентировавшись в сложившейся ситуации, Вадим открыл ответный огонь и вывез свою группу в безопасное место. Он неоднократно участвовал в сопровождении автоколонн, в работе групп инженерной разведки, несении службы на КПП…
Кстати, боевики больше всего не жалуют контрразведчиков, контрактников и… прессу. На память о своей работе Решетняк привёз с Кавказа постановление шариатского суда, где сказано: «Те, кто задействован в пророссийских СМИ, будут уничтожены. Как мужчины, так и женщины».
-Только проехав по Чечне, осознаешь – какая она все-таки маленькая, - рассказывает Вадим. - От Ханкалы, где была основная наша база, хорошо прикрытая ощетинившимися блокпостами и минными полями, до центра знаменитого Грозного с его площадью «Минутка» и Романовским мостом, всего каких-нибудь 15-20 минут езды. Еще быстрее, только в другую сторону, можно домчаться до Аргуна. Но ехать надо с хорошей скоростью, Впрочем, иначе здесь и не ездят.
Но бывалый водитель пресс-центровской «таблетки» Сергей из Подмосковья, у которого закончился срок служебной командировки, напрасно пытался объяснить это своему сменщику Валериану, прибывшему из Йошкар-Олы: «Перед выездом не забудь передернуть затвор своего автомата – потом можно не успеть. Или сними ствол с предохранителя – как тебе будет удобно. И – газу! Если держишь 60 километров в час – уже почти гарантия, что уйдешь от фугаса. 90 – от снайпера. Притормаживай только на блок-постах, если не уверен, что твою машину узнают. А то и свои по горячке могут обстрелять. Вдруг ты – камикадзе?».
Но подобные наставления – это одно. А прочувствовать достаточно непростую обстановку собственным нутром – абсолютно другое. Буквально на следующий день меланхоличный Валериан чуть не довёл всех до белого каления. Корреспондентов нужно было срочно вывезти на заседание республиканского правительства. А водитель с интересом рассматривал руины Грозного и, не спеша, объезжал каждую колдобину и воронку.
Но у целого тогда ещё Дома правительства с недавними щербинами после ночного обстрела Валерка, кажется, кое-что уже понял. Меры безопасности были приняты беспрецедентные: в здание не пускали даже вооруженную до зубов практически одинаковыми автоматами и пулеметами, но одетую в самую разнообразную форму охрану глав районных администраций. Охранники зыркали по сторонам и держали пальцы на спусковых крючках. Еще больше наш водитель поумнел, когда во второй половине дня, словно дробь мелкого, только начинающегося дождя, где-то невдалеке, как всегда, неожиданно прогремела короткая автоматная очередь. И – началось. Еще одна, вторая, третья… Сердито огрызнулся уже длинной очередью пулемет, явно «наш»: боевики так много патронов не выпускают – экономят.
Сверху моментально подскочили в район скоротечной перестрелки два боевых вертолета прикрытия – «крокодила». Покружились и улетели – не палить же из пушек по воробьям. И разом все стихло.
Такие беспокоящие, как их принято называть, обстрелы – еще далеко не редкость что в самом Грозном, что в других населенных пунктах Чечни. Чаще всего они случаются ближе к вечеру, ночью. Пальнул исподтишка из развалин, тут же бросил оружие и вышел на улицу, как ни в чем не бывало. Пойди отличи – боевик ты или обыкновенный мирный житель. И наготове – годится для любой проверки – в кармане обычная краснокожая российская паспортина.
Поэтому федералы и стараются в последнее время все чаще делать так называемые адресные проверки. В Курчалое, как рассказали хабароские омоновцы, которым довелось там работать, отдыхавшему после непрерывных трудов в Македонии боевику паспорт бы не помог. Вот и выскочил на улицу с пистолетом. Но ведь не только боевики умеют стрелять. А на месте лёжки уничтоженного бандита обнаружили еще небезызвестный автомат «Борз».
И еще было не одно свидание с земляками – Чечня ведь маленькая. К сожалению, далеко не все эти встречи были счастливыми.
-С ребятами из Дальневосточного РУБОПа пришлось поминать хабаровского водителя Палыча. Он, умница, уже будучи мертвым, вывез на подбитом БТР ребят из-под шквального огня. Они говорят, метров сто давил еще на педаль газа. И ехал так, с небьющимся уже сердцем. Потом был подрыв в Курчалое, где пострадала большая группа хабаровских омоновцев.
Контртеррористическая операция в Чечне опалила не одну семью Но ведь никто не дрогнул, не струсил. И сейчас часть этих ребят вновь исполняет там свой служебный долг. В отличие от их коллег из одного из наших западных городов, которые развернулись и уехали, прознав, что больших денег на Северном Кавказе уже не платят.
-Кстати, и взяток наши ребята не берут, - отмечает Вадим. Хотя подобные предложения в Чечне звучат сплошь и рядом. За эту честность боевики их ненавидят особо. Ведь нечистого на руку правоохранителя зачем убивать? Его проще подкупить.
Также нормально служат в Чечне омоновцы Дальневосточного транспортного УВД, хабаровские медики, вертолетчики из внутренних войск, наши милицейские водители.
Буквально перед своим отъездом домой Вадим узнал, правда, без особых подробностей: одному из водителей в Грозном во время подрыва посекло руки, но он руль не бросил, вывез боевых товарищей в безопасное место. За что и был представлен к ордену Мужества.
-Вообще, водителям в Чечне – отдельное спасибо. Сколько раз они нас увозили от обстрелов, подрывов – не счесть. Вот и тогда, из Грозного, мы с преобразившимся всего за один день Валеркой чуть ли не летели. И во все последующие поездки водителя нашего порой приходилось осаживать. В том же дагестанском Хасавюрте, до которого всего час хорошей езды и где было подписано известное «мирное соглашение». Здесь сейчас действительно мирная жизнь. Очень гостеприимные и приветливые люди, дешевые фрукты, работающие светофоры…
Но вот чеченцы, особенно лояльно настроенные к федеральной власти, этот солнечный город недолюбливают. Именно из-за соглашения, которое многие из них считают не иначе, как предательским. И о котором лидеры бандформирований постоянно напоминают. Дескать, нечто подобное скоро повторится. И мы вам тогда покажем.
Не будет, конечно, этого. Но для окончательного пресечения досужих вымыслов, вызывающих понятную опаску людей, необходимо, что бы они поверили законной власти окончательно и бесповоротно. И, кажется, этот переломный момент почти наступил.
Крайняя – после Кавказа не принято говорить последняя – встреча с земляками на Чеченской земле произошла у Решетняка в 2003 году: он возил им новогодние подарки от руководства УВД и почту от родных. А обратно – видеоприветы от ребят и свои телевизионные сюжеты и газетные материалы. А еще командир сводного отряда Игорь Самсонов попросил его передать «на большую землю», что майский подрыв 2001 года, когда в Курчалое пострадали наши омоновцы, раскрыт. Сам боевик, установивший фугас, уничтожен. Один из его ближайших помощников задержан, установлена личность второго и сейчас активно ведется его поиск. Как сейчас выясняется, на счету этой группы – более 40 преступлений. В основном это закладка различных взрывных устройств и убийства.
За свой «Чеченский дневник» Вадим Решетняк стал победителем краевого журналистского конкурса. Не потерялся он и в окружной милиции, куда пришёл из УВД края. Подтверждением тому – дипломы лауреата Всероссийского конкурса МВД России «Щит и перо». В 2005 и 2006 годах он был отмечен в номинациях «МВД – время перемен» и «Горячая точка».
Милицейский пенсионер Вадим Решетняк и сейчас не торопится на заслуженный отдых. По его словам, журналист – это не профессия, а диагноз. Причём, напрочь неизлечимый. Так что мы ещё не раз увидим его публикации на газетных полосах.
