Сакральное место

Ксения звонила Димке Краскову очень редко, раз в несколько лет, именно потому, что Димка занимал какое-то особое место в ее жизни, она не хотела дальнейшего сближения. Еще в садике Ксюша считала Димку своим рыцарем, он всегда защищал ее и от мальчишек, и от ругающихся воспитательниц, убеждая, что шалил именно он, а не милая девочка с золотистыми кудряшками. До третьего класса они сидели за одной партой, а потом Димку перевели в другую школу, его родители переехали. Первое время они скучали, но дети быстро забывают, поэтому, когда встретились старшеклассниками на какой-то олимпиаде, не сразу узнали друг друга. После той встречи они провели несколько выходных, гуляя по городу и греясь в небольших кафе, а потом опять расстались на годы.

Она несколько дней боролась с желанием позвонить Краскову, в последний раз они общались три года назад, и тогда Димка не был женат, но кто знает, что изменилось за эти годы. Да и причины особой не было, просто весь последний год Ксении казалось, что ее накрывает огромная темная туча, и с каждым днем дышать становится все труднее. Она давно смирилась со своим одиночеством, с работой на износ, или ей казалось, что смирилась?

— Привет, красотка, — отозвалась трубка голосом Димки. – Срочно или до выходного терпит?

— Терпит, — согласилась Ксения, понимая, что Димка так и не женился, и почему-то это ее очень обрадовало.

Они встретились на Красной площади, договорились заранее. Красков был историком, и Ксения думала, что в центре Москвы он оказался по делам.

— Как тебе это удается? – сказал он вместо приветствия.

— Удается что? – спросила она, понимая, о чем речь.

— Мы ведь ровесники, удивительно. Ксюша, давай так, я приглашу тебя в очень необычное место, пожалуй, самое противоречивое. Ты ничего не спрашивай, мы все обсудим, когда выйдем.

— И куда же?

— В храм Василия Блаженного или в Собор Покрова Богородицы, что на Рву — это его истинное название.

— И что же там удивительного, я была там много раз!

— Если спрашиваешь, значит, не была ни разу. Понимаешь, это очень странное место, сакральное что ли, хоть и не люблю это слово. Еще мальчишкой чувствовал его необычность, а позже нашел тому множество подтверждений. Но для меня храм всегда был местом… нет, ни силы, ясности. Пока идем, я освежу твои знания.

— Нет, ну я помню, что построили во времена Ивана Грозного в честь победы над Казанским ханством.

— Да, в честь окончательной победы и присоединения Казани. До этого на площади строили временные деревянные церкви. Это храм-памятник, а главная битва произошла в день Покрова, поэтому принято решение строить Покровский храм. А на рву, так в те времена здесь, — кивнул Димка, — был ров, как у любой крепости.

12 июля 1561 года храм, построенный в рекордные сроки, освятили. Мы почти дошли, успею еще немного – основание у него вышло в виде восьмиконечной звезды. В 17 веке пристроили два крыльца со сдвоенными шатрами и возвели кровлю над галереей, послушай, это важно, — Димка остановился, когда понял, что Ксения слушает недостаточно внимательно. – По задумке, это прообраз рая, цветущего сада.

-Рай и Иван Грозный?

— Вот! Я же говорю, что ты поймешь, почему я привел тебя сюда. А что помнишь о Василии Блаженном?

— Юродивый, — пожала плечами девушка.

— Да, юродивый с даром провидца. Но даже не это, ты пойми, Ксюша, он проповедовал милосердие и ходил нагоходцем, это такой обет, не от бедности, Ксюша, ему жаловали самые богатые люди Москвы, сам Иван Грозный его боялся.

— В лохмотьях ходил? И милосердие проповедовал? Рай?

— Да, а теперь пойдем внутрь.

Она потеряла счет времени, изредка оборачивалась и видела Димку, стоящего рядом. Какое-то странное чувство овладело ей, вдруг показалось, что в каждом помещении внутри нее рождается что-то новое, ясное. И узкие крутые лестницы давались легко.

— Я поняла, раньше все время думала, как они ходили по этим лестницам, а теперь возникло ощущение полета.

— Не хочешь спросить, что понял я?

— Хочу.

— Я понял, что бороться со своими чувствами к тебе – глупость и изысканная гордыня.

источник