Прыжок к себе

Первый раз Роман ощутил страх, когда с ними работал инструктор. Нет, он боялся не высоты, скорее, что не получится избавиться от камня, который осел внутри и мешает дышать.

«Не такая уж и хорошая затея, — думал он, слушая правила рассадки по весу в самолете, — есть в этом что-то животное».

Он старался запомнить все о стропах управления и о бобышках-метках. Инструктор, мужчина средних лет с обветренным, загоревшим лицом, говорил так монотонно, что хотелось спать. Роману теперь часто хотелось спать, но стоило коснуться подушки, как сон сразу же исчезал, в голову лезли навязчивые воспоминания.

Они идут по осеннему парку. Марк, недавно научившийся ходить, вырывается и пытается убежать от родителей. Он почти сразу падает на кучу желтых листьев и какое-то время не может понять, что сейчас делать: смеяться или плакать. Он улыбается и тянет грязные ладошки к глазам. Волосы Полины развеваются на ветру и блестят в лучах бархатного, осеннего солнца.

«На высоте сто метров выпускающий откроет дверь, вы должны запомнить, как выглядит высота, с которой вы должны готовиться к приземлению», — сказал инструктор.

Почему он не заметил критической высоты, почему не понял, не почувствовал, что у Полины другой? Интересно, а можно было к этому как-то подготовиться, заставить себя верить, что и без семьи, без вечеров с Марком, без объятий Полины есть жизнь? У него ничего не получается уже полгода. Именно желание поверить в будущее привело в клуб парашютистов, он почему-то решил, что прыжок поможет справиться с тоской, пережечь отравляющую потерю.

«На высоте выброски инструктор открывает двери. Для выполнения прыжка подаются две команды: приготовиться и пошел. Команды инструктор дублирует жестами: встать – вытянутая рука поднимается вверх, рука направлена в сторону того борта, который парашютисты покидают первым».

Полина не дала ему приготовиться, ему пришлось просто уйти сразу после того, как увидел их вместе в супружеской постели. Роман заставил себя уйти, иначе ему вряд ли удалось бы сдержаться.

«Ощущение рывка является главным признаком того, что парашют раскрылся. Вам надо поднять голову вверх и убедиться в его целостности, а также посмотреть по сторонам, чтобы понять, что не мешаете другим парашютистам», — инструктор обвел взглядом слушателей, пытаясь понять, стоит ли повторить.

Рывок, он, действительно, почувствовал какой-то рывок, выбросивший его тогда из квартиры. Он помнит, что перед глазами стояло лицо Марка, как мальчишке дальше жить, если его отцом окажется убийца?

В самолете их рассадили по весу, он был третьим. Роман с интересом разглядывал соседей, все они прыгали в первый раз, и на лицах читался испуг. Он даже усмехнулся. Первым прыгал совсем молодой парнишка, лет восемнадцати, было заметно, как он боится. Инструктору пришлось даже немного подтолкнуть его к выходу. Пока инструктор с помощником сматывали чехол, Роман вдруг понял, что совсем не боится самого прыжка, скорее того, что приземлится таким же, как садился в самолет. И вот настала его очередь, — перед ним бесконечность, он именно так ее себе представлял.

«Пошел» прозвучало подобно удару, и он шагнул. Роман ожидал, что рывок будет сильнее, но ощущение гидравлического удара прошло почти незаметно. Он без труда поднял голову, осмотрелся по сторонам — все шло согласно инструкции. Удивительно, но расчерченная геометрическими фигурами поверхность под ним не воспринималась землей, почему-то возникло ощущение игры. Он даже захотел, чтобы с парашютом что-то случилось в этот момент, чтобы последнее, что он увидит, была эта бесконечность. Геометрические фигуры увеличивались в размерах, и вот уже планка – сто метров, пора готовиться к приземлению.

И тут он испугался, подумал, что неудачно упадет, и все закончится. Закончится? И эти зеленые прямоугольнички, разрастающиеся до полей, эти кудрявые леса, прожилки рек? Все это останется, а он исчезнет?

Он удачно приземлился, парашют еще тащил за собой, но Роман тянул за стропила. Мужчина встал, оглянулся и вдохнул полной грудью бесконечность.

источник