Все мы любим смотреть фильмы про италоамериканскую мафию – гангстеры в шелковых костюмах играют в блэкджек, общаются с супермоделями, и всегда готовы замочить стукача, который нарушил омерту – клятву молчания… Соответствует ли кинематографический образ реальной жизни? Рассмотрим киномифы с точки зрения реальности.
Устройство мафии
Все семьи италоамериканской мафии устроены одинаково. Во главе стоит босс, которому помогает консильери (советник). Боссу подчиняется андербосс (заместитель), который и передает его приказы капорежиме (капитанам). Ну а те в свою очередь распоряжаются солдатами (боевиками) и «подручными». Такая иерархическая структура помогает боссам избежать ответственности. На суде «солдаты» смогут рассказать лишь о приказах своих «капо», а капитаны не смогут дать показания против босса – ведь сам босс напрямую им никаких команд не отдавал. Поэтому эпизод в фильме Крестный отец-2, когда киллер Вилли Чичо говорит, что никогда напрямую не беседовал с Майклом Корлеоне, корректен.
Такая система была создана в 1931 году известным боссом Сальваторе Маранцано. В молодости он хотел стать священником, но потом передумал и подался в главари «коза ностры».
Бывают исключения. Если босса сажают в тюрьму, то в «семье» может быть создан временный орган управления из трех-пяти человек. Это также помогает распылить внимание полиции. Еще существуют такие позиции, как «уличный босс» и «посланник семьи». Уличный босс – позиция расплывчатая и в некоторых «семьях» неформальная. Он может заниматься ежедневной рутиной, а может стать заместителем босса, если тот ударится в бега или пойдет за решетку. Иногда это просто другое название андербосса. Посланник семьи тоже может передавать сообщения с верхних этажей иерархии на нижние, но в основном помогает поддерживать связь между бандами. Еще он может исполнять роль советника (консильери).
Made Man («человек чести», «коронованный»)
Мэйд мэн – буквально «сделанный человек». Так называют полноправного члена мафии, прошедшего ритуал посвящения. Он принимает позицию рядового «солдата», но такого человека больше никто не смеет трогать. Человеком чести может стать только мужчина итальянского происхождения. Правда, в наши дни из-за смешивания это правило несколько смягчилось – теперь достаточно иметь отца-итальянца. Также недопустимы обучение в полицейской академии, не говоря уже о службе в полиции. Например, «подручный» Генри Борелли так и не смог войти в семью Гамбино только из-за того, что когда-то сдал вступительные экзамены в полицейскую академию. Но правила правилами, а жизнь жизнью. Босс семьи Бонанно Джозеф Массино покрыл службу своего зятя охранником в тюрьме (!) и помог стать тому андербоссом. Кстати, Массино, попав под следствие, стал сотрудничать с полицией – случай почти неслыханный.
Обычно для вступления в мафию кандидат должен кого-нибудь убить. Причем, это должно быть заказное убийство. Убийства по личным причинам не считаются. С одной стороны, человек вяжет себя кровью, с другой – доказывает, что не является полицейским под прикрытием. Особенно важным это стало после скандала с агентом ФБР Джо Пистоне, который провел 6 лет в мафии под именем Донни Браско. Но и здесь есть варианты – человеком чести могут сделать того, кто приносит мафии хорошую прибыль. Те, кто заслужил свой «ранг», обычно подсмеиваются над теми, кто «купил» его. Это напоминает «лаврушников» и «апельсинов» в наших реалиях.
После церемонии посвящения «человек чести» считается неприкасаемым. Его нельзя даже ударить, не говоря уже об убийстве. По крайней мере, пока он приносит в «семью» много денег. Поэтому история из фильма Скорсезе «Славные парни», когда беспредельщика (его играет Джо Пеши) казнят за убийство полноправного члена мафии, корректна. Тем более, что сама история Генри Хилла, на основе которой снят фильм, является одним из источников о жизни италоамериканской организованной преступности.
Поддержка семьи
В сериале «Клан Сопрано» фактический босс Тони Сопрано материально поддерживает жену убитого друга Пусси, оказавшегося «крысой» (стукачом). Но в книге Николаса Пиледжи об истории Генри Хилла говорится, что итальянцы прижимисты, и ни о какой поддержке родственников человека, попавшего в тюрьму не может быть и речи. Генри Хилл утверждал, что именно поэтому он был вынужден заняться в тюрьме торговлей наркотиками, вовлекая жену Карен. Она привозила в тюрьму наркотики и проносила их в специальных поясах под одеждой. Охранники были подкуплены, но все равно им всем грозила реальная опасность быть пойманными. Генри Хилл обращался к своему боссу Поли Сисеро, но тот с одной стороны не спешил помогать, а с другой запрещал наркоторговлю. Не из каких-то благородных побуждений, а просто потому, что за это дают большие сроки. Вот и крутись как хочешь. Генри Хилл говорил, что на самом деле «семья» - это просто прикрытие. Ты сам ищешь способы достать денег, и делишься с боссом. За это тебе в случае чего обеспечивается прикрытие. Так что история в сериале некорректна.
Наркомания
В сериале «Клан Сопрано» Кристофер Молтисанти постоянно употребляет наркотики. Это корректно, гангстеры нового времени часто становятся наркоманами и тому есть интересный пример. Самым старым из живущих мафиозо является Джон Франчезе. Ему 101 год. Его сын, Майкл Франчезе, каким-то образом смог выйти из мафии живым и стал «возродившимся христианином», «мотивационным спикером» и автором нескольких книг о мафии. Другой сын, Джон Франчезе-младший, получил известность за то… что «сдал» ФБР отца. Но нас интересует то, что наследник мафиозной династии страдал от нарко-зависимости.
Нынешнее положение дел
Официально считается, что мафия «разгромлена», но по другим источникам просто ушла в тень. Как бы то ни было, золотые дни мафии прошли. Во-первых, закон РИКО (по борьбе с организованной преступностью) – теперь родственникам осужденного гангстера нужно доказать (!), что их имущество – движимое и недвижимое – приобретено на легальные деньги. Не доказали – имущество конфискуют. Во-вторых, из-за техсредств полиции мафиози не могут даже сходку провести – их тут же накрывают или, как минимум, подслушивают.
Ну и у новых поколений, проникнутых идеями пацифизма и веганства, другие идеалы.
