Побег от чужого мужа

Не может быть, откуда здесь, на грязной серой окраине городка, стыдливо прячущегося даже на географической карте, звуки струн, спустившихся с небес? Как же давно Александра не слышала виолончель, ее глубокий монолог, полный достоинства. Кто-то играл Баха, соло для виолончели, когда-то, в прошлой жизни, она исполняла эту мелодию на концерте.

Ноги сами понесли ее к чарующим звукам. Уличный музыкант сидел с закрытыми глазами, прислонившись к серой стене какого-то дома, мимо спешили прохожие, на углу остановились две женщины с пакетами в руках. Они так громко обсуждали какую-то «непутевую Любку», что пальцы музыканта застыли над струнами, замер смычок, чудесный голос неба умолк.

— Спасибо вам, — тихо сказала Александра.

Музыкант открыл глаза, и женщина удивилась их небесно-голубому цвету. Ей даже показалось, что мужчина помолодел. Эффект усилился, когда он улыбнулся.

— Вам понравилось?

— Да, я люблю виолончель и Баха.

— Вы разбираетесь в музыке. Позвольте, я угощу вас кофе, — он посмотрел в открытый футляр, — хоть, похоже, музыкой в этом городе не заработать.

— Я заплачу.

— Что вы, у меня хватит денег на чашку кофе.

Кафе в их городке были такими же унылыми, как и действительность за их окнами.

— Александр, — представился мужчина. – Путешественник и музыкант.

— Александра – продавщица и жена офицера.

— Вот как?

— Увы…

— Что увы: то, что продавщица или жена?

— И то и другое, я когда-то тоже неплохо играла на виолончели, правда, консерваторию так и не окончила. Да и брак…

— Понятно.

— Да ничего вам не понятно, — почему-то с раздражением воскликнула Александра, но тут же смутилась. Она никогда не позволяла себе выходить за рамки, а тут не сдержалась да еще при незнакомце, то, что он играет на виолончели Баха, еще не делает их близкими.

— Расскажите, возможно, именно для этого я случайно вышел в вашем городе.

— Он не мой.

— А муж?

— Муж… Он тоже кажется мне чужим.

— Не хотите сыграть?

— Я? Прямо здесь? Неудобно, и потом, я так долго не играла.

— Почему? Думаю, что здесь обрадуются «живой» музыке, да и посетителей здесь не так много.

Посетителей было, действительно, мало, и Александра решилась. Она коснулась инструмента рукой, положила на шпиль, смычок завис в воздухе, и раздались первые звуки. Она вздрогнула от раздавшейся какофонии, но взяла себя в руки. Разумеется, это не был тот Бах, которого она исполняла пять лет назад, но с каждым звуком уверенность в женщине росла. Закончила она весьма сносно.

— Браво, вы так быстро пришли в себя, думаю, что совсем недавно вы были настоящим мастером, вам бы немного порепетировать.

— Увы…

— Почему? Что вам мешает – муж, работа, этот город?

— Не знаю, мой собственный унылый город внутри меня, — она удивилась, как ей легко с этим человеком, будто знает его всю жизнь.

— Пришла пора сбежать из него.

Они гуляли по парку, и Саша рассказывала знакомому незнакомцу о том, как в консерватории ей прочили блестящее будущее, как в ее жизни появился Стас – красивый, статный курсант, как родители ругались, говорили, что это мезальянс.

— Я впервые в жизни взбунтовалась, вышла замуж не за Стаса, я выбирала независимость, мне так тогда казалось. Консерваторию пришлось бросить и уехать с человеком, оказавшимся чужим, в этот город.

— А он?

— А что он? Уговорил меня идти продавщицей в магазин, выбор здесь небольшой, образование я так и не получила. Почти сразу привел в дом любовницу.

— Как это в дом?

— А вот так, нет, ничего такого, он просто привел познакомить ее со мной.

— Зачем?

— Вероятно, ждал, что я уеду назад, он по-другому представлял свой брак.

— Почему не уехала? – они незаметно перешли на ты.

— Продолжала воевать.

— А сейчас?

— Больше не хочу.

— А что ты хочешь?

— Уехать, не к родителям, нет, к себе, вновь играть, открывать свой мир!

До вечернего поезда она успела собрать вещи, написать записку мужу и купить билет. Александр и Александра смотрели в окно поезда, наблюдая, как серый город остается позади.

источник