3 января 1936 родился русский поэт Николай Рубцов.

Я люблю, когда шумят березы,

Когда листья падают с берез.

Слушаю - и набегают слезы

На глаза, отвыкшие от слез.

Все очнется в памяти невольно,

Отзовется в сердце и в крови.

Станет как-то радостно и больно,

Будто кто-то шепчет о любви.

Только чаще побеждает проза,

Словно дунет ветер хмурых дней.

Ведь шумит такая же береза

Над могилой матери моей.

На войне отца убила пуля,

А у нас в деревне у оград

С ветром и дождем шумел, как улей,

Вот такой же желтый листопад...

Русь моя, люблю твои березы!

С первых лет я с ними жил и рос.

Потому и набегают слезы

На глаза, отвыкшие от слез...

Его строки прижились на советской эстраде. Многие тексты Рубцова были переложены на музыку и стали хитами.

«Я буду долго гнать велосипед.

В глухих лугах его остановлю.

Нарву цветов и подарю букет

Той девушке, которую люблю».

Мы сваливать не вправе

Вину свою на жизнь.

Кто едет - тот и правит,

Поехал - так держись!

Я повода оставил. Смотрю другим вослед.

Сам ехал бы и правил, Да мне дороги нет..

Николай Рубцов кому-то мешал тогда, кому-то мешает сейчас. Однако настоящая поэзия живёт как воздух и никому ничего не должна. А я нередко задаюсь вопросом: отчего Рубцов и другие большие поэты так остро видели жизнь, воспринимали и выражали её? Именно потому, что находились между горечью и красотой, радостью и горем, светом и тьмой. Кстати, в секрет фетовских стихов проник... Борис Рыжий, заметивший нам, что в «Фантазии» Фета, полной взволнованного счастья, есть намёк на горечь – на возможную скоротечность этого самого счастья: «Всегда ведь находится кто-то, / кто горечь берёт на себя» – гениально сказано о том, кто одарил нас волшебством жизни! Конечно, то же самое можно сказать и о Николае Рубцове, для восприятия стихов которого не нужно ничего, кроме самой поэзии.