Восстание Евгения Чичваркина

О высоких ценах в ресторане:

«Нужно просто создать атмосферу. На Ибице есть клубы, где вода стоит €30 или €40. Просто вода. Почему это так стоит? Ну потому что там создана такая атмосфера. Мы создали там свою атмосферу».

О прибыльности ресторана и COVID-ограничениях

«Он [ресторан] и был прибыльным до СOVID. Он почти на полтора года провалился, потому что мы решили сохранить команду. Он несколько месяцев до COVID уже прекрасно вышел на прибыль. Нам вчера опять сказали — работать из дома. Ресторан жив на 120%, а винный магазин — на 200%».

О Форуме «Свободная Россия»:

«Это самый сильный форум по числу и количеству участников, несмотря на то, что Россия закрыта из-за всяких там QR-кодов и прочего. Надо было очень заранее все это делать. И у нас была, я считаю, что самая сильная панель. Потому что у нас был Алексашенко и Гуриев. Это — как их назвал когда-то давно Алексей Навальный — „совет мудрецов“, вот.

К сожалению, я вынужден произнести это вслух. „Демшиза“, балаболы и просто хитрецы, к сожалению, бросаются в глаза. И неучастие, например, Фонда по борьбе с коррупцией (НКО, признанная Минюстом запрещенной)… потому, что они не хотят просто с этими людьми находиться в одном помещении. Организаторы решили, что они держат двери открытыми абсолютно для всех. Ну кроме там, понятно, прокремлевского кого-то или чего-то, вот. И что полностью открыты и дают выступить левым, правым, националистам — кому угодно».

О возможной войне России и Украины

«Если Россия в этой ситуации нападет сейчас на Украину, я публично откажусь от российского гражданства. Хватит стыда. Для меня это, хоть это и пафосно очень звучит, но для меня это прямо физическая боль. Вы знаете, когда Россия хочет нападать, она это делает очень быстро, как в 2008-м на Грузию или в 2013-м году оккупировала Крым. Она это делает быстро, внезапно. Надо отдать должное — Путин умеет организовывать спецоперации, его этому профессионально учили, у него есть люди, которые этим занимаются. То есть больницы, дороги, университеты он не может строить, не умеет и не понимает зачем, а спецоперации умеет делать».

О санкциях Запада против России:

«Привернули кран с газом чуть-чуть, оттуда [из Запада] сразу визг поднялся. Цена до сих пор за гранью добра и зла и понятно, что и „Поток“ [„Северный поток — 2“]подключат, понятно, что все, что в российских недрах и все, что растет на этой земле, оно все нужно Западу, и как пел репер Гнойный, «воспаленный сырьевой придаток» им очень нужен. Поэтому никаких реальных санкций не будет. Нужен алюминий — вывели «Русал» из под санкций, а Дерипаску оставили. Ну, вот это все, что об этих санкциях нужно знать».

О коррупции в Европе:

«Есть китайские коррупционные деньги, есть арабские шальные деньги нефтепродуктов, есть русские коррупционные и не коррупционные деньги, и китайские, естественно, не коррупционные деньги. Есть большие пласты наличных, есть американские деньги, есть большие пласты наличности, есть страны, которые эту наличность генерируют.

А в Европе на уровне премьер-министров, министров финансов идет настоящая просто борьба за эти деньги. Как придумать схему, чтобы вот этот же европейский и мировой закон обмануть, чтобы могли покупать недвижимость, могли покупать акции, могли покупать доли, могли покупать компании. За эти деньги абсолютно настоящая борьба. Государство заинтересовано в том, чтобы эти деньги осели здесь. Никому нахрен никакие расследования не нужны».

О 10-летии протестов на Болотной:

«[Шансов] не было. Не было. Смотрите, на Болотной было 1000 сотрудников спецслужб и милиции. Это на 100 протестующих был один сотрудник полиции. Давайте вспомним, сколько сотрудников полиции было, чтобы поймать приморских партизан. Там 100 человек на одного. Там вообще была огромная спецоперация. Почему? Потому что они действовали так, как действовали протестующие в январе-феврале 1917-го, убивали жандармов только за то, что они жандармы.

Если бы тогда полыхнул Дальний Восток (а он не был готов), и, как мы видим, Хабаровский край Путина ненавидит и за отданный остров в 2004 году Китаю и так далее, и там много чего. У Путина нет никакого там рейтинга. И у российской власти нет никакого рейтинга. Они чувствуют себя брошенными, преданными и обманутыми. И Москва далеко, а жить здесь надо. И это могло плохо обернуться. Если бы они были каплю более симпатичными для людей, это могло перерасти в большую такую партизанскую штуку. И власти это считали быстро».