Свою сценическую карьеру девушка начала в качестве танцовщицы балета. Но танцами занималась недолго. Пение показалось ей более коротким путем к известности, богатству и славе. Будущая звезда взяла себе звучный псевдоним - Мона Фенди. И у нее все получилось. В 80‑е годы в Малайзии было сложно найти более востребованную поп-исполнительницу, чем Мона Фенди. Современной молодежи подобное творчество вряд ли понравится. Но в свое время певица купалась в деньгах и славе, а ее амбициям могли бы позавидовать американские звезды. Один из своих альбомов, вышедших на пике карьеры, Фенди назвала «Диана», а одна из песен в нем рассказывала о незримой связи между судьбами исполнительницы и британской принцессы.
Мона Фенди
Однако слава Моны Фенди оказалась мимолетной, ведь по сути ничего особенного звезда из себя не представляла. Худая, с пронзительным, бесцветным голосом и невыразительной пластикой. На старых кадрах (которые, кстати, до сих пор можно найти на просторах Ютуба) Мона выглядела, прямо скажем, не очень привлекательно. Те, кто знал ее лично, удивлялись. Ведь в жизни молодая женщина была самим очарованием: волнующей, искристой прекрасной Моной. Чьи же скованные движения и неприятный голос запечатлела камера?
Мона и сама замечала, что при личном контакте с людьми, например с продюсерами, ей удается произвести на них неизгладимое впечатление: быть яркой, непосредственной, запоминающейся. Фенди с легкостью заводила знакомства в любых кругах, для нее ничего не стоило получить что угодно от кого угодно. Но на сцене, перед большим залом или перед камерой, все куда-то уходило. В душе Мона Фенди ощущала, что у нее есть талант, но со временем все больше понимала, что со сценой этот талант не имеет ничего общего. В итоге старые контракты закончились, а новых никто не предлагал, на телевидении мелькали другие лица, для корпоративов и клубов репертуар и имидж певицы были уже не актуальны. Популярность утекала, как вода сквозь пальцы. Поэтому еще далеко не старой Фенди пришлось заново искать себя в этой жизни.
Мона Фенди
По окончании одного из последних концертов к Моне Фунди подошла пожилая женщина и резко сказала что певица занимается не тем, делает не то, зря потратила свои два рубина. И ничего не объясняя ушла. Почему-то Мону зацепили эти слова. Она стала потихоньку выяснять, что означают эти два рубина. Оказалось, что малазийские шаманы проводили редкий, сложный ритуал с двумя кроваво-красными драгоценными камнями: клали их на лоб и читали заклинания, при этом использовали специальные амулеты и порошки. Считалось, что камни уходили вглубь тела и давали магическую силу, которая заключалась в возможности видеть скрытое, приковывать чужие взгляды, лишать собеседника воли.
И Мона вдруг прозрела. Да! Она это умеет! Причем, без всяких рубинов и ритуалов. Более того, Мона по-настоящему поверила в эти способности. Она стала вспоминать странные полусны-полуяви, преследовавшие ее с четырнадцати лет, когда ей всю ночь снилось, что она не девочка, а кошка. В этих воспоминаниях просыпалась она перепачканная глиной, с исцарапанными коленками и локтями, что вряд ли было в реальности. Бывали случаи, когда Мона каменела, уходила в себя, замирала. Как в панцирь втягивала голову в плечи, становилась похожей на черепаху. Даже пульс, как казалось самой Моне, замедлялся, сердце стучало 20-30 раз в минуту. Мир виделся отчетливо, в мельчайших деталях, время становилось безразмерным… Скажете невозможно? Мона была уверенна, что возможно. Потому, что она - избранная.
Фенди завершила карьеру поп-певицы и начала новую, странную жизнь. У потерявшей аудиторию исполнительницы остались неплохие связи, их она и задействовала. Поэтому, когда Мона провозгласила себя бомохом (жрецом традиционной малайской религии), на отсутствие клиентов жаловаться ей не приходилось. Народные малайские верования, которые царили до появления ислама и буддизма, находят отголоски в сердцах местных жителей до сих пор. Для малайца бомох (жрец, шаман, колдун) - это тот, кто помогает поддерживать связь с тонким миром. Люди верят, что при помощи силы и умений бомоха можно узнать будущее, найти вора или пропажу, избавиться от недуга и даже победить политических оппонентов.
Мона Фенди
Настоящий бомох, прежде чем обрести силу, проходит сложный и опасный путь посвящения. Жители Малайзии убеждены, что обряд проходит именно так: кандидата в бомохи уносит вечером в джунгли дух тигра. Там зверь убивает и расчленяет жертву, сдирает с нее кожу и съедает тело. Под утро дух воскрешает человека, который возрождается уже могущественным бомохом, и возвращает его домой. Доподлинно неизвестно, проходила ли какой-то обряд посвящения Мона Фенди. Скорее, нет. Однако она не была самозванкой в полном смысле этого слова, так как сама была искренне уверена в том, что ее избрали духи.
Став бомохом, Мона обрела гораздо большую популярность, чем ранее. Да и деньги текли рекой. Благодаря знакомствам и связям, приобретенным за годы работы на сцене, Мона была вхожа в такие места, куда простого, пусть даже и очень сильного знахаря из народа никогда бы не пустили. Ее клиентами были вчерашние собратья по шоу-бизнесу, а также политики.
Итак, Мона Фенди наслаждалась своей новой жизнью. Она вышла замуж. Ее супруг - Мохаммед Нур Аффанди Абдул Рахман полностью поддерживал жену и помогал ей в проведении ритуалов. На самом деле, Мона вряд ли умела видеть будущее. Иначе почему она не смогла предотвратить события, которые произошли дождливым июлем 1993 года?
Малайзия, 2 июля 1993 года. Трасса Куала-Лумпур –Паханг
Проливной дождь сплошной стеной падал на ветровое стекло роскошного автомобиля. Не какой-то малазийской малолитражки, а настоящего Мерседеса. Правительство непомерно завысило пошлины на импортные машины, и поэтому Мерседес в Малайзии был признаком настоящего богатства. За рулем сидел преуспевающий политик Дэтук Мазлан Идрис. Жизнь удалась: ему всего сорок девять, а у него есть реальные шансы стать губернатором штата и премьер-министром Малайзии. Он – Председатель Государственного Законодательного Собрания штата ПахАнг, лидер правящей партии Малайзии. Он здоров, умен, хорош собой, великолепно образован и удачлив. Впереди еще целая жизнь, и какая жизнь!
Дэтук Мазлан Идрис
Мазлан включил кассету с песнями Моны Фенди, женщины, которая обладает многими необычными талантами. Именно ради этих странных, тревожащих, необыкновенных способностей он сейчас едет к ней. Политик в молодости учился в США и считал себя человеком передовых взглядов, но тяга к прогрессу в нем странным образом уживалась с древними народными суевериями, поэтому, втайне от избирателей, он иногда посещал знахарей и целителей. Рядом на сиденье лежал кейс с деньгами: 300 000 ринггит (Около 120 000 $ по курсу на тот момент). А остальная часть «благодарности» выглядела как дарственная на земельные угодья стоимостью около двух миллионов ринггит. Мона Фенди должна была провести обряд "манди бунга", привлекавший успех и отпугивавший злых духов. Шаманка пообещала Мазлану Идрису, что после обряда он получит два немыслимо ценных артефакта — трость и шапочку-сонгкок, принадлежавшие индонезийскому президенту Сухарто. Глава соседней страны считался заклятым врагом Малайзии, но его уважали. А всё что с ним было связано, считали сильными талисманами на удачу и власть. Мазлан Идрис верил в то, что заполучив эти вещи, он сам обретет величие и власть. 2 июля 1993 года Мазлан вошел в двери особняка Моны, чтобы больше никогда оттуда не выйти.
2 июля 1993 года, 10 часов вечера (дом Моны Фенди)
-Тебе надо лечь на пол и закрыть глаза. Мы проведем обряд, после которого на тебя с неба посыпятся деньги и власть.
Странно, но убогая обстановка, грязь, полуразрушенный дом не насторожили Мазлана. После слов Моны он послушно лег на грязный пол. Мазлан лично знал людей, для которых Мона сделала невозможное. Его двоюродный дядя потерял любимую дочь. Дочь была очень поздним ребенком, жена умерла при родах. Девочка была светом и смыслом жизни для пожилого человека. Два дня он не отдавал труп семнадцатилетней девушки для погребения. А потом… спешно покинул страну со странной, заторможенной спутницей, на вид, ровесницей умершей дочери, которая не могла внятно отвечать на вопросы. Больше их никто не видел. Даже Мазлан не знал, где они сейчас. Он знал только то, что за сутки перед отъездом дядя побывал у Моны, и та совершила страшный, невозможный обряд. В общем, политик был уверен в нечеловеческих возможностях женщины-шамана.
Однако вместо денег и власти с неба на шею Мазлана Идриса обрушился топор. Помощник Моны Джерайми Хассан по условному сигналу одним ударом снес депутату голову. С трупа сняли кожу и расчленили тело на 18 частей. До двух часов ночи жуткая работа была завершена. Останки кандидата в премьер-министры были опущены в предварительно вырытую яму на глубину два метра.
Никто даже не предполагал, что с Дэтуком Мазланом Идрисом может произойти что-то ужасное. Официальная версия (озвученная подчиненными политика) была такова: он отправился в Мекку для совершения Хаджа. Но информация не подтвердилась. Датук Мазлан Идрис был объявлен пропавшим без вести.
Через день после убийства Мона и ее муж взяли наличные и отправились в столицу — Куала-Лумпур, где начали тратить их с ошеломляющей скоростью. Фенди приобрела себе «Мерседес» премиум-класса и множество брендовых нарядов, а ее супруг накупил себе ювелирных украшений и погрузился в пьянство. Кроме того, бывшая певица сделала то, о чем мечтала давно — омолодила лицо при помощи пластической операции.
Нарушил идиллию Джурайми Хассан, который остался присматривать за домом Фенди. Получив свою долю из добычи, мужчина погрузился в наркотический угар и стал вести себя неадекватно. Он делал все, чтобы им заинтересовалась полиция. И это произошло. Как только невменяемого Хассана привезли в участок, он потребовал ручку, бумагу и на одном дыхании накатал чистосердечное признание в убийстве депутата. Наркоману, который был явно не в себе, сначала никто не поверил, но затем, выяснив, что Идриса не могут нигде найти, решили проверить информацию. Пропавший депутат нашелся 22 июля 1993 года в сарае, во дворе дома Моны Фенди, на глубине около двух метров. Труп, лишенный кожи, был разрублен на 18 частей, причем на некоторых из них явно не хватало мяса. Это дало повод заподозрить убийц еще и в каннибализме, но доказать людоедство эксперты не смогли.
Теперь поимка преступников была лишь делом техники и вскоре в камерах сидели все трое. Казалось, что Фенди совершенно не беспокоит ни ее положение, ни грозные обвинения, ни перспектива оказаться на виселице. В тюрьму она потребовала привезти сумку с нарядами и, пока шло следствие и суд, наряжалась как поп-дива для выхода в свет. Настроение у них с мужем также было отменным, что очень сбивало с толку полицию, судей и представителей СМИ. А Мона вела себя словно суперзвезда: носила экстравагантные наряды, позировала перед камерами, сверкала улыбкой и махала рукой зрителям. «У меня никогда не было столько фанатов, спасибо, народ Малайзии!», — говорила она журналистам.
Мона Фенди с мужем в тюрьме
9 февраля 1995 года присяжные вынесли единогласный вердикт - все трое виновны. Всем троим судья вынес приговор - смертная казнь через повешение. Приговоренные подали апелляцию. В 1999 году она была отклонена, а приговор оставлен в силе. После этого они попытались получить помилование от Совета по помилованию штата Паханг. Это был их последний шанс избежать казни. Однако правление в прошении отказало. Приговор был приведен в исполнение 2 ноября 2001 года в 5.59 утра в тюрьме на окраине Куала-Лумпура. Вешавший ее палач рассказывает о том, что до последнего момента она выглядела жизнерадостной и спокойной. Она несколько раз c с улыбкой повторила - я никогда не умру.
С момента ареста до совершения казни прошло почти восемь с половиной лет. Официальные источники или вообще не объясняют, почему власти ждали столько времени, или говорят об апелляции и прошении о помиловании, которые затянули судебную процедуру. А неофициальные рассказывают совсем другое. Якобы Мона дважды уходила сквозь стены тюрьмы. Справиться с ней не могли никакие замки и запоры. И только приглашенный правительством Малайзии колдун с Бали смог обуздать шаманку.
Дело Моны Фенди было настолько громким, что изменило судебную систему страны. После него в Малайзии был упразднен суд присяжных, который, по мнению правительства, затягивал процессы и способствовал распространению глупых слухов. Никто из высокопоставленных и известных лиц, которые обращались к Моне за помощью, никогда об этом так и не рассказывал. В прессу не просочилось ни слова. Похоже, Мона пугает их и после смерти. Если, конечно, она все же умерла…
Капец