Зубы Гитлера

Отрывок из книги Олега Будницкого « Люди на войне »

Главы: Зубы Гитлера

Через три с половиной года после добровольного вступления в Красную армию, в конце апреля 1945 года, гвардии лейтенант Елена Каган пересекла границу Германии:

За Бирнбаумом контрольно-пропускной пункт — Кпп. Большая арка — « Здесь была граница Германии ».

Все, кто проезжал в эти дни по Берлинскому шоссе, читали, кроме этой, еще одну надпись, выведенную кем-то из солдат дегтем на ближайшем от арки полуразрушенном доме, — огромные корявые буквы: « Вот она, проклятая Германия!»

…Пожары, руины — это война вернулась на землю, с которой она сошла.

Задачей оперативной группы, в которую входила Елена Каган, было найти — живым или мертвым — инициатора этой войны Адольфа Гитлера.

Трупы Гитлера и Евы Браун были обнаружены в саду имперской канцелярии 4 мая 1945 года разведчиком, рядовым Иваном Чураковым. Однако опознаны не сразу. Труп Гитлера сильно обгорел, и узнать его было невозможно. К тому же как раз в это время распространился слух о том, что труп Гитлера уже найден. Тогда оба трупа предали земле. Однако полковник Василии ̆ Горбушин, командир группы, в которую входила Елена Каган, располагал уже достаточной информацией, чтобы понять, кому могли принадлежать обнаруженные Иваном Чураковым останки. Разведгруппу отправили за ними. Пятого мая тела вновь извлекли из ямы, составили акт о находке. Неподалеку нашли трупы двух собак — овчарки и щенка, о чем тоже составили акт. Вскоре стало понятно, что овчарка принадлежала Гитлеру.

Немедленно началась борьба за приоритет. Территория рейхсканцелярии входила в зону ответственности 5-и ̆ армии, а группа под командованием полковника Горбушина относилась к 3-й. Делиться «добычей» йони не собирались. В ночь с 5 на 6 мая трупы Гитлера и Евы Браун были завернуты в простыни, переброшены через забор имперской канцелярии, погружены на полуторку и доставлены на северо-восточную окраину Берлина — Бух. Здесь, в подвале небольшого дома, уже находились другие «трофеи » — трупы Йозефа и Магды Геббельс и умерщвленных по их приказанию шестерых собственных детей.

Оставалась, возможно, самая сложная часть задачи: убедиться, что обгорелые останки в самом деле принадлежат Гитлеру. В состав комиссии, призванной решить эту задачу, входили видные судебно-медицинские эксперты и патологоанатомы: главный патологоанатом Красной армии подполковник Николаи ̆ Краевский, врачи Анна Маранц, судебно-медицинский эксперт 3-й ударной армии, майор медицинской службы Юрий Богуславский и армейский патологоанатом 3-й ударной армии, майор медицинской службы Юрий Гулькевич. Возглавлял комиссию главный судебномедицинский эксперт 1-го Белорусского фронта подполковник медицинской службы Фауст Шкаравский.

Вскрывала труп Гитлера Анна Маранц. В акте патологоанатомического исследования ею зафиксировано:

Во рту обнаружены кусочки стекла, составляющие часть стенок и дна тонкостенной ампулы. Мышцы шеи обуглены, ребра справа отсутствуют, выгорели. Правая боковая часть грудной клетки и живота выгорела, через образовавшиеся отверстия видно правое легкое, печень и кишечник. Половой член обуглен, в обожженной, но сохранившейся мошонке обнаружено только правое яичко. По ходу пахового канала — левое яичко не обнаружено. Правая рука значительно обгорела, концы изломленных костей плеча и предплечья обуглены. Мышцы черного и местами коричневого цвета, сухие, распадаются при дотрагивании на отдельные волокна. Сохранились остатки обгоревших верхних двух третей левого плеча; свободный конец плечевой кости обуглен и выступает из сухих мягких тканей. Обе ноги тоже обуглены, мягкие ткани во многих местах отсутствуют, обгорели и отпали. Кости обгорели и обломались. Имеется перелом правой бедренной и правой большой берцовой кости. Стопа левая отсутствует.

При анатомировании оказалось, что на удивление в целости сохранились челюсти Гитлера, причем с зубами. Челюсти были извлечены и тщательно описаны. В судебно-медицинском заключении говорится:

«Основной анатомической находкой, которая может быть использована для идентификации личности, являются челюсти с большим количеством искусственных мостиков, зубов, коронок и пломб ». Поскольку сейфа под рукой не оказалось, хранить зубы Гитлера, сложенные в бордовую коробку то ли из-под парфюмерии, то ли из-под дешевых ювелирных украшении ̆, командир группы поручил Елене Каган. Добавив, что она головой отвечает за содержимое коробки, в которой находилось единственное стопроцентное доказательство идентичности Гитлера и обгорелого трупа, обнаруженного во дворе рейхсканцелярии. « Весь этот день, насыщенный приближением Победы, было очень обременительно таскать в руках коробку », —вспоминала Елена.

Праздновать победу 9 мая Елене Каган не пришлось: она сопровождала полковника Горбушина и члена их группы майора Бориса Быстрова в поисках дантиста Гитлера. Вместо бежавшего из Берлина дантиста Гитлера доктора Блашке нашли другого дантиста — доктора Брука, еврея. Он скрывался многие годы при помощи своей ученицы Кете Хойзерман, ассистентки Блашке. Тридцатипятилетняя Кете, «допущенная » к зубам Гитлера, помогала своему учителю-еврею! Само по себе это было очень опасно, а учитывая то, кем был самый важный пациент ее работодателя, — смертельно опасно. Она осталась в Берлине, опасаясь, что иначе жених, служивший в Норвегии, не сможет отыскать ее по возвращении. Кете Хойзерман стала ключевым свидетелем. Она указала место хранения в рейхсканцелярии старых снимков зубов Гитлера, описала по памяти особенности челюстей диктатора. Ее описание полностью совпало с тем, что извлекла из останков Гитлера Анна Маранц. Эксперты обнаружили в зубах Гитлера два штифта, однако Хойзерман говорила о трех. Более тщательный осмотр подтвердил ее правоту. Это стало бесспорным доказательством.

Елена испытывала симпатии к Кете, и у них как будто сложились доверительные отношения. Почти двадцать лет спустя, работая над книгой «Берлин, маи ̆ 1945 года: Записки военного переводчика » и будучи допущенной в некий секретный архив (по-видимому, КГБ), Елена выяснила, что Кете, как и некоторые другие немцы, причастные к опознанию трупа Гитлера, была вывезена в Москву. Шесть лет ее содержали в одиночной камере тюрьмы на Лубянке, после чего приговорили к 10 годам заключения как « свидетеля смерти Гитлера ». Елена была потрясена этим открытием и, нарушив все существующие архивные правила, втихую густо заштриховала свою фамилию в документах, в которых говорилось о судьбе Кете Хойзерман. В декабре 1951 года Кете отправили в лагерь в Тайшет, а в 1955-м освободили и позволили вернуться в Германию: ее жених после пятилетнего ожидания женился и растил маленьких детей.

Сталин решил скрыть обнаружение и идентификацию трупа Гитлера. Видимо, это было сделано для «внутреннего употребления »: он хотел держать советский народ «в тонусе », а скрывающийся где-то Гитлер в качестве угрозы подходил лучше, чем кто-либо другой. Для Запада смерть Гитлера была секретом Полишинеля.

Об обнаружении трупа Гитлера не поставили в известность даже маршала Георгия Жукова. Через двадцать лет после капитуляции Третьего рейха, работая над своими мемуарами, маршал Победы узнал из ротапринтного экземпляра книги Елены Ржевской «Берлин, маи ̆ 1945» о времени и обстоятельствах обнаружения трупа Гитлера. Но ведь Сталин в июле 1945 года лично его спрашивал: « Где же Гитлер?» С точки зрения Жукова, это было невероятно, а потому 2 ноября 1965 года он пригласил Ржевскую на беседу, чтобы получить подтверждение из ее собственных уст. Сведения, приведенные Еленой, были более чем убедительны. Разговор с опальным маршалом Елена по свежим следам записала, но смогла опубликовать лишь через двадцать с лишним лет, в 1986-м. В самом деле, писателю в России, как говорил Корнеи ̆ Чуковский, надо жить долго.

Секретность отразилась и в наградных листах Анны Маранц и Елены Каган. В представлении майора медицинской службы Маранц к ордену Отечественной войны 1-и ̆ степени говорилось:

Тов. Маранц за период времени с 4 по 12 мая сего года по заданию члена Военного Совета 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенанта Телегина принимала активное участие в проведении трудной и ответственной судебно-медицинской экспертизы специального назначения. В этой работе ею затрачено много труда и энергии: ее познания принесли большую пользу органам следствия в раскрытии фашистских замыслов.

Последний туманный абзац — о вскрытии трупа Гитлера. Правда, замыслы у трупа вряд ли бывают. Даже если это труп Гитлера. Степень награды была снижена на стадии последней подписи до 2-и ̆. Наложил резолюцию о том, что майор Анна Маранц достойна награждения орденом Отечественной войны 2-и ̆ степени, заместитель начальника тыла 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенант Борис Терпиловский. Остается гадать, что сподвигло его на снижение степени награды женщине, вступившей в армию добровольно на 2-и ̆ день войны и прошедшей ее до конца, причем в то время, когда награды после победы раздавались с невиданной щедростью? Без знания конкретных обстоятельств дела невозможно было бы понять заключительную фразу представления к награде Елены Каган: «В отделе " Смерш " 3-й ударной армии участвовала в расследовании дел на виновников войны». Это — об обнаружении и идентификации трупов Гитлера и Геббельса. Впрочем, история с ее наградными листами несколько загадочна. В общедоступной электронной базе « Подвиг народа » имеется перечень ее наград, однако сканы наградных листов не вывешены. Можно было бы подумать, что они не сохранились — так бывает. Но нет — наградные листы целы и сохранны, и их копии были любезно предоставлены мне внучкой Елены Ржевской переводчиком Любовью Сумм. Такая же история с наградными листами непосредственного начальника Елены — майора Бориса Быстрова. Похоже, шлейф секретности все еще тянется за участниками идентификации трупа Гитлера.

Демобилизовавшись из армии, Анна Маранц вернулась в Киев. Отыскать какие-либо сведения о ее послевоенной жизни не удалось. Украинские коллеги по моей просьбе провели изыскания в киевских архивах — увы, никаких следов. Предполагаю, что Анна Яковлевна была проинструктирована (так же, как и другие участники идентификации трупа Гитлера) о неразглашении обстоятельств, возможно, самой важной экспертизы в ее жизни, и не делилась воспоминаниями с окружающими. А жаль. Она могла бы рассказать немало интересного.

Рассказать довелось Елене Ржевской. Удача или судьба — но в состав оперативной группы входил литератор. Тогда, впрочем, недоучившаяся студентка. Елена прожила долгую жизнь — в тои ̆ же квартире на Ленинградском проспекте, откуда ушла на фронт. Вернулась экзотическим образом: военно-транспортный самолет, на который ей удалось по случаю пристроиться, в связи с плохой погодой сел прямо на Ленинградском шоссе. До своего дома Елена дошла пешком. Это был первый — и совершенно ужасный — авиаперелет в ее жизни. Елена Ржевская ушла из жизни 25 апреля 2017 года на 98-м году жизни.

Гитлер хотел исчезнуть, превратиться в пепел, стать мифом. Не получилось. Об этом позаботились, в числе других, майор Анна Маранц и лейтенант Елена Каган. Для участников исторических событии ̆, по позднейшему признанию Елены Ржевской, произошла их « девальвация ». Смерть главарей Третьего рейха и « все, что ее сопровождало », уже казались им «чем-то обыденным ». Да и не только им. Телеграфистке Рае из штаба фронта не приглянулось вечернее платье Евы Браун, которое привез ей из подвалов имперской канцелярии влюбленный в нее лейтенант. « А как исторический сувенир оно ее не интересовало ». Правда, туфли возлюбленной фюрера пришлись Рае впору.

Обстоятельства идентификации трупа Гитлера (под руководством « доктора Фауста »!) до некоторой степени символичны, хотя сами участники событии ̆ вряд ли о том задумывались. В самом страшном кошмаре не могло привидеться фюреру, приложившему столько усилии ̆ к истреблению Моисеева племени, что одна еврейка будет копаться в его внутренностях и описывать анатомические особенности его трупа, включая разного рода «неаппетитные » подробности, а другая — таскать коробку с его зубами и досадовать, что они мешают еи ̆ отпраздновать капитуляцию Третьего рейха.