Общество хочет защищать волка

C профессором д-ром наук Андреем Бережинським, Главой Государственного Совет Охраны Природы, разговаривает Гжегож Божек (Опубликовано: Dzikie zycie, 2011, № 6, стр. 8-10, перевод А. Гориславской).

На страницах «Дикой Жизни» свыше 10 лет назад Вы пробовали развеивать мифы о волке. Что изменилось в сознании людей с того времени?

Андрей Бережиньский: Очень много изменилось с того времени. Прежде всего, я имею в виду отношение широкой общественности к волку и значительный прогресс знаний об этом виде. Я прошу заметить, что к счастью в большинстве телепередач, которые показывают в Польше, также как и в зарубежных фильмах, волк представлен в положительном свете (т.е. объективно), следовательно, показывают волка таким, каким он есть. Вся моя борьба за одобрение волка в этой более чем 40-миллионной стране, идет в направлении показывания волка как одного из видов нашей фауны. Я думаю, что Давид Мэх был бы доволен, если бы знал, как много раз я упоминал его высказывание: “Волк – это не животное, живущее ненавистью, и также не талисман для поклонения, он ни опасен, ни симпатичен. Это просто один из многих видов животных, преследуемых человеком, которое нуждается в месте для жизни”. Формируя облик волка на протяжении свыше 20 лет, я всегда вел себя в духе этого высказывания, хотя раньше я его не знал.

Сегодня я убедился в мысли, что такой образ волка имеет смысл. Знаменательно, что во многих анкетах, касающихся животных, которые мои студенты собирают не только в академической среде – волк, как злое, опасное животное совсем не появляется или находится в ответах, анкетируемых на далеком месте.

Определенно изменилось отношение лесников к волку, хоть оно никогда и не было плохим. Также изменилось отношение пастухов, хотя когда-то оно было крайне негативным. К сожалению, есть группа очень устойчивая к образованию такого рода. Несмотря на то, что многие охотники одобряют волка, о чем говорят вне круга друзей, в окружении коллег в своих убеждениях не признаются. Знаменательно для меня – я приведу это только как пример – высказывание одного знакомого лесника (зрелого возраста), который признался, что его дочь высмеяла его за смену взглядов на волков. Но придет время, и дочь тоже научится. Подводя итог, скажу, что все идет в хорошем направлении, происходит эволюция мышления о волке и его положительное восприятие широкой общественностью. Наше общество очень чутко реагирует на несправедливость к животным. Отсюда у меня сложилось убеждение, что волк в Польше находится в добрых руках, и общество его будет защищать. Общественное мнение уже опирается на глубоких знаниях. Случаи “волчьих ужасов” в СМИ носят сегодня единичный характер, а подавляющее большинство программ посвящено их охране.

В исследовательской Станции в Стобнице (Пуща Нотецкая), где мы выращиваем волков, нас посещает свыше 3,5 тыс. лиц ежегодно на протяжении более чем 15 лет. Большинство посетителей, которые преимущественно впервые в жизни видят волка, радикально меняют мнение об этом животном, начинают симпатизировать ему и становятся сторонниками охраны вида.

Ситуация волков в Словакии и в Украине вызывает немалую обеспокоенность. Осуществляемый там отстрел в большой мере влияет на его популяцию также в Польше. Видите ли Вы шанс на улучшение охраны волка в этих странах?

В Белоруссии также. Популяция волка в Польше тесно связана с популяцией этого вида в Словакии, Украине, России, Литве и Белоруссии. К сожалению, в этих (следовательно, у непосредственных соседей Польши) странах волк не защищается. В Словакии, правда, он наделен статусом охотничьего вида, что в какой-то мере ставит эту страну в не таком плохом свете, зато у других соседей волк безжалостно истребляется. В Белоруссии, в оплоте – как я это определяю – бесправия. Наблюдая продолжающийся геноцид волков у восточных соседей Польши, я рассуждаю, насколько длительное время нужно, чтобы дойти до этапа “цивилизации”, который наступил в Польше в 1989 г.

Я осознаю, что процесс изменений будет длинным. Но как членская страна Европейского союза мы должны влиять на наших соседей из Евросоюза и не состоящих в нем, в одинаковой мере в интересах волка как вида, так и нашего польского волка, прежде всего. Уничтожение волка в этих странах выливается в угрозу и нашей популяции. Стоит заметить, что в декабре прошлого года имел место случай, когда волки, прогнанные в Бескидах из Польши в Словакию, были убиты по другую сторону границы. Во время одной охоты убили тогда 6 волков.

Что Вы думаете о трансграничных охранных зонах для больших хищников? Видите ли Вы шанс их внедрения нашими соседями?

Образование трансграничных зон для больших хищников необходимо. Я воспринимаю это как первый, достаточно дипломатичный шаг сотрудничества с нашими соседями. Ведь охрана волка в Польше началась с одного воеводства.

Что, по Вашему мнению, научные круги должны сделать для охраны волка в Польше?

Это очень трудный вопрос, особенно для меня как научного работника. Однако я хочу ответить откровенно и по теме. Еще 20 лет назад польские издательства не имели книг о волках, а если уж кто-то настойчиво искал такую книгу, то мог найти в антиквариате позицию 50-х годов прошлого века, авторства 3. Ковальского под знаменательным заглавием “Волк в Польше и его уничтожение”. Позже лишь появилась природноохотничья монография X. Окармы “Волк”, а потом моя под заглавием “Волк в Польше и его охрана”.

На протяжении 20 лет мы фиксируем лавинный прилив научных публикаций на тему волка в Польше. Научная среда Польши очень много сделала для волка и его охраны. Исследованы многие аспекты биологии и экологии этого вида, таких как величина популяции, ареал обитания, миграционные трассы, природные и антропогенные причины смертности, величина занимаемых территорий, а также много интересных элементов биологии, которые были исследованы в условиях разведения, как, между прочим, вокализация, пищевые преференции и ряд других.

А отчего этот вопрос для меня такой трудный? То, что я имею в виду, некоторые определяют как манипуляцию фактами. Потому что, как же иначе назвать заявления некоторых ученых о том, что введение юридической высококачественной защиты волка ничего этому животному не дало, потому что по-прежнему существует 600 его особей, так как и в исходной точке 13 лет назад. Чем другим, как ни манипуляцией фактами является распространение информации, что нет смысла защищать волков в Польше, поскольку они переходят в Германию. Чем другим, как ни манипуляцией фактами является информирование читателя или слушателя, что волки из Германии приходят в Польшу на охоту, а потом возвращаются “к себе” – то есть немецкие волки убивают польский скот. На базе тщательных и достоверных научных результатов возникают иногда статьи, искривляющие правду. Хотя в самой же научной среде 20 лет назад появилась статья одного из наших исследователей, в которой говорилось, что нет смысла защищать волка в Западной Польше, поскольку краниологические исследования (черепов волков) определили, что настоящие волки живут только в Бещадах.

К счастью, в Польше есть несколько серьезных научных центров, которые занимаются волками, и там находится кузница прогресса. Только нельзя манипулировать фактами. Несомненно, большую роль в прогрессе исследования волков играет Содружество для Природы “Волк”. В нашей стране привыкли не ценить некоторые природоведческие содружества, и экологические организации воспринимаются оппонентами как группа “сумасшедших”. В одной из статей, которые написаны обо мне, есть следующее утверждение: «Бережиньский – не сумасшедший эколог».

Как председательствующий ГСОП Вы много раз рассматривали предложения, касающиеся возможности отстрела волка. Какую роль играет ГСОП в охране больших хищников?

Огромную. В 1998 г. Комиссия Охраны Животных Государственного Совета Охраны Природы выступила с инициативой взять под высококачественную охрану волка Canis lupus на территории целой страны. На заседании в Министерстве, ГСОП дал положительную оценку проекту, который тогда был реализован и существует по сей день. После начала выполнения этого распоряжения много раз приходили в Министерство многочисленные предложения об отстреле волков, главным образом в Бещадах, но не только, также в Бескидах, Беловежской Пущи, на Мазурах, Сувалыцине и в других регионах. Только в немногочисленных, обоснованных случаях Государственный Совет Охраны Природы выдавал положительные решения. Почему? Поскольку подавляющее большинство предложений – как, в конечном итоге, и сегодня – не имели существенного и логического обоснования. Чаще всего касалось это потерь среди овец и скота, оставленного без надзора и охраны, а даже угрозы для людей – главным образом детей, отправляющихся в школу. Предложения, вносимые на рассмотрение ГСОП, были самые разные. Были и такие, которые говорили о потребности уравнивания численности волков в Бещадах с числом оленей, которые там живут. Я ответил на это следующим образом: «Никому в Африке не пришло еще в голову, чтобы число горилл приравнять к числу бананов».

Действия Государственного Совета Охраны Природы в сфере охраны больших хищников имеют также международное направление. В 2010 г. у наших восточных соседей возник “План управления популяцией волка в Республике Беларуси”, который представлен Европейской Комиссии с предложением об отмене на его основании запрета импорта охотничьих трофеев из волков из Белоруссии в страны ЕС. Позиция польских властей относительно этого документа была подготовлена от имени Государственного Совета Охраны Природы Комиссией Охраны Животных ГСОП и Комиссией CITES. На основании документа Глава по Восстановлению Природы Януш Залеский представил Еврокомиссии негативную оценку Министерства Окружающей Среды об этом плане.

Говоря о роли ГСОП в охране больших хищников, нужно вспомнить об участии Совета в реализации видовой охраны рыси в Польше. В этом месте следует добавить, что инициатива охраны рыси была предложена коллективом польских охотников, а Государственный Совет Охраны Природы эту инициативу полностью поддержал. В данный момент мы активно интересуемся ситуацией медведей в Словакии и будем поддерживать все инициативы по их охране, в том числе и усилия в этом направлении со стороны Содружества в интересах Всех Существ.

Все чаще слышатся мысли о том, что популяция волка в Польше слишком большая и следует вернуть редукционные отстрелы. Что Вы думаете об этой идее?

Слово «мысль» звучит как комплимент. Просто дружба с волком! Замысел всегда был связан для меня с мышлением.

Я выучил когда-то такое высказывание, опубликованное позже в моей книге (написанной совместно с Сильвией Томашевской) “Животные и суеверия”: «…Кто волку вредит, волчье мясо ест”. Пусть это будет предостережением для “авторов” идеи.

Что значит слишком многочисленная? Число волков в Польше за многие годы неизменно, а могло бы быть больше, если бы не браконьерство. Из огнестрельного оружия, в подтверждение принципа “убить, закопать, забыть”. Не для этого ведь, около 20 лет назад, в 1992 г., мы начали действия, направленные на охватывание волка высококачественной охраной на просторах целой Польши, охраняя его вначале в познаньском воеводстве, а потом и в других регионах страны. В 1998 г. он был взят под охрану на пространстве целой Польши, а теперь мы возвращаемся к исходной точке. Исходной точке, то есть к концу прошлого века, когда еще в 1995 г. волк защищался законом на территории целой страны, за исключением просторов своего природного обитания, которыми были кросненское, пшемыское, и сувальское воеводства. В таком случае я всегда говорю: “Защищаем татрских косуль на территории целой страны, за исключением Татр, где можно на нее охотиться”. Чем это отличается от записи 1995 года и новых затей?

У меня вопрос, что здесь редуцировать? Разве что кто-то, кто еще не застрелил волка, хочет поставить себе его череп на телевизоре, а кожу (которую съест моль) положит у кровати, возле которой молится Господу Богу о любви и мире. Нет никаких оснований для того, чтобы стрелять по волкам. Разве что такой “автор” идеи трактует волка как собаку, которая находится в 200 метрах от дома…

Большая часть Вашей жизни связана с волками. Почему именно этому животному Вы посвятили столько времени?

Вся моя жизнь, самопожертвование для идеи и профессиональная жизнь, была связана с охраной природы, а в частности животных. В Институт Практичной Зоологии тогдашней Земледельческой Академии (теперь Институт Зоологии Природоведческого Университета в Познани) я как ассистент внес свой вклад в виде дрофы Otis tarda, которая была результатом моих исследований и коллектива коллег из Орнитологической Секции Круга Лесников, объектом наблюдения и пассий, нашедшим отражение в работе профессора Яна Соколовского “Птицы польских земель”. Позже пришло время реинтродукции бобров, зубров, выращивания польских кузнечиков под руководством профессора Ричарда Грачика, а все делалось во время, когда я вел уже многолетние наблюдения волков в природе, чтобы в конечном итоге в 1996 г. начать существующее до этого дня разведение волков в Исследовательской Станции в Стобнице. Лишь видя волка с близкого расстояния и входя в вольер с волками, можно увидеть его настоящего. Когда-то профессор Генрих Окарма написал: «Собственно человек и создал волка – создал в своем сознании такую картину этого животного, которая отражает не столько реальность, сколько чувства и представления самого человека. Возникла настолько мрачная картина, что ни одного другого хищника не окружает в течение веков такая ненависть людей, как волка».

Волк был первым животным, прирученным человеком. Почему мы должны его сегодня убивать? Лучше его узнать. Как прекрасно сказал Генрих Бестон: «Животные не являются нашими братьями, ни также подчиненными, это один из пойманных народов, как и мы, в сеть жизни и времени».