Главное качество писателя

Павел Леонидович едва не опоздал, припарковался у библиотеки, достал из багажника коробку с книгами и только тогда заметил свое лицо на огромном плакате.

«Встреча с писателем Платоном Разумовским» — красовалось сразу под его изображением на фоне стопок книг. Павел Леонидович сморщился, ему не нравился псевдоним, он никак не мог привыкнуть к чужому имени.

— Слушай, какой из меня Разумовский? – пытался отговорить он редактора Максима Сергеевича.

— Ну не супруг императрицы, конечно, — засмеялся тот, — но это отсыл к интеллектуальной литературе, Платон тоже. Слушай, твое дело писать, пиаром занимается издательство.

Именно в рамках пиара Павел Леонидович должен был проводить встречи с читателями, хотя сомневался, что это кому-то интересно.

— Где ты ходишь, — встретил писателя Максим Сергеевич, — люди уже ждут.

В зале, отведенном для встречи, действительно, сидели несколько человек, Павел Леонидович поздоровался и извинился за опоздание, хоть по его часам до встречи оставалось еще три минуты. Первым выступил Максим Сергеевич, рассказал о новом романе Разумовского, и что продажи первой недели вывели его в топ рейтинга.

Литератор вдруг понял, что чужое имя помогает абстрагироваться от этого абсурда: топ, рейтинг, психологическая проза – меньше всего он думал об этом, когда творил.

— Над чем вы сейчас работаете? – раздался первый и самый ожидаемый вопрос от пожилой женщины, сидевшей в первом ряду.

— Жду вдохновения, я только что закончил большой роман, мое вдохновение отпросилось в отпуск, — попробовал он отшутиться, думая, как же одинока женщина, задавшая вопрос. Тени усталости, стертый взгляд, нелепая выбившаяся прядка – ему хотелось запомнить все это в малейших деталях, чтобы потом воспроизвести портрет в книге. Он уже начал примерять на визави различные сюжеты, когда прозвучал следующий вопрос:

— А где вы черпаете вдохновение?

— Знаете, я до сих пор не могу ответить себе на этот вопрос, я не понимаю, как это происходит. Иногда что-то читаю, какую-то новость и рождаются герои, линии, их связывающие. Или вот, скажем, вы, — обратился он к девушке, сидевшей у окна, — у вас очень запоминающееся лицо, я могу представить вас, скажем, юной дворянкой, дочерью князя. Вы сосватаны за приятеля отца, но ваше сердце уже занято гувернером вашего братца.

По залу прокатился смешок.

— А вот вы, молодой человек, вполне могли бы быть гувернером юного князя и возлюбленным княжны.

Молодой человек обернулся на девушку и улыбнулся.

— А скажите, какое качество самое главное для писателя?

— Какие сегодня вдумчивые читатели. Обычно спрашивают о развитии сюжета, о продолжении и даже гонораре. Мне кажется, что главное – эмпатия, без нее ничего не будет. Сострадание, умение быть в теле другого, мыслить, как он, чувствовать, может быть поэтому, счастливых писателей не бывает.

Он подписывал книги, наблюдая за диалогом юноши и девушки, которых свела его фантазия.

— Все прошло замечательно, ты научился взаимодействовать с аудиторией. Заедешь в издательство?

— Лучше завтра, сегодня у меня еще одно дело.

— Муза? Ну-ну…

Павел Леонидович торопился, словно боялся не успеть, боялся застать там развалины, но старая пятиэтажка на городской окраине выглядела целой, разве снег во дворе не чищен и кое-где разбиты окна. Он прочел сегодня в новостной ленте, что этот расселенный дом уже снесли. Повезло, успел.

Он пробрался по сугробам к третьему подъеду, с опаской поднялся по расшатавшемуся крыльцу и открыл дверь.

Волна воспоминаний поглотила его, они были рядом, совсем близко — призраки его детства. За этой дверью на первом этаже жила девочка, которая ему нравилась, но девочка была на год старше и ходила в школу, садикового Павлушу она называла мелочью. А вот здесь жила замечательная старушка, она угощала всех детей волшебными булочками. Все во дворе знали, что от ее булочек можно вырасти на целый сантиметр.

Он поднимался по ступеням, пока не оказался перед дверью, той самой дверью, которая скрывала его детские радости и обиды, хранила голоса тех, кого уже не было на этом свете. Он стоял, прислонившись к ней, до тех пор, пока не погасли сумерки.

— Прощай, — прошептал он и заспешил к машине. Он знал, о чем будет следующий роман.

источник