Преднамеренное и фиктивное банкротство 

Целью криминального банкротства является намеренное завладение собственностью юридических лиц ставших должниками пре неправомерных действиях руководства, которое может действовать как в личных корыстных интересах так и в интересах отдельных кредиторов.

Все это дает основание полагать, что в данном случае банкротство выступает своеобразным вариантом криминального бизнеса следствием действующей в России рыночной экономики. Как правило, криминальное банкротство связано с наращиванием или приобретением фиктивных долгов различными способами, а также с устранением бывшего руководства и участников организации от управления им.

Государство для борьбы со злоупотреблениями в данной сфере разработало нормы уголовного законодательства предусмотренные ст.196 УКРФ – преднамеренное банкротство и ст. 197 УК РФ – фиктивное банкротство, чтобы защитить имущественные интересов кредиторов в условиях несостоятельности (банкротства) должника.

В соответствии с уголовным законодательством составы как преднамеренного так и фиктивного банкротства расположены в разделе VIII «Преступления в сфере экономики», главы 22 «Преступления в сфере экономической деятельности», следовательно родовой объект данных преступлений сомнений не вызывает это отношения в сфере экономики складывающиеся в процессе производства, распределения, потребления материальных благ.

Определение же видового объекта является предметом дискуссий ученых, так одни ученые относят к нему «упорядоченные законом и иными нормативными актами общественные отношения, возникающие но поводу осуществления экономической деятельности по производству, распределению обмену н потреблению материальных благ услуг».

Другие считают, что видовым объектом преступлений в сфере экономической деятельности являются общественные экономические отношения, складывающиеся в соответствии с принципами осуществления экономической деятельности.

Проанализировав вышеуказанные мнение, нами видится что наиболее удачная точка зрения принадлежит Ч. В. Волженкину который пол видовым объектом понимает охраняемую систему общественных отношений, складывающихся в сфере экономической деятельности в обществе, ориентированном на развитие рыночной экономики.

Изучение соответствующих научных источников позволяет утверждать, что единый подход к определению непосредственного объекта преступлений в сфере несостоятельности (банкротства) также отсутствует. Так П.Л. Светачев считает, что в качестве основного непосредственного объела преступлений, предусмотренных ст. 196-197 УК РФ выступают общественные отношения, складывающиеся в связи с осуществлением предпринимательской деятельности.

На наш взгляд, данные определения являются общими, и не отражают в полной мере всю сущность преступлении в сфере несостоятельности (банкротства).

В связи с чем более удачным следует признать определение Е.Н. Журавлевой, полагающей что непосредственный объект заключатся в общественных отношениях, которые складываются реализуя либо реализуя по возможности осуществлением института несостоятельности (банкротства), обращенные чтобы предупреждать несостоятельность либо провести обеспечивающие защиту законных интересов каждого участника в этих отношениях в случае неспособности должником удовлетворить требования кредитора в полном объеме.

В качестве дополнительного объекта преступлений по ст.ст. 196-197 УК РФ, мнения ученых в основном сходятся, авторы указывают на имущественные интересы кредиторов, а факультативным объектом выступают служебные интересы в организациях коммерческого типа и прочих организациях, а также взаимоотношения в связи с учетом предпринимательской деятельности.

Предметом преступления, предусмотренного ст.ст. 196-197 Уголовного кодекса Российской Федерации, являются: имущество, имущество и имущественные обязательства, информация о имуществе, его размере, местонахождении, информация о имуществе и имущественных обязательствах, бухгалтерская документация и другие бухгалтерские документы, отражающие экономическую деятельность субъекта экономической деятельности.

Под имуществом применительно к составам преступлении, предусмотренных ст. 196-197 УК РФ понимаются вещи, а также денежные средства н иное имущество, например, недвижимые вещи, валютные ценности, материальные объекты, изъятые из гражданского оборота и т.д.

Объективная сторона преднамеренного и фиктивного банкротства имеет свои различия и отдельные особенности. Понятие объективной стороны дано нами в таблице 4, объективную сторону данного преступления образует: 1) действие (бездействия), заведомо влекущие неспособность юридического лица удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствами (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей. 2) причинение потерпевшим крупного ущерба: 3) причинная связь между совершенными действиями (бездействием) и наступившими последствиями.

Диспозиция ст. 196 УК РФ по существу, повторяет определение данное в Законе о несостоятельности, но вместо «признанная арбитражным судом», в уголовном законе употреблены слова «заведомо влекущих». Понятие неспособность юридического лица или индивидуального предпринимателя в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствами (или) исполнить обязанность но уплате обязательных платежей» можно определить через понятие «признаки банкротства», использованное в Законе о несостоятельности.

Законодатель не устанавливает какою-либо временного отрезка, когда действия должника могут рассматриваться как противоправные, имеются только указания на сроки признания недействительными заключенных должником сделок.

Определение фиктивного банкротства (ст. 197 УК РФ) дано нами выше в таблице 4, объективная сторона фиктивною банкротства представляет собой деяние в форме действия - ложного публичного объявления о несостоятельности, крупного ущерба, который был причинен в результате указанных действий и причинной связи между ложным публичным объявлением о несостоятельности и наступившим крупным ущербом. Объявление о несостоятельности должно быть ложным, т.е. в действительности субъект вполне способен удовлетворить требования кредиторов, а также публичным, т.е. осуществлено официально, н установленном законом порядке.

В соответствии с Законом о несостоятельности должник уже при подаче заявления в суд должен предоставить документы, подтверждающие наличие задолженности, а также его неспособность в полном объеме удовлетворить требования кредиторов. Через подачу заявления в суд реализуется и принцип публичности, т.е. открытое, гласное заявление руководителя юридического лица, его учредителя (участника) либо индивидуального предпринимателя о несостоятельности должника.

Однако, анализ диспозиции статьи 197 УК РФ и Закона о несостоятельности позволяет выделить следующие моменты. Так в случае, если нарушены условия о наличии признаков банкротства, суд отказывает в принятие заявления. Таким образом, обращение должника в суд с заявлением о признании его несостоятельным при отсутствии признаков банкротства не даст должнику никаких материальных выгод. Следовательно, сам факт обращения в суд не является общественно опасным действием. Объявление о несостоятельности, повлекшее предусмотренные в диспозиции ст. 197 УК РФ последствия, может быть признано уголовно наказуемым, только если оно совершено в предусмотренной законом форме, т.е. в соответствии с действующим законодательством в форме подачи заявления в арбитражный суд о признании несостоятельным (банкротом) и приложением соответствующих документов.

Рассматриваемые нами составы являются по конструкции материальными, т.е. наряду с общественно опасным деянием, обязательными признаками объективной стороны рассматриваемых преступлении являются общественно опасные последствия и соответственно, причинная связь между ними. Последствиями преступлений по ст.196-197 УК РФ, является наступление крупного ущерба (превышающий 1 млн. 500 тыс. руб.).

Состав и в преднамеренном и в фиктивном банкротстве сформулирован как материальный, тем не менее, отличаясь от ст. 195 УК РФ, между преступными деяниями, отраженными в ст. 196 и 197 УК РФ и результатом как причинение крупного ущерба имеется другая причинно-следственная связь.

Таким образом, в случае преднамеренного банкротства лицо, совершившее банкротство, намеренно выводит активы из финансово жизнеспособной организации с целью преднамеренного отказа в будущем. В этом случае действия по изъятию активов образуют причинно-следственную связь с банкротством, а основной ущерб действует как сопутствующее следствие, которое напрямую не связано с причинным действием, а образует функциональную связь с ним.

Состав в преднамеренном банкротстве считается завершенным с момента совершения акта, что свидетельствует о неспособности хозяйствующего субъекта в будущем исполнить существующие обязательства, в этом случае доказательства субъективной стороны, ориентации намерения именно на банкротство должника, прогнозирования производства конкурсного характера.

Для того, чтобы исключить споры по вопросам отнесения криминальных банкротств к преступлениям с формальным составом или же к преступлениям с материальным составом, необходимо внести изменении в уголовное законодательство изменения, в частности сформулировать состав ст. 196 УК РФ как формальный, а крупный ущерб предусмотреть как квалифицирующий признак.

Далее анализ составов о субъекте преступлений по ст. 196-197 УК РФ, позволяет сделать вывод что субъект данных составов является специальным (руководитель, учредитель (участник) юр. лица гражданин, индивидуальный предприниматель), наделенный специальными правами и обязанностями. Уголовная ответственность субъекта наступает с 16-ти летнего возраста. На наш взгляд не решена проблема о привлечении в качестве субъекта арбитражного управляющего, он является обязательным участником отношений в сфере банкротства и наделен определенными права и полномочиями, и также сможет злоупотребить ими.

Характеристика субъективной стороны говорит о том что, преступления (ст. 196-197 УК РФ) совершаются исключительно умышленно. Умышленный характер совершения данных деяний не вызывает сомнений ни в практической деятельности ни в юридической науке. Так, судом было установлено, что об умысле арбитражного управляющею на совершение неправомерных действий при банкротстве и на совершение присвоения и растраты свидетельствует и факт совершения сделок, а также заключения договоров на заведомо невыгодных условиях для предприятия, в том числе договоров купли-продажи с занижением стоимости продаваемою имущества, последовательные действия, направленные на отыскание и изготовление документов, позволяющих распорядится чужим имуществом.

Хотелось бы обратить внимание, что при квалификации противозаконных банкротств (ст. 195-197) часто возникают сложности, связанные с отграничением данных составов со смежными составами преступлений. Первая сложность возникает при определении состава неправомерных действий при банкротстве, которые на первый взгляд трудно отличить от преднамеренного банкротства. Ученые сходятся во мнении, что при квалификации указанных составов преступлений необходимо руководствоваться направленностью умысла субъекта преступления, так незаконные действия совершаются в неудовлетворительном состоянии должника и при наличии признаков банкротства. Эти действия направлены на снятие активов, имеющихся в наличии, в отсутствие намерения удовлетворить требования кредиторов.

Касательно же действий о преднамеренном банкротстве, то они происходят в отличие от неправомерных действий, когда финансовое положение должника является удовлетворительным и активы могут быть изъяты, что приводит к способности выполнять свои обязательства.

Отличая преступные банкротства от мошенничества, существуют наиболее распространенные ситуации, когда в случае банкротства мошенники или злоупотребления доверием реализуют свои преступные намерения.

Первый вариант возможен, например, в тех случаях, когда глава юридического лица совершает сделку, которая явно находится в невыгодном положении, члены правления вводят в заблуждение относительно характера сделки. В этом случае квалификация таких действий должна учитывать последующее финансовое состояние юридического лица. Таким образом, если после совершения этой сделки финансовое состояние ухудшилось, что привело к банкротству, необходимо квалифицировать по статье 196 Уголовного кодекса Российской Федерации, т. е. эти мошеннические действия руководителя – это способ совершения преступного банкротства.

Если стало хуже финансовое состояние не только ввиду свершения сделки, то данные действия необходимо квалифицировать по ст. 159 УК РФ и 196 УК РФ.

Второй вариант состоит в том, что, как правило, преднамеренное банкротство состоит из ряда преступных деяний, которые в совокупности приводят к несостоятельности. Если целью руководителя является достижение единого преступного результата путем постепенного отчуждения имущества, то в данном случае можно сказать, что мошеннические действия представляют собой непрерывное преступление и что их следует квалифицировать как «преднамеренное банкротство». В случае, если эпизоды мошеннических действий не объединены общим намерением и представляют собой самостоятельные уголовные действия в каждом конкретном случае, их необходимо квалифицировать по ст. 159 УК РФ и совместно по ст. 196 УК РФ.

Относительно же хищений, хотя это может быть преднамеренным способом банкротства, он всегда образует вместе с ним, потому что объект хищений не является дополнительным объектом, защищенным нормами о преднамеренном банкротстве.

В науке было указано, что квалификация мошенничества и преступного банкротства должна основываться на том факте, что эти правила представляют собой общую и частную конкуренцию. В случае преступного банкротства можно ограбить в виде присвоения и растраты. Например, лицо, которое не является собственником имущества, но имеет право распоряжаться имуществом, совершает противоправные действия, обанкротившиеся, например, путем похищения имущества, переданного ему для совершения сделки. В этом случае действия лица должны быть квалифицированы в соответствии со статьей 160 Уголовного кодекса Российской Федерации и статьей 195 Уголовного кодекса Российской Федерации.

В объективную сторону рассматриваемых нами преступных деяний могут включаться действия связанные с фальсификацией документации, умышленным уничтожением либо повреждением имущества. В данном случае подделка документации или уничтожение имущества есть способ совершения противоправных банкротств и уже законодателем определены в ст. 195 УК РФ. Значит, эта норма наиболее полна, оттого добавочной квалификации по ст. 327 УК РФ, либо ст. 167 УК РФ не требует.

Что касается привлечения к уголовной ответственности физических лиц должников, то в настоящее время уголовное законодательство относит их к субъектам преступлений, предусмотренных ст. 195-197 УК РФ, однако количество дел по указанным категориям дошедших до суда, крайне невелико. Как нам видится, связано это в первую очередь с тем что имущество принадлежащее гражданину должнику, как правило либо отсутствует что исключает его неправомерное отчуждение, либо имеет стоимость, не превышающую стоимость соответствующую крупному ущербу.

К тому же законодательство о банкротстве имеет ряд негативных последствий для гражданина должника, в частности содержит перечень действий (бездействий) гражданина в ходе процедуры банкротства, при совершении которых освобождение гражданина от обязательств не допускается. Таким образом, именно заинтересованность гражданина в успешном завершении процедур банкротства и дальнейшее освобождение его от обязательств, является причиной незначительного количества совершаемых гражданами криминальных банкротств.

Еще одним негативным явлением, связанным с распространенностью инициирования процедур банкротства, является оказание сомнительных юридических услуг. Распространение получили юридические фирмы, которые обещают должникам избавиться от имеющейся задолженности легальным способом, которые на самом деле являются ничем иным, как мошенничество. Привлечь к уголовной ответственности лиц оказывающих сомнительные юридические услуги достаточно сложно, а для должников наступает ряд негативных последствий, наступление которых зачастую они даже не предвидели. Анализ ст. 195-197 УК РФ позволяет определить круг лиц являющихся субъектами преступлении, связанных с банкротством, однако среди субъектов не назван арбитражный управляющий как субъект преступления, однако хотелось бы обратить внимание на то что действия, заведомо влекущие банкротство должника, могут быть совершены как до начала возбуждения судом дела о банкротстве, так и после.

В первом случае арбитражный управляющий не может совершить преступления, предусмотренные ст. 196 - 197 УК РФ поскольку признаки банкротства до вступления в дело арбитражного управляющего уже фактически существовали.

Относительно второго случая, то было бы полезно рассмотреть две ситуации, в которых статус арбитражного управляющего и директора должника одинаковый и где статус арбитражного управляющего и директора должника не одинаковый.

Тем не менее арбитражный управляющий обязан выявлять признаки преднамеренного и фиктивного банкротства и определяет ли арбитражный управляющий наличие таких признаков, но не принимает мер, но раскрытие такой информации и пресечение новых действий или, несмотря на отсутствие признаков банкротства, возбуждает производство по делу о несостоятельности организации, как мы видим, оно отвечает объективной стороне преступления, предусмотренного статьей 196-197 Уголовного кодекса.

Таким образом, указанные обстоятельства порождают сложности в правоприменительной практике, ввиду не единообразия применения уголовного закона.

Следовательно, можно сделать, ряд выводов.

При отграничении неправомерных действий при банкротстве и преднамеренного банкротства необходимо руководствоваться направленностью умысла субъекта преступления.

При квалификации деяний, предусмотренных ст. 195-197 УК РФ и смежных составов преступлений, необходимо учитывать последующее финансовое состояние должника и то чем являются хищение или мошенничество в конкретном случае - способом совершения преступления или самостоятельным преступлением.

В объективную сторону могут входить действия направленные на фальсификацию документов, уничтожение или повреждение имущества совершенные с умыслом, которые есть способ совершения противозаконных банкротств и уже законодателем определены в ст.195 УК РФ.