Вечность устало повесила свой балахон на старенькую крючковатую вешалку. Распрямилась в полный рост, хрустнула костями и направилась к печи.
Кругом дымка, и запах гари щекочет горло.
За столом пожилой мужчина с длинными седыми волосами. Маленький, сухонький — с виду — обычный человек.
— Ты снова забыл ужин в печи, мой милый?
— Да, — ответил мужчина и потупил глаза в стол.
Вечность подошла к нему и сказала:
«Это ничего! Скоро я все исправлю, потерпи немного»
Мужчина закашлял, Вечность достала мензурку с какой-то жидкостью.
— Вот, выпей. Поможет.
Мужчина послушно сделал глоток и сразу же скинул лет 20. Его самочувствие резко улучшилось, а в седине появились темно каштановые волосы.
***
— Сколько можно, Бина? — негодовала Бастет. — Когда ты перестанешь вмешиваться?! А если ОНИ узнают? Хочешь снова поменяться с ними местами?
— Всего одно перо, умоляю, — кошка мягко растягивала слова и смотрела гипнотическим взглядом. — Ведь ты это можешь… Решайся… Никто не узнает…
— Нет, — отрезала богиня.
— Но она напишет все, что мы захотим. Одно перо и мы победили…
За окном уже светало. Мария писала всю ночь: штудировала литературу, поднимала древние свитки, листала дневники Иосифа.
Как она не старалась, ее перу не поддавались человеческие судьбы и судьбы ЭТИХ.
Кошка, как на зло, куда-то запропастилась.
«Вот бы вернулась с пером Ба»
Черновик давно был готов. И не один, а целых 4: для Вечности, Зевса, Бины и для людей. Каждая из историй оставляла писательницу в плюсе. Не важно, кто первый активирует свой свиток. Но хотелось бы, чтобы последний — так люди обретут контроль над богами и ЭТИМИ.
«Через час сын проснётся. Надо поспать», — подумала писательница и отключилась прям за рабочими столом на одном из черновиков.
***
Дым долго не выветривался из избы и Вечность понимала, что сгоревший ужин не причем. На улице было ещё хуже.
«Надо поторапливать писательницу. Навь скоро поглотит нас, как чужеродных. Пора вернуть все на свои места!»
— Мам, ты уверенна, что она напишет как надо, и мы вернёмся?
— Конечно, милый.
— Мне кажется, что мы застряли в этом мире.
— Что ты, конечно нет.
В Навь попадали все, кто нарушил ЗАКОН. Каждый раз, когда это происходило, Навь и Правь менялись местами, только Явь оставался в привычном положении.
В последний раз переворот случился, когда Лада родила от человека. Человек остался на своём месте, а темные и светлые поменялись. Ладу с незаконнорожденным изгнали в Топи и позволили им выходить в мир людей раз в 1000 лет на одно столетие. Остальные могли являться в Явь когда захотят.
Лада поклялась все исправить и просила возлюбленного переписать историю. Он переписывал много раз. Однажды даже постарался сделать своего сына хоть и не чистокровным, но почти всемогущим богом.
Но Иосиф ошибся, попался и заплатил жизнью за свой промах. Хохма раскусил его, и отделившись от Бины, сразился с обманщиком. Познания не стало, а вместе с ним пропал и обессиленный Хохма.
Мария знала, что-то произошло когда погиб Иосиф. Но свидетельств об этом не осталось.
Ни боги, ни ЭТИ не хотят рассказывать правду, но иногда информация просачивается.
Самой болтливой оказалась кошка. Она так скучает по Хохме, что нет-нет да и ударяется в воспоминания. Но рассказы ее сбивчивы, путаны и весьма субъективны.
Из рассказов Бины Мария знала, что есть некая Летопись — свиток, который ведётся с начала времён. Он знает все и отвечает на любые вопросы как Википедия. Кто владеет им – может делать что угодно – никаких ограничений.
Но этот свиток является лишь избранным и уже больше 2000 лет его никто не видел.
***
— А ты уверенна, что Летопись ей явится? — поинтересовалась Бастет.
— Нет. Но звёзды говорят, она явится ее сыну, поэтому мне надо забрать мальчишку.
— Но ты рядом с ним 24/7.
— Но и она рядом с нами…
— Тогда зачем тебе перо?
— Она ошибётся и Лада убьёт ее, а я заберу мальчишку.
— Почему ты думаешь, что Лада не убьёт тебя?
— Она не знает обо мне. Я осторожна, не забывай кто я.
Бастет скептически покачала головой. Она не верила в успех, но перспектива получить Летопись была уж слишком заманчивой.
— Сынок, постарайся вспомнить, что было в Летописи про предыдущие перевороты.
— Я не могу, мама, память подводит меня.
— Тогда вспомни, что папа ещё спрашивал у свитка.
— Я не знаю. Помню только, он говорил, что все всегда возвращается на свои места. Что не будет меня, а вы пройдёте мимо друг друга.
— Я знаю, — вздохнула Вечность, — это он и хотел исправить…
***
— Вы уже закончили?
В огромном кресле сидел Зевс.
Мария подняла голову с бумаг и бросила взгляд на часы: вот-вот проснётся ребёнок.
— Да, ответила она громовержцу, открыла ящик и протянула черновик, — вы можете ознакомиться и внести правки прежде, чем я напишу это пером на пергаменте.
Зевс ничего не ответил. Он читал и улыбался: новая биография его более чем устраивала.
Неожиданно раздался плачь. Мария извинилась и направилась в детскую.
В кроватке уже сидела кошка и мягко мурлыкала на ухо малышу. Он больше не плакал.
— Где ты была? Я ждала тебя всю ночь!
— Я пришла, когда ты спала. Не стала будить, — ответила кошка. Она довольно щурилась, ведь успела прочесть черновик, на котором спала Мария. История ей понравилась.
***
Вечность подошла к балахону и достала из кармана свиток.
— Смотри, Зус. Это черновик новой истории.
Зус взял бумагу и начал читать.
— У неё явно талант. Даже папа писал не так подробно… Может быть в этот раз все получится.
Пока Мария занималась ребёнком, а Зевс увлечённо читал, Бина прошмыгнула в кабинет и незаметно стащила свой экземпляр, чтобы показать Бастет. Только так трусиха согласится добыть перо.
Перед уходом кошка заглянула в детскую. Мать играла с ребёнком, он смеялся и в первый раз сознательно произнёс «мама».
В этот момент в кроватке появился широкий серебристый свиток.
Мария протянула руку, чтобы посмотреть что это. А Бина уже поняла, это — Летопись.
Она одним прыжком пересекла всю комнату и оказалась рядом со свитком раньше Марии.
Кошка разорвала когтями руку писательницы. Хлынула кровь. Мария вскрикнула.
На пороге появился Зевс, а перед ним — незнакомый мужчина.
— Хохма! — завопила кошка и кинулась к мужчине.
— Стой, негодница, — рявкнул Зевс и швырнул разряд в кошку.
Мужчина бросился наперерез, но ровно в тот момент когда кошка коснулась его, их настигла молния.
Вокруг все исчезло. Наступила невесомость, пустота…
Мария судорожно шарила руками перед собой, ползала и не могла понять, что происходит. Она искала кроватку, старалась услышать голос сына, но ничего не было.
Пространство сжималось вокруг неё, как будто из него высасывали воздух.
Искать сына становилось все сложнее, руки и ноги сковывал вакуум, двигаться стало невозможно, но мать сопротивлялась из последних, нечеловеческих сил.
Когда показалось, что все кончено, писательница вновь очутилась в своей квартире. Перед ней стояла кроватка, а в ней смеялся младенец, и повторял: «Мама! Мама!».
Рука была цела, а в комнате кроме них никого.
Мать подняла ребёнка и прижала к себе изо всех сил.
«Приснится же такое. Надо больше отдыхать».
***
В кабинете сидела высокая, стройная, красива женщина в белом балахоне.
— Вы кто? — поинтересовалась писательница. — Кто вас прислал?
— Я — Лада.
— Вы от Зевса?
— Зевса больше нет. Твоя работа выполнена и ты можешь просить чего хочешь.
— Что значит, Зевса больше нет?
— Momento mori, — произнесла женщина, и направилась к барному шкафу, чтобы смешать коктейль из успеха, вдохновения, удовлетворения и щепотки превосходства.
Женщины расположились на диване. Лада играла с ребёнком и рассказывала о любви, сыне, последнем перевороте, изгнании и бесчисленных попытках все исправить.
Рассказала, как Иосиф разделив Познание, смог разорвать круг и внести изменения в бесконечную Летопись. Как Летопись явилась почувствовав искреннюю, ничем не испорченную любовь в первом детском слове. Как кровь летописца активировала изменения в Летописи. И Как Зевс нарушил Закон убив Познание.
— Теперь все на своих местах, девочка моя, — произнесла Лада и довольно глотнула коктейль.
Она знала, что совсем скоро встретит своего возлюбленного, у них появится сын и они отправятся в Правь: рука об руку, как победители и правители.
— Я отстояла свой мир, — довольно улыбнулась Лада.
— Алиса, включи новости, — скомандовала Мария. На экране появились взрывы, пожары и растерзанные тела.
— А я отстою свой! — писательница сверкнула глазами в сторону Вечности и достала из-за спины Летопись.
Теперь она знала, как это работает.
«Давай договариваться!»
Начало ТУТ
