Семья. Как испортить отношения на долгие годы. Наследство

При разделе имущества часто портятся отношения, а при наследственных делах тем более. Так и случилось с главной героиней данной истории. Марина рано вышла замуж за Андрея, им еще и 20 лет не было. Родители Марины спокойно приняли данный факт. А вот мама молодого мужа просто «сошла с ума», стала карикатурой классической свекрови.

Первое время поселились у родителей Андрея. Учились, подрабатывали. Марина и дома старалась помогать – убирались совместно с Андреем не только у себя в комнате, но и во всей квартире, готовила (правда, не всегда ее свекровь допускала), отдавали часть за коммуналку. И на продукты давали. Немного, но все же.

Однако мама Андрея заняла позицию «не для такой девицы я своего сыночку растила».

Только молодые дома наконец-то одни в комнате собираются уединиться, мама тут как тут:

– Рассказывайте как день прошел. Я тут у вас посижу, телевизор посмотрю, повяжу.

Марина шла что-то делать по дому – погладить или еще что-то. Чего просто сидеть-то? Или углублялась в курсовые, в подготовку к учебе. А вечером, только все улеглись, выключили свет, дверь могла в любой момент открыться. На пороге появлялась свекровь:

– Вы форточку-то закрыли? Ага. Ну, спокойной ночи. А у вас все в порядке? Мне какой-то шум послышался.

Уже и свекор стал рыкать на неугомонную супругу. И Андрей неоднократно говорил и ругался с мамой. А та чуть не в слезы:

– Я вам только лучшего желаю. Это все Марина тебя, сынок, против мамы настраивает.

Начались ссоры. Замок на дверь врезать мама не позволяла, симулировала инфаркт.

Молодая семья посчитала свои доходы, прикинула расходы. Да и родители Марины давали определенную сумму ежемесячно. Подыскали недорогую комнату, тайно перевезли туда вещи, и в один прекрасный день Андрей позвонил маме:

– Мамуль, нас не жди.

– Что значит не жди? Вам учиться надо, а не по гулянкам бегать, – возмутилась свекровь.

– Мамуль, мы сняли комнату, теперь будем жить отдельно.

– Ах так! Это все она, эта гадина! Немедленно собирай вещи и домой! – орала свекровь. – Теперь не доучишься, институт бросишь. Говори адрес, я приеду и все ей выскажу.

Много еще было сказано. Андрей пытался убедить маму, но волна гнева и обвинений шла потоком. И он просто заблокировал ее в телефоне и перестал общаться. На долгие-долгие 5 лет.

Свекор общения с единственным сыном не прерывал, помогал детям и только говорил:

– Мама слишком любит тебя, и твой отрыв для нее болезненный. Ничего, пройдет время, ей придется смириться, что ты взрослый и самостоятельный.

Спустя 5 лет у Марины и Андрея получилось купить небольшую двухкомнатную квартиру достаточно далеко от центра, не новую, но свою. Хотя и в ипотеку. На первоначальный взнос они копили, отказывая себе во всем, да и родители с двух сторон дали по приличной сумме (свекор с молчаливого одобрения жены). Так что сумма ипотеки была достаточно небольшой. А еще спустя год в семье родилась двойня.

Тут произошло примирение. Свекровь приезжала к внукам, просто расцвела. Общение наладилось.

Недовольство было, но она поджимала губы и молчала. Марину она тихо ненавидела.

Тут случилась беда: Андрея внезапно не стало. Горе было для молодой мамы, которая только вышла на работу, устроив детей в садик, и для родителей, потерявших единственного сына.

Свекровь словно сошла с ума, кричала Марине, что это она виновата. Если бы он жил с родителями – был бы жив. И пусть она убирается на улицу со своими щенками. Все-все она отсудит, по миру пустит эту гадину.

Марине было невероятно тяжело: гибель любимого мужа, несправедливые обвинения свекрови. Но ее поддержали родные, друзья, да и двое маленьких детей не располагают к длительному страданию, детьми надо заниматься.

Свекровь пошла по судам. Требовала переписать квартиру на нее и свекра, признать Марину недостойной наследницей, лишить ее родительских прав, а «щенков» сдать в детский дом. Порочное семя, может, и не от сына. Свекор молчал, хотя ходил вместе со свекровью. А когда позвонил Марине повидаться с внуками, та ответила, что у них нет деда. Тот, кто соглашается, что родные внуки – «щенки» и их надо отправить в детский дом, не может быть родным дедом детям.

Естественно, суд встал на сторону Марины, все было разделено по закону – половина (супружеская доля) отошла ей, оставшаяся половина была поделена между всеми наследниками: Мариной, детьми и родителями Андрея, то есть на пятерых.

Прошли суды и еще год после всех этих событий. Боль утраты от гибели Андрея не прошла, но немного утихла. Свекровь позвонила Марине сама:

– Марина, я хочу увидеть внуков.

– Каких внуков? У вас их нет. У меня есть дети, но у вас нет внуков. Вы же их считаете «щенками», которых надо сдать в детский дом.

– Я в суд пойду.

– Идите. Но с детьми я вам видеться не дам.

Что было в доме у свекров – неизвестно, что там они решали и о чем говорили. Но внезапно перед домом Марину подкараулила свекровь.

– Марина, подожди.

– Что вам еще от меня надо?

– Я хочу извиниться. Прости, я была неправа. Я с горя сошла с ума. Не видела и не слышала ничего. Ревность и злоба меня накрыли. Прости. Делай что хочешь, только не лишай меня возможности видеться с внуками.

– Им не нужна такая бабушка.

– Прости меня, – тихо сказала свекровь и встала на колени.

Марина в ужасе смотрела на эту гордую женщину:

– Что вы делаете? Не надо, – стала она ее поднимать. – Хорошо, приходите на выходных.

Примирения и любви между женщинами не возникло. Слишком много было сказано и сделано. Марина не препятствует общению бабушки и дедушки с детьми, но держится отстраненно. Дети, кстати, обожают их.

Берегите себя и своих близких!