Ужас ради ужаса Акты мести после окончания Второй мировой войны.

Лейтенант Роберт Р. Роджерс и Эрих Пинкау из немецкой уголовной полиции осматривают пекарню Konsum-Genossenschaftsbäckerei в Нюрнберге, 1946 год.

Накам" на иврите означает "месть", а 50 мужчин и женщин, которые планировали массовые отравления немцев сразу после окончания Второй мировой войны, были "Нокмим", "Мстителями". Это была скрытная группа, пережившая Холокост, которая отказывалась разглашать какие-либо достоверные факты о своей деятельности. Дина Порат, профессор современной еврейской истории Тель-Авивского университета, исследовала их историю в тщательных (и, надо сказать, благоговейных) деталях. Как признает сама Порат, не на каждый вопрос есть ответ, и даже не все вопросы поддаются интерпретации. Даже сегодня некоторые из оставшихся в живых нокмим, которым уже за девяносто, хранят молчание, но не из-за страха или сожаления, а потому что не думают, что внешний мир их поймет.

Акты мести после 1945 года были, конечно, не редкостью, как со стороны союзных войск, так и со стороны освобожденных узников лагерей. Зверство нацистов достигло непостижимых глубин, и многие не могли думать ни о чем, кроме мести. Маршал Жуков приказал своим солдатам Красной Армии "жестоко отомстить гитлеровцам". Порат пишет, что от 150 000 до 200 000 "русских детей" родились после массовых изнасилований.

Еврейские партизаны, выходившие из лесов, и выжившие бойцы гетто обнаружили, что никого не осталось. Их семьи и друзья исчезли. Возвращаясь домой, они встречали сквоттеров, которые недоуменно спрашивали: "Вы еще живы?". В Кельце, Радоме, Ченстохове и Лодзи произошли погромы, которые советские войска не пытались предотвратить. Они также не наказали виновных.

Абба Ковнер, лидер марксистско-сионистского движения "Хашомер Хацаир" до войны и участник еврейского сопротивления в Виленском гетто, озвучил чувство опустошенности, вины и бесцельности, которое испытывали многие выжившие. Их тянуло в разные стороны: покинуть кладбище Европы и нелегально уехать в подмандатную Палестину или остаться и творить "ужас в обмен на ужас". Некоторые делали и то, и другое, помогая выжившим покинуть Восточную Европу путем подпольной эмиграции и одновременно планируя массовые убийства.

Такова была форма ожесточенных дебатов, бушевавших внутри 5000-ной Еврейской бригады, подразделения британских войск под командованием бригадного генерала Леви Беньямина. Многие из ее членов родились в Германии, Австрии и Чехословакии. Некоторые из них не принимали официальную линию: "Да - спасению, нет - мести".

Гнев еще больше подогревался убеждением, что евреи не были представлены как национальная единица, особенно во время Нюрнбергского процесса, на котором присутствовали судьи, которые, как утверждали нокмим, никогда не смогут понять, через что им пришлось пройти. Под руководством Ковнера были разработаны два плана. Первый заключался в том, чтобы найти работу на заводах по очистке воды в Гамбурге, Нюрнберге или Мюнхене и использовать свое положение для отравления миллионов людей. Одно из отклонений от плана в Нюрнберге состояло в том, чтобы обеспечить отвод смертоносной воды так, чтобы она попала только к немцам, а не к британцам и американцам и их семьям.

Порат рассматривает предположение, что Ковнер смог получить яд от братьев Качальских, выдающихся ученых, в подмандатной Палестине, и что им пособничали несколько известных деятелей. Один из братьев, Эфраим, стал президентом Израиля в 1970-х годах. Плывя из Александрии во Францию, Ковнер был арестован военной полицией в Тулоне и, по-видимому, выбросил яд за борт.

Второй план предусматривал отравление буханок хлеба в нюрнбергской пекарне в апреле 1946 года путем смазывания нижней стороны дешевого "темного хлеба" оксидом мышьяка. Однако мышьяковая паста была лишь частично растворима, и ее было трудно наносить. Хотя многие немцы заболели и у них были выкачаны желудки, остается неизвестным, сколько из них умерло, если вообще умерло. Порат предполагает, что американцы могли скрыть этот инцидент, чтобы предотвратить международное возмущение; даже благодаря секретным документам, опубликованным в 2016 году, исход этого эпизода остается неясным. Анализ ведра, в котором хранился смертоносный состав, позволяет предположить, что в случае успеха плана могли погибнуть 100 000 человек.

В итоге попытки возмездия не увенчались успехом по целому ряду причин. Массовые отравления невозможно было осуществить практически; росло желание "выбрать жизнь" и будущее, а также отвращение к убийству потенциальных невинных. Многие боялись опуститься до уровня нацистов. Для других оказалось морально трудно переступить через слова. Но желание отомстить вполне объяснимо, особенно когда мы понимаем, как нокмим воспринимали Холокост. Дина Порат цитирует Ицхака Кацнельсона, уничтоженного в Освенциме в 1944 году: "Немецкие дети, которые еще не убили ни одного еврея, воспитываются для этого, воспитываются, посвящаются в это родителями-убийцами и учителями-убийцами". Для "Нокмим" каждый немец был соучастником.