Про товарищей

Беда не в том, что мы так и не стали господами, а в том, что перестали быть товарищами. В этом, собственно, и состоит трагедия.

А она не только у нас.

Она у всех.

И чем дальше, тем больше.

Все мы друг для друга – чужие.

Мы друг с другом ничего не делим.

Нам не на что опереться.

Я не говорю, что все плохо, но я говорю: мы перестали быть людьми.

У нас нет общих интересов, мы не знаем, что такое справедливость, у нас нет общего языка, мы ничего не хотим делать вместе, мы хотим только потреблять.

Это не хорошо и не плохо.

Это так.