"Я думал, что мое мнение о Борисе Джонсоне не может быть ниже. Затем он выдвинул своего отца на рыцарский титул".

Бывший премьер-министр либо рассматривает Великобританию как свою личную вотчину - либо у него есть скрытые мотивы...

Ах, Борис Джонсон - такая надежная пара рук для любого события или кризиса, национального или международного, но где на него действительно можно положиться, так это в вопросах благоразумия, рассудительности и отказа от бисквита. Нет, нет, мы не идиоты, и никто из нас так не думает. Мы разбираемся в этом человеке и в его чертах: мы знаем, что есть сомнения в его правдивости, но никогда не сомневались в его корысти и наглости. Так что тот факт, что бывший премьер-министр сумел удивить, даже шокировать кого-либо своим списком почетных званий при отставке, несомненно, вызывает мрачное восхищение. Как Джонсон может кого-то разочаровать, когда наши ожидания и так были столь низкими? Это похоже на суперспособность.

Его список был обнародован газетой Times, хотя официально он еще не подтвержден, предположительно потому, что официальные лица все еще молчат. Говорят, что он чрезвычайно длинный: 100 имен, против 60 кандидатур от Терезы Мэй и 62 от Дэвида Кэмерона. В нем есть четыре действующих члена парламента, что, будучи беспрецедентным, вызывает несколько вопросов о долгосрочной игре: планируется ли, что они будут заседать в лордах и общинах, просто ради острых ощущений от переворота конституционной матрицы? Или они уйдут со своих выборных должностей, чтобы кто-то другой, возможно, какой-нибудь очаровательный светловолосый плут, мог занять одно из их мест, если его собственное начнет выглядеть сомнительно?

Как бы странно ни было задавать эти вопросы, наиболее актуальным, конечно же, является следующий: какого черта Стэнли Джонсон оказался в этом списке? Он стоит в тени двух обвинений (которые он отрицает) в "неуместных прикосновениях", одно из которых выдвинула Кэролайн Ноукс, председатель комитета по делам женщин и равноправия; достоянием общественности является тот факт, что в 70-х годах он госпитализировал свою жену в результате домашнего насилия. Это не прекрасное резюме; оно не кричит: "Отдайте мне честь, подчиненные, за мою выдающуюся и выдающуюся работу". Но, безусловно, более весомым аргументом в пользу таких слов, как "гнусный", является тот факт, что он - отец Джонсона.

Джо Джонсон, один из братьев, уже получил пэрство, наряду с друзьями, или союзниками, или товарищами по теннису, или как их еще назвать, Евгением Лебедевым и Заком Голдсмитом. Вы должны посочувствовать Лео, второму брату: когда же он намочит свой клюв? Какая страшная вражда лежит между этими двумя мужчинами, чтобы оправдать его исключение? Когда вы раздаете пэрства, как приглашения на свадьбу - вашим кровным родственникам плюс всем, кто может сделать вам хороший подарок, - исключение любого члена семьи кажется немного странным.

Спуститься в кроличью нору внутренней эмоциональной динамики семьи Джонсонов означало бы оказать им слишком большое уважение и придать им национальное значение. Одним из многих плюсов смерти Бориса Джонсона было то, что нас больше не будет волновать, какого дизайнера носит Кэрри, или что она думает о барсуках; было бы обидно сейчас копаться в обломках репутации второй палаты в поисках подсказок, будет ли этот клан голосовать блоком или нет. Все это настолько громко неблаговидно, что я подозреваю скрытый мотив: Борис Джонсон должен подозревать, что некоторые из его воздушных змеев не полетят, что комитет по наградам будет связан приличиями, чтобы отклонить по крайней мере некоторые из его причудливых предложений. Возможно, он включил своего отца как низко висящий плод для отклонения, так что Пол Дакр и Надин Доррис могут проскочить.

Альтернатива заключается в том, что он действительно верит, что Великобритания и все ее офисы - это просто вотчины, ожидающие своих законных повелителей, а что может быть правильнее, если все эти повелители будут из его собственной семьи? Опять же, это должно было стать нашим призом, когда он покинет свой пост: нам больше не придется предвидеть или заботиться о том, куда его пышный эгоцентризм приведет его в следующий раз. Вместо этого мы возлагаем надежды на стыдливые комитеты и хромого премьер-министра, политический эквивалент линии Мажино, который должен блокировать армию приближенных.

Источник