Подменили ли Петра первого

«Главный мотив легенды о самозванце Петра был навеян теми наблюдениями, которые доводились до сведения с начала царствования Петра. НОВОСТИ: Люди чувствовали эту боль еще в 17 веке, но тогда самого Царя не было, а в их виновности обвиняли инструменты его правления. Царь сидел высоко над народом и редко появлялся в До них, в в народном воображении он был окружен ореолом неземного величия. Петр впервые сошел с заоблачной высоты и явился им простым человеком, царем мира насквозь. Но какой он был странный царь! Он предстал перед народом в таком необыкновенном виде, и вел себя как никогда прежде, без короны, без багряной мантии, с топором в руке и с трубкой во рту, работая по-царски.-одет, курит сигарету. Как немец, пьет водку как солдат, ругается и дерутся как гвардейский офицер. Видя такого необычного царя, нисколько не похожего на благочестивых московских монархов былых времен, невольно задаешься вопросом сам: настоящий ли это царь? В таком случае легенда о царе-самозванце имеет свои корни", - Василий Ключевский, историк, публицист, "Курс русской истории", Лекция 69 [1].

Все легенды и слухи о замене Петра Великого современные историки делят на три большие категории. Первой из них была идея о том, что монарха сменяли в младенчестве, и что к власти в стране изначально приходил какой-то самозванец. Каково было его происхождение - версии разные, но главная в том, что настоящим отцом был какой-то немец из слободы Кукуй. Есть даже сам Ле Фор, который позже становится гувернанткой молодого Питера. Началось, говорят, с того, что царь Алексей Михайлович сказал своей жене Наталье Кирилловне: «Если у тебя не будет сына, я причиню тебе боль. Однако царица родила девочку и во избежание царского гнева решила обменять дочь на родившегося тогда сына Лефорта. Младенцев поменяли местами, но, поскольку Лефорт знал о секретной операции и испытывал чувства к сыну, позже он попросился опекуном. Однако люди во дворе тоже нашли прекрасную замену, о чем рассказали своим друзьям — так и секрет передали в народ. Во всяком случае, еще в 1700 году крепостные дворянина И. Стрешнева на допросе Преображенского приказа (их там умели допрашивать) искренне говорили, что "государь не царское племя, а немец, и немцы были в очень малое время спрятаны от матерей великих государей. Немцы хитрые — лицом друг к другу стоят»[1].