Тарифы, а не свободная торговля, привели Америку к индустриализации.
Джон Ф. Кеннеди однажды сказал: "Великим врагом правды очень часто является не ложь, преднамеренная, надуманная и нечестная, а миф - постоянный, убедительный и нереальный". Пожалуй, нигде это не является более верным, чем миф о том, что американская традиция laissez-faire (невмешательство) позволила Америке лидировать в мире в экономическом плане.
Реальность такова, что с момента основания американской республики и до окончания холодной войны, экономическая политика определялась "национальным развитием". Когда лидеры использовали правительство для достижения экономической независимости от британцев, затем для того, чтобы стать ведущей промышленной страной в начале 1900-х годов, а позже для того, чтобы сокрушить Советский Союз в технологическом плане. Именно благодаря этой традиции, а не принятию laissez-faire, Америка стала самой богатой нацией на Земле. И снова принятие национального развития будет иметь решающее значение для того, чтобы Америка смогла ответить на экзистенциальный вызов, которым является Китай.
Несмотря на преобладающее мнение об обратном, основатели не были последователями Адама Смита. В своей истории ранней американской экономической политики Фрэнк Буржин пишет: "Доктрина laissez-faire вряд ли была известна создателям нашей Конституции". Скорее, они понимали, что в отсутствие политики развития республики, скорее всего, останется колонией Британии по добыче природных ресурсов. Например, Континентальный конгресс принял резолюцию, призывающую каждую колонию создать "общество для улучшения сельского хозяйства, искусств, производителей и торговли".
Александр Гамильтон, по словам Бургина, "верил, что в промышленности лежит наша великая национальная судьба". Он не хотел, чтобы Америка оставалась "колотьем дров и черпанием воды". Действительно, он утверждал, что правительство должно "культивировать определенные отрасли торговли... и препятствовать другим". Именно поэтому первая успешная промышленная фирма Америки, Общество полезных мануфактур, финансировалась штатом Нью-Джерси, а ведущих американских финансистов Гамильтон убедил финансировать ее.
Даже Томас Джефферсон (3 президент США) придерживался принципов национального развития, включая защитные тарифы. Как президент, его целью было погасить государственный долг, а затем использовать доходы для финансирования "рек, каналов, дорог, искусств, производителей, образования и других великих объектов". Он "поощрял новые отрасли промышленности, которые могут быть полезны для общества, либо предлагая премии за открытия, либо покупая у их владельцев такие изобретения, которые окажутся полезными в ближайшем будущем, и предоставляя их бесплатно всем гражданам", согласно Джоэлу Барлоу.
После войны 1812 года Джефферсон писал:
Вы говорите мне, что меня цитируют те, кто хочет сохранить нашу зависимость от Англии в области производства. Было время, когда меня можно было бы цитировать с большей откровенностью, но за 30 лет, прошедших с тех пор, как изменились обстоятельства!
Действительно, война усилила призывы к более активным усилиям по развитию американской промышленности. Генри Клей и другие виги (старинное название британских либералов, политическая партия) разработали "американскую систему", состоящую из тарифов для защиты и развития промышленности, национального банка для содействия торговле и федеральных субсидий на дороги, каналы и другие внутренние улучшения. Последнее также включало субсидии целевым отраслям промышленности. Баллотируясь в 1832 году в качестве вига, Авраам Линкольн заявил: "Моя политика коротка и сладка, как танец старухи. Я выступаю за национальный банк... за систему внутренних улучшений и высокий защитный тариф".
На самом деле, тарифы, а не свободная торговля, являются ключевой причиной индустриализации Соединенных Штатов. Тарифный закон 1816 года был первым тарифом, принятым Конгрессом с явной целью защиты американских промышленных товаров от иностранной конкуренции. В период правления Мак-Кинли тарифная ставка на облагаемый пошлинами импорт составляла около 50 процентов. Вряд ли это была свободная торговля и открытые рынки.
Одна из причин сохранения мифа о свободе предпринимательства заключается в том, что большинство ищет доказательства промышленной политики в федеральном гражданском правительстве. Безусловно, такая политика существовала. Федеральное правительство поддерживало разработку парохода Роберта Фултона, телеграфной линии Сэмюэля Морзе от Вашингтона до Балтимора и исследования взрывов на пароходах.
Но до Гражданской войны правительства штатов были основными практиками национального развития. Это должно удивлять, потому что в целом федеральное правительство было небольшим. Как пишет Гарри Н. Шейбер, "позитивное вмешательство штатов присутствовало постоянно. Ни разу с 1787 года идеология laissez faire не стояла на пути стимулирующего или регулирующего вмешательства штатов".
Возьмем, к примеру, Нью-Йорк. В 1790 году, как сообщает Шейбер, законодательное собрание Нью-Йорка предоставило кредит производителю глиняной посуды, поскольку "создание полезных производителей тесно связано с общественным благом". В период с 1812 по 1816 год законодательный орган разрешил выдать 28 кредитов производителям. Кроме того, государство финансировало "Общество поощрения полезных искусств для улучшения сельскохозяйственного производства".
Он использовал финансовые излишки от строительства канала Эри для предоставления капитала банкам для кредитования производителей. Банки предоставляли кредиты "мельникам в Буффало и Рочестере, производителям соли в районе Сиракуз, а также городским коммерческим предприятиям в Олбани и других перевалочных городах". В первой половине XIX века штат Нью-Йорк "предоставлял льготы для стимулирования производителей, регулировал вес и меры и взимал дискриминационные пошлины на импорт, прибывающий в порт Нью-Йорка на британских судах". Многие другие штаты, особенно за пределами плантаторского Юга, проводили аналогичную промышленную политику.
С 1865 по 1890-е годы штаты субсидировали железные дороги через помощь, поддерживаемую облигациями, прямые подписки и земельные гранты. Некоторые штаты также предоставляли прямую денежную помощь или другие льготы, по модели современных "комиссий по промышленному развитию", благоприятствующим формам промышленных или коммерческих предприятий.
Исполнители мифа о свободе предпринимательства также не учитывают критически важную роль вооруженных сил в экономическом развитии. Как пишет Мерритт Роу Смит:
Как бы ни рассматривали истоки механизированного производства или последнюю версию автоматической фабрики, везде можно найти отпечаток военного влияния. Компьютеры, гидролокаторы, радары, реактивные двигатели, винтокрылые машины, инсектициды, транзисторы, одежда, устойчивая к огню и непогоде, антибактериальные препараты, станки с числовым программным управлением, высокоскоростные интегральные схемы, ядерная энергия - вот лишь некоторые из наиболее известных промышленных продуктов военных предприятий после Второй мировой войны. И этот список может быть значительно расширен.
Ученые Уильям Адлер и Эндрю Польски пишут, что в период до Гражданской войны "армия сделала больше для формирования модели и направления экономического развития, чем любое другое федеральное агентство, правительство любого штата или любое частное учреждение". Например, в первой половине 1800-х годов, в то время, когда квалифицированных инженеров было крайне мало, армия поставляла их частной экономике.
Более того, система федеральных арсеналов сыграла центральную роль в развитии взаимозаменяемых деталей. Как пишет историк промышленности Дэвид Хауншелл:
Указывая взаимозаменяемость в своих контрактах и предоставляя подрядчикам доступ к техникам, используемым на национальных арсеналах, Департамент вооружений внес значительный вклад в растущую изощренность металлообработки и деревообработки... в Соединенных Штатах к 1850-м годам. Британские наблюдатели находили эти технологии достаточно отличными от своих собственных, чтобы называть их "американской системой".
Чарльз Моррис пишет: "Американские военные начали работать над базовыми технологиями примерно за четыре десятилетия до того, как они наконец-то стали коммерчески известными. Точно так же оружейная практика в области механической обработки заложила основу технологий - включая измерение, изготовление шаблонов, профилирование и фрезерование, - которые впоследствии были подхвачены и использованы в различных направлениях частными подрядчиками", включая производство швейных машин, велосипедов и автомобилей. Оружейные заводы также были инкубаторами талантов. Генри Лиланд работал на Спрингфилдском оружейном заводе и перенес свои знания в Browne and Sharpe Manufacturing Company, а затем создал Cadillac и Lincoln Motor Car Companies.
Но на этом дело не остановилось. Как пишет Смит, "в 1870-х и 1880-х годах... Бюро военно-морского вооружения, проявляя большой интерес к внедрению цельностальных орудий и бронированных судов, сыграло важную роль в том, чтобы такие фирмы, как Midvale Steel Company и Bethlehem Steel Company, приобрели новейшие мартеновские методы и расширили свои заводы". Действительно, роль военно-морского флота была одним из основных факторов, способствовавших выходу американской сталелитейной промышленности на лидирующие позиции в мире.
ВМФ сыграл ключевую роль в создании Радиокорпорации Америки, в том числе угрожая британской компании Marconi экспортным контролем ключевых технологий, если она не продаст Marconi of America компании General Electric и не создаст RCA. Как пишет академик Сьюзен Дж. Дуглас, "не только специалисты ВМС внесли свой вклад в развитие искусства, но и частные изобретатели и частные производители со своими исследовательскими отделами нашли в покровительстве ВМС поощрение и вдохновение, которые заставили их сохраниться в своих начинаниях." Военно-воздушный корпус ВМС также финансировал компанию General Electric для развития того, что впоследствии стало бизнесом GE по производству реактивных двигателей.
Позднее Армейский корпус связи сыграл ключевую роль в разработке раннего транзистора, субсидируя исследования, инженерные разработки и строительство заводов, а также форсируя стандартизацию. Действительно, Агентство по ресурсам производства электроники Министерства обороны возложило на Корпус задачу по разработке новой технологии для военных целей. Военная поддержка транзистора в Bell Labs составила 50 процентов финансирования Bell с 1953 по 1955 год. Она также напрямую финансировала заводы, в том числе Western Electric, General Electric, Raytheon, RCA и Sylvania.
В 1950-х и начале 1960-х годов ВМС также сыграли ключевую роль в развитии контейнеризации, а ВВС сыграли ту же роль в станках с числовым программным управлением в 1950-х годах, когда создали рынок для этих изначально более дорогих станков.
Хотя штаты и военные играли ключевую роль в национальном развитии, роль федерального правительства со временем возрастала. Не случайно годы Гражданской войны, когда демократический аграрный Юг не имел своих членов в Конгрессе, стали самыми продуктивными в истории Америки для политики национального развития. Конгресс принял Закон о Тихоокеанской железной дороге, Закон об усадьбе, Национальный банковский закон, Закон о земельных грантах Моррилла, Закон о Министерстве сельского хозяйства и Тариф Моррилла.
Начиная со Второй мировой войны, федеральное правительство резко увеличило поддержку передовой промышленности. К началу 1960-х годов федеральное правительство тратило на исследования и разработки больше, чем весь остальной мир вместе взятый. Это способствовало огромному количеству новых технологий, включая компьютеры, полупроводники, реактивную авиацию, лазеры, станки с числовым программным управлением, спутники, реляционные базы данных и, конечно, Интернет.
В 1980-х годах президент Рональд Рейган поддержал создание налогового кредита на НИОКР и создание партнерства правительства и промышленности в области НИОКР под названием Sematech, которое помогло восстановить лидерство США в производстве полупроводников. Национальный научный фонд запустил ряд программ по объединению университетских и промышленных исследований. А его торговый представитель пригрозил японцам тарифами, если они не откроют рынок компьютерных чипов.
Все это не означает, что только правительство определяло лидерство США. Огромный рынок Америки позволил взлететь отраслям массового производства. Наша культура рискованного предпринимательства, отчасти благодаря иммигрантам, которые стремились к новой жизни и новым возможностям, сыграла решающую роль. А тот факт, что, как сказал Калвин Кулидж, "бизнес Америки - это бизнес", означал, что в США было меньше ограничений для бизнеса, чем в Европе. Но все же без активного развития государства прогресс Америки был бы гораздо более ограниченным.
Долгие и гордые традиции Америки - это традиции развития. Чем скорее Вашингтон избавится от мифа о "laissez-faire", тем больше шансов, что Америка сможет эффективно конкурировать с Китаем.
Источник: news.com
