Привет обитателям портала.
Сегодня
буду рассказывать как происходил поиск места лечения и само лечение. Заболевание — рак прямой кишки, нижнеампулярный отдел.
Начало истории смотрите здесь:
Подробнее ➤ - начало
Подробнее ➤ - продолжение
Начну сказ с поиска места лечения.
Не знаю как у вас в регионе (городе, селе), но у нас невозможно ни в лечебном учреждении (поликлинике), ни у врача, ни на настенной агитации в поликлинике получить достоверную информацию о местах лечения онкологии. Нет, конечно, местный терапевт или даже онколог (если он есть) скажет, что есть такой то диспансер в Москве, а еще такой, а еще слышала, что вот там есть, но на этом информация и закончится. А на лечении каких онкологий специализируется то или иное учреждение — ни, ни. Тайна за 7 печатями. Как эти учреждения распространяют о себе информацию в нашей стране я вообще не понимаю. Такое ощущение, что никак — типа кому надо, сам узнает. Иногда, конечно, можно перехватить репортажик на центральном канале, что мол вот в таком то институте нашли новый метод лечения рака. Правда что с этим богатством теперь делать и в репортаже не скажут — догадайтесь, мол, сами. Вобщем как-то так. 21 век, век информации. Только где она, эта информация, никто не знает.
Поэтому нам пришлось как, наверное, и многим — обратиться к супер информатору — Интернету. Там, конечно, информации ух сколько. Только успевай перелистывать. Выбрали троечку (Институт Блохина, Герцена — оба в Москве, и Березина — что в Питере), позвонили. Везде не отказали поговорить и даже согласились на дистанционную консультацию (для этого нужны результаты исследований и анализы). Консультации, правда, проводятся офф-лайн, то есть вы туда копии анализов, вам обратно письменный ответ на электронку. Ответ везде был примерно такой — надо смотреть лично, если можете — приезжайте. В оба города мы не поехали, Москва ближе. На следующий день сын с мамой были уже в первопрестольной. В Герцена мы отдали на пересмотр стекла, потом в клинике К+31 (платно) и в Блохина (бесплатно) проконсультировались. Оба консультанта прогнозировали примерно то же, что и в Чебоксарах, но не 100%-но. Это уже обнадёживало. Остановили выбор на Блохина.
По возвращении домой в поликлинике взяли направление и в конце августа начали проходить обследование.
В Блохина
все анализы делают сами (анализам с мест проживания не верят). Анализу были подвергнуты: кровь (несколько исследований), МРТ органов малого таза, биопсия (результат с первого раза) и, как ни странно, ПЭТ-КТ. На исследования ушло примерно 3 недели. После окончания исследований нас направили к радиотерапевту (лечащий врач). Им оказалась молодой специалист Оксана Л. (сейчас она там уже не работает).
Разговор пациента с лечащим врачом был примерно такой:
«Поезжайте домой, приедете 3 октября, будет консилиум (опять это непонятное слово), потом вас начнут лечить — сначала облучение с химией, потом вам выведут колостому, а, возможно, и прямо во время облучения придется выводить колостому, так как у вас начнется калонедержание.»
После этого от пациента последовал вопрос:
« А вы уверены про колостому? Ведь сейчас я хожу в туалет нормально, а вы через 2 недели предлагаете мне пакетик вывести?».
На что был получен «офигительный» ответ —
«Вот ходите и радуйтесь последние 2 недели».
Именно этот короткий ответ стоил мне в ближайшем будущем почти 100 тыс. рублей, а молодому радиотерапевту (надеюсь) места работы. Нет, вы не думайте — я не подкупал зав отделением, я потратил 100 т.р. на дистанционную консультацию в Тель-Авивском медцентре Ихилов (https://ichilov-clinic.gov.il/ru/ ),
где и узнал много,.. много интересного про мировую медицину в области онкологии. По результатам консультации нам направили протокол лечения, с 90%-ой вероятностью гарантировали сохранение сфинктера (никакой колостомы). По предварительным подсчетам лечение могло обойтись в 3 млн. рублей.
И я хотел бы спросить читателя на что бы вы согласились — на колостому пожизненно (но бесплатно) или на сохранение сфинктера (но за 3 млн. рублей).
Я уже начал искать деньги. Но тут подоспело 3 октября и я сам решил поехать (вместе с пациентом) на так называемый консилиум.
Да не проводят в наших медучреждениях никаких консилиумов, в них (консилиумах) нет никакой необходимости (по крайней мере в таких случаях, как наш). Должно быть решение лечащего врача о способе лечения. И этого достаточно.
Приехали в кабинет лечащего врача. Кабинет был рассчитан на 2-х врачей, вторым врачом оказался мужчина с кандидатским званием. Он сразу понял, что более молодой врач (наш лечащий) общаться с нами не может (несет околесицу) и подключился к беседе. В итоге он почти слово в слово повторил прогноз Тель-Авивского врача. Это не могло нас не обрадовать. Поэтому мы, посовещавшись, решили остаться в институте им. Блохина.
Обращаю внимание, что по состоянию на момент окончания беседы нам не сообщили о протоколе лечения и, тем более, не дали никакой документ, который содержал бы протокол лечения.
Но зато на следующий день назначили
начало лечения.
И именно перед первым сеансом облучения пациенту предложили подписать согласие (информированное), в котором и было упоминание о протоколе лечения. То есть пациент подписывает документ и незамедлительно идет на «станок». У него даже минуты нет подумать.
Вот так примерно нас и лечат в нашей родной системе здравоОхранения.
Всё лечение заняло полтора месяца (29 рабочих дней). Сфинктер оказался сохраненным. Хотя некоторый аспект лечения я бы подкорректировал, но я не являюсь лечащим врачом.
Статья получилась объемная. Наверное я все таки напишу еще одну — послесловие, в котором расскажу о том, какое лечение нам предложили в Тель-Авиве, какое лечение мы прошли в институте Блохина, какая разница в лечении. Расскажу как живет мировая система здравоохранения, и о том, что наша система не хочет соответствовать мировым стандартам.
На сим откланиваюсь.
Жду ваших комментариев и оценок.
