Рынок образцов должен регулироваться, а не запрещаться.
Аукционные дома Америки и Европы часто продают шедевры давно умерших художников седовласой толпе. Они также удовлетворяют быстро растущий спрос на настоящие окаменелости. В 2020 году Christie's продал “Стэна” — один из самых полных образцов тираннозавра рекс, когда-либо обнаруженных, — за рекордные 31,8 миллиона долларов. В апреле “Trinity”, композиция из трех экземпляров T. rex, была продана за 6,1 миллиона долларов на аукционе Koller в Цюрихе — один из шести лотов динозавров, превысивших порог в 6 миллионов долларов с момента продажи “Stan”. В конце июля Sotheby's выставит на аукцион еще один почти законченный экземпляр.
Покупателями, как правило, являются богатые коллекционеры (голливудский актер Леонардо Ди Каприо интересуется черепами динозавров). Это тревожит многих палеонтологов, которые опасаются, что музеи и другие научные учреждения будут вытеснены с рынка частными лицами, которые запрут свои коллекции. Даже когда ученым предоставляется доступ к образцам, находящимся в частном владении, многие журналы в последние годы в знак протеста отказываются публиковать результаты исследований.
Антагонизм этих ученых по отношению к коммерции неуместен. Процветающий рынок окаменелостей должен привести к большему количеству открытий, которые — при надлежащем регулировании торговли — принесут пользу науке и общественности.
Палеонтология всегда в значительной степени зависела от старателей и частных коллекционеров. Мэри Эннинг, одна из пионеров в этой области, стала знаменитостью в Викторианской Англии после того, как обнаружила первые ископаемые образцы ихтиозавров и плезиозавров (морских современников динозавров), выветривающиеся из хрупких прибрежных скал Дорсета на юго-западе Англии, известных как “побережье юрского периода”. Скороговорка “Она продает морские раковины на морском берегу” предположительно является отсылкой к плодовитому сбору и продаже Эннингом морских окаменелостей.
Сегодня большинство окаменелостей, продаваемых на аукционе, происходят из Америки. Однажды обнаруженные там, они принадлежат землевладельцу и могут быть легально проданы. Во многих других странах окаменелости автоматически становятся собственностью государства. Преимущество поощрения “ковбоев динозавров” из Монтаны, Вайоминга и Дакоты, которые имеют общие геологические залежи, к раскопкам заключается в том, что, как только окаменелости обнажаются, они становятся такими же уязвимыми для ветра, дождя и прилива, как когда-то были уязвимы для теропода. Например, когда обрушиваются скалы Дорсета, постоянно появляются новые окаменелости, но они могут быть утрачены по мере продолжения эрозии. Ученым часто не хватает ресурсов, чтобы найти, собрать и сохранить каждое ископаемое, имеющее научную ценность, прежде чем оно будет уничтожено природой.
Частный сектор восполняет пробел, реагируя на ценовые сигналы. Разведка впервые достигла расцвета после того, как в 1997 году “Сью”, еще один знаменитый экземпляр тираннозавра рекс, был продан чикагскому полевому музею за 8,3 миллиона долларов. Недавний всплеск продаж сегодня вызывает новый ажиотаж вокруг костей. Не всегда верно, что полученные в результате клады оказываются вне поля зрения. “Стэн” был куплен Департаментом культуры и туризма Абу-Даби и должен появиться на выставке в 2025 году. От Тампы до Копенгагена многие окаменелости, находящиеся в частной собственности, выставлены в музеях или скоро будут выставлены, так же как лучшие художественные галереи мира часто выставляют принадлежащие частным лицам экспонаты взаймы.
Опасения вытеснения ученых и общественности не совсем беспочвенны. Иногда образцы действительно исчезают после анонимной покупки. Но национализация права собственности на окаменелости не избавляет от желания покупать и продавать их. Вместо этого она загоняет торговлю в подполье. Черный рынок представляет большую угрозу для науки, чем законная торговля. У контрабандистов гораздо более низкие стандарты, чем у аукционных домов, они часто повреждают или уничтожают образцы, а украденные окаменелости еще реже попадают в музеи.
Существуют способы сохранить ценность окаменелостей, находящихся в частной собственности, для общественности. Правительства могли бы разработать правила, настаивающие на том, чтобы сведения об обнаруженных окаменелостях и о том, кому они принадлежат, заносились в каталог. Они могут потребовать предоставления образцов для изучения или обеспечения того, чтобы музеи могли делать слепки. И — хотя аукционные дома уже требуют гарантий относительно происхождения окаменелостей — они могли бы установить минимальные стандарты раскопок и обращения с ними, чтобы развеять опасения, что разведка может превратиться в Дикий Запад. Лучше регулировать рынок и позволить ему процветать, чем подталкивать его к вымиранию.
Все уже можно купить по ходу дела