Как бороться с супербактериями вирусами, которые их “съедают”

По мере распространения устойчивости к антибиотикам бактериофаги могут помочь предотвратить кризис.

Антибиотики являются жизненно важным элементом современной медицины. Их способность убивать бактерии, не причиняя вреда пациенту, напрямую спасла миллиарды жизней и сделала намного безопаснее все - от кесарева сечения до химиотерапии. Ожидаемая продолжительность жизни сократилась бы на треть, если бы их не существовало. Но после десятилетий чрезмерного использования их силы ослабевают. Некоторые бактерии выработали устойчивость, создавая растущую армию “супербактерий”, против которых не существует эффективного лечения. Ожидается, что к 2050 году от устойчивости к противомикробным препаратам будут умирать 10 миллионов человек в год по сравнению с примерно 1 миллионом в 2019 году.

Было бы неразумно полагаться на новые антибиотики для решения проблемы. Скорость возникновения резистентности увеличивается. Некоторые новые лекарства действуют всего два года, прежде чем бактерии изобретают контрмеры. Когда появляются новые антибиотики, врачи часто запасаются ими, назначая их неохотно и на короткие периоды, когда сталкиваются с наиболее стойкими инфекциями. Это помогает ограничить распространение устойчивости к новым лекарствам. Но это также ограничивает продажи, делая новые антибиотики непривлекательным предложением для большинства фармацевтических фирм.

Правительства пытались решить проблему, направляя денежные средства на исследования и приобретая доли в фармацевтических фирмах. Это привело лишь к ограниченным улучшениям. Но есть многообещающая, хотя и малоизвестная альтернатива, на которую также стоит обратить внимание. Микробиологам десятилетиями было известно, что болезнетворные бактерии могут страдать от своих собственных болезней. Они восприимчивы к атаке бактериофагов (сокращенно “фаги”): специализированных вирусов, которые заражают бактерии и часто убивают их.

Использование одного болезнетворного организма для борьбы с другим имеет ряд преимуществ. Подобно антибиотикам, фаги придирчивы в выборе цели, оставляя человеческие клетки в покое, даже когда они заражают и уничтожают бактериальные. В отличие от антибиотиков, фаги могут эволюционировать так же легко, как и бактерии, а это означает, что даже если бактерии вырабатывают устойчивость, фаги, в свою очередь, могут эволюционировать вокруг них.

Такова, по крайней мере, теория. Проблема с фагами в том, что о них сравнительно мало известно. После открытия пенициллина, первого антибиотика, в 1928 году на Западе их в значительной степени игнорировали. Только Советский Союз, опираясь на исследовательские и производственные мощности в Грузии, продолжал их использовать. Учитывая серьезность проблемы устойчивости к антибиотикам, было бы неплохо узнать больше.

Первый шаг - провести больше клинических испытаний. Интерес со стороны западных фирм растет. Но его сдерживает тот факт, что фаги являются еще менее привлекательным вложением средств, чем антибиотики. Поскольку они являются природными организмами, могут возникнуть проблемы с их патентованием, что затруднит возврат любых инвестиций.

Правительства могут помочь. Они могли бы финансировать фундаментальные исследования в области фаготерапии и разъяснять в законе, что именно патентоспособно, а что нет. Со временем они могли бы создать банки фагов и производственные процессы, чтобы удешевить производство. И они могли бы распространять информацию о рисках чрезмерного использования антибиотиков и потенциальных преимуществах фагов. Если вас пугает мысль о проглатывании вируса, подумайте, что пенициллин был плесенью.

Распространение вируса

История самих антибиотиков показывает, что правительства могут помочь подтолкнуть частный сектор к действию. Поначалу врачи в основном игнорировали пенициллин, считая его слишком сложным в производстве. Потребовалась трагедия второй мировой войны и вмешательство американского и британского правительств, чтобы дать толчок современной индустрии антибиотиков. По сравнению с войной устойчивость к антибиотикам - медленно развивающаяся проблема. Тем не менее, время действовать пришло.