Леонид Быков-мозоли на сердце.

11 апреля 1979 года он возвращался домой с дачи. В 46 километрах от Киева его «Волга» столкнулась с грузовиком ГАЗ-53. Быков погиб в 50 лет. Одной из причин катастрофы называли инфаркт. Третий по счету...

Даже если бы актер сыграл в кино всего две роли — капитана Титаренко («В бой идут одни старики») и ефрейтора Святки на («Аты-баты, шли солдаты...»), он остался бы в сердцах миллионов зрителей. Искренностью и душевностью.

А в детстве Ленька с Донбасса не собирался в артисты: мечтал о самолетах! Но в 1943-м на Алтае (там Быковы жили в эвакуации) пацана в летное училище не приняли: приписал для солидности 3 года, да и ростом не вышел. В 1945-м в Ленинграде Быков таки поступил в летную школу, но ее расформировали после Победы. И Леонид пошел в Харьковский театральный институт. 10 лет на местной сцене удовлетворения актеру не принесли. Зато кино!..

Уже после двух картин — «Укротительница тигров» и «Максим Перепелица» — у Быкова появились тысячи поклонников. Но режиссеры и в новых фильмах желали видеть Леонида прежним балагуром Перепелицей. А он мечтал о глубоких образах. Был счастлив, когда предложили главную роль в гоголевской «Шинели», однако сыграть на экране Акакия Акакиевича не довелось: начальство харьковского театра, завидуя киношной славе актера, не отпустило его на съемки о Москву…

Вскоре Быков уехал в Ленинград. Его режиссерский дебют, картину «Зайчик», критики разгромили, а сам он заработал первый инфаркт. Потянулись горькие месяцы депрессии.

Быков захотел снять фильм о военных летчиках, а киночиновники несколько лет «мариновали» сценарий: «героизма маловато». В 1972-м картину «В бой идут одни старики» все же запустили, но клерки Госкино отказывались утвердить Алексея Смирнова на роль авиатехника Макарыча: разве недотепа Федя из комедии «Операция Ы...» может быть воином?! Быков взорвался: «А вы знаете, что старший сержант Смирнов прошел воину, был контужен? У него два ордена Славы, орден Красной Звезды!» Под таким напором чиновники капитулировали. Роль Макарыча стала лучшей в творческой биографии Смирнова. Сам маршал авиации Александр Покрышкин распорядился выделить для съемок 5 самолетов. Быков вспоминал: «Мы хотели доказать, что в годы испытаний побеждают те, кто остается людьми в самых жестоких условиях, кто берет с собой в бой все светлое, человечное». Режиссеру это удалось. Когда на сдаче фильма про 2-ю поющую эскадрилью в зале зажегся свет, все увидели: летчик-ас Покрышкин вытирает слезы... Картину за год посмотрели 44 миллиона зрителей, отметили призами на многих кинофестивалях.

Быков был не только прекрасным актером и режиссером — он знал по именам всех членов съемочной группы, заботился о каждом. Сергей Иванов, сыгравший в фильме Кузнечика, назвал его «гением добра». Человек обаятельный и скромный, Леонид Федорович терпеть не мог подлости, лести, угодничества, которых, увы, хватало в кинематографе. Говорил: «Работать в искусстве — значит работать сердцем. Следовательно, и мозоли будут на сердце». На съемках картины «Аты-баты, шли солдаты...» его настиг второйй инфаркт.

Быков предчувствовал свой скорый уход. В ироничном завещании на имя друзей написал: «Если это случится, знайте, что я износился... Никаких оркестров. Без цирка, называемого почестями. Никаких надгробных речей, а то я встану и уйду: получится конфуз... Дерболызните, кто сколько сможет. Пусть ребята споют «Журавли», «Сережку с Малой Бронной», «Бери шинель» и «День Победы». А потом пусть 2-я эскадрилья врежет «Смуглянку»...» За две недели до гибели режиссёр навестил в больнице Алексея Смирнова: того свалил сердечный приступ. Прощаясь, Быков вспомнил фразу из «Стариков»: «Будем жить, Макарыч!» Врачи не рискнули сразу сообщить фронтовику о гибели друга: все лечение могло пойти насмарку. 7 мая, накануне Дня Победы, Смирнов, выписываясь из больницы, накрыл стол, первый тост поднял за здоровье Леонида Федоровича. Главврач обнял артиста и сказал: «Нет с нами больше Быкова». Алексей Макарович поставил стопку на стол, вернулся в палату, лег на койку и умер.