В любой уик-энд на протяжении более чем 40 лет вы могли застать Стэна Николаса играющим на гитаре, участвующим в мотоциклетных ралли и фестивалях по всему Кливленду. Пенсионер Форд и рок-н-блюз его группы Burnt River привлекали толпы с подросткового возраста. Николас думал, что будет играть всю жизнь, но однажды ночью в 2017 году музыка для него прекратилась.
66-летний мужчина, который жил один, делал картофельное пюре на ужин, когда потерял равновесие, упал на пол и не смог подняться.
“Каждый раз, когда я поднимался на полпути, у меня подгибались колени, и я снова падал”, - вспоминал Николас.
Николас был одним из почти 795 000 человек в Соединенных Штатах, у которых каждый год случается инсульт.
Инсульт является пятой по распространенности причиной смерти в США, но он также является одной из ведущих причин инвалидности. На данный момент физиотерапия и трудотерапия - действительно единственный вариант помочь таким людям, как Николас, но этого было недостаточно, чтобы вернуть все его физические способности.
Николас вызвался стать одним из первых людей в мире, которые попытались восстановить функции своего организма с помощью небольшого устройства, вживленного в его мозг и грудную клетку, которое, как надеялись врачи, побудит их к действию, даже те части мозга, которые, казалось, были уничтожены инсультом.
Результаты, подробно описанные в исследовании, опубликованном в понедельник в журнале Nature Medicine, вселяют надежду в Николаса, и если бы их можно было воспроизвести, они могли бы стать многообещающими для тысяч людей, оставшихся инвалидами в результате инсульта.
Первая попытка выздоровления
После той ужасной ночи в 2017 году Николас прошел через месяцы физической и трудотерапии, восстановив некоторые из своих способностей, но не все.
“Я думал, что останусь инвалидом на всю жизнь, и сделал приоритетом снова ходить”, - сказал он.
Движение с левой стороны оставалось чрезвычайно затрудненным. Раннее сканирование показало, что одна из главных артерий в его мозге потеряла кровоснабжение, что привело к отмиранию правой части мозга и затронуло левую сторону тела.
Он усердно занимался терапией и начал немного ходить. У него также восстановились некоторые движения в плече и локте, но сначала его рука вообще не хотела двигаться. В конце концов он стал лучше хвататься за предметы, но двигать запястьем вверх-вниз или даже разжимать руку казалось невозможным.
Примерно через год после инсульта и после нескольких месяцев физиотерапии его врачи думали, что это, пожалуй, весь прогресс, которого он добьется.
“Ожидания были невелики”, - сказал нейрохирург доктор Андре Мачадо из клиники Кливленда, который лечил Николаса. “Несмотря на ранние улучшения, он был стабилен; ему больше не становилось лучше. Таким образом, вероятность того, что ему самому станет лучше, была невелика ”.
‘Нам пришлось внедрять инновации’
В течение многих лет Мачадо работал с технологией под названием глубокая стимуляция мозга, при которой врачи имплантируют электроды в определенные области мозга, которые производят электрические импульсы для регулирования аномальных импульсов. Он успешно применял ее с людьми, страдающими болезнью Паркинсона, но не с инсультом.
В более ранних испытаниях исследователи пытались использовать технологию для прямой стимуляции участков мозга, где произошел инсульт. По словам Мачадо, изначально идея показалась многообещающей, но в крупном клиническом испытании из нее ничего не вышло.
“Нам пришлось прибегнуть к инновациям”, - сказал Мачадо.
Он подумал, что, возможно, им следует воздействовать на часть мозжечка, называемую зубчатым ядром, а не стимулировать ту часть мозга, где произошел инсульт.
Мозжечок помогает сохранять равновесие. Он участвует в ходьбе и движениях рук. Зубчатое ядро собирает информацию из мозжечка и помогает транслировать ее в кору головного мозга. Благодаря высокой степени связности, Мачадо подумал, что это может быть хорошим способом отразить воздействие стимуляции на другие части мозга, включая даже ту часть, которая была уничтожена инсультом.
Николас прочитал о работе в Интернете и подал заявку на участие в испытании Мачадо. После того, как он прошел тщательный процесс обследования и бесед с врачами и психиатром, нейрохирург спросил, хочет ли он быть одним из первых в мире, кто подвергнется этой экспериментальной процедуре. Николас был в игре.
‘Я был готов отступить и уволиться’
Врачи оперировали не сразу. Сначала Николасу потребовалась дополнительная физиотерапия с командой Мачадо, чтобы посмотреть, насколько ему станет лучше только от этого, чтобы установить новый базовый уровень. Затем настал день операции.
“Я был в ужасе”, - сказал Николас. ”Я был готов отступить и уволиться”.
Как и любая операция, процедура была сопряжена с риском. Существовал шанс, что она не сработает или ухудшит его состояние, и был небольшой шанс, что он может умереть.
“Мы не знали, какую пользу это принесет”, - сказал Мачадо.
Но после разговора со своими друзьями он убедился, что операция была к лучшему.
Мачадо восхищается людьми, которые готовы участвовать в исследованиях.
“Пациенты, участвующие в клиническом испытании, проявляют определенную степень альтруизма. Они, конечно, хотят поправиться, но они также хотят, чтобы мы учились, потому что верят, что мы сможем помочь кому-то еще ”, - сказал он.
Операция Николаса включала в себя помещение электрода, провода, в мозжечок, в задней части его мозга. Врачи подсоединили провод к небольшому устройству под кожей его груди.
По его словам, Николас почувствовал облегчение, когда пришел в себя после выздоровления.
“Я беспокоился о потере памяти и о том, что не узнаю людей”, - сказал он. “Итак, я начал просто вспоминать все, что я мог сделать, или кем я был, и для чего я был там, и что я делал, и вспоминать свою семью, убеждаясь, что я все еще цел, убеждаясь, что я все еще я ”.
Успех операции
Первым делом Николас вернулся к физиотерапии, и через пару месяцев врачи включили систему глубокой стимуляции мозга. Они корректировали ее в течение нескольких недель, поскольку Николас проводил еще больше физиотерапии.
Через несколько месяцев Николас начал понимать, что устройство помогает. Он не чувствовал этого в голове, но у него начали появляться движения в левой руке. Ему стало легче выполнять такие дела по дому, как мытье посуды, работа во дворе, приготовление пищи и уборка. Он также начал легче ходить.
“Без операции я был бы гораздо большим инвалидом, чем сейчас”, - сказал Николас, добавив, что он не думает, что смог бы жить самостоятельно. По его оценкам, ему на 40-50% лучше, чем после одной только физиотерапии.
Мачадо сказал, что был “приятно удивлен” всем, что смог сделать Николас. По шкале, которую врачи обычно используют для оценки восстановления после инсульта, где улучшение составляет около шести-восьми баллов, он оценил бы улучшение во время испытания примерно в 15.
“Он действительно может снова заниматься тем, что пригодно для повседневной жизни”, - сказал Мачадо. “Вся моя команда была очень счастлива”.
В рамках испытания врачи изъяли устройство, и Николас больше не занимается физкультурой. Он надеется однажды снова играть на гитаре, но на данный момент его улучшение, которое он испытал, было замечательным.
“Это было величайшее чувство в мире. Я был так счастлив, так уверен”, - сказал Николас. “У меня была надежда”.
Мачадо считает, что глубокая стимуляция мозга в дополнение к физиотерапии может помочь улучшить подвижность гораздо большему количеству людей даже спустя годы после инсульта.
“Это может превратиться из надежды, которой оно является сегодня, в, возможно, стандартное лечение в будущем”, - сказал он.
