93.2кНабеговая культура черкесов или "кавказские индейцы" в XIX веке
Все империи определяли свои внешние границы, как рубежи между "цивилизацией" и "варварством". Очень часто имперские элиты определяли все другие народы, как "варваров", не особенно утруждая себя изучением их этнокультурных особенностей. Но бывали случаи, когда резкие, т.е. стадиальные разрывы в социально-экономическом, политическом и культурном развитии делали обоснованным именно такие определения.
Эпоха деколонизации и распада империй во второй половине XX века сделал подобные определения неприемлемыми, поэтому их сейчас принято писать в кавычках. Но из песни слов не выкинешь...
В Ветхом Завете упоминается сын Гомера Рифат, обитавший в Рифатских или Рипейских горах (это современный Большой кавказский хребет). Библейский Гомер соответствует индийскому Кумеру (Куверу) и греческим Кимеру (киммерийцам).
По поручению персидского царя Дария Гидаспа (Великого), жившего в 522-486 гг. до н.э. грек Скилак Кориандский исследовал восточное побережье Понта Эвксинского (Черного моря) и кроме прочих народов описал керкетов (черкесов), которые сами называли себя адиге. Другие античные путешественники, географы, историки и писатели называли их торетами или зигами. Об этом древнейшем народе Западного Кавказа упоминали Геродот, Страбон, Птолемей, Плиний и Аммиан Марцеллин.
Британский историк Арнольд Тойнби в своей истории цивилизаций очень умело использовал идею "вызова и ответа" Гете. Народы развиваются тогда, когда попадают в относительно умеренные неблагоприятные обстоятельства, т. е. сталкиваются с определенными "вызовами". Важно, чтобы это ухудшение внешних условий не превратилось в природную или антропогенную катастрофу, способную уничтожить такой народ (как это произошло с легендарной Атлантидой или с вполне исторической Месопотамией). Народ выживает, если использует новые технические изобретения, совершенствует экономику, общество и государство, переходя на новую стадию развития.
Черкесы (адиге) жили в благодатных предгорьях Кавказа и не нуждались в совершенствовании своего общественного строя. Поэтому в первой половине XIX века российские переселенцы в Черномории столкнулись с многочисленным и воинственным союзом племен, чей быт мало изменился со времен Геродота.
В 1830 г. поручик Генерального штаба Новицкий, замаскировавшийся под горца, объехал Черкессию и составил подробное описание этих племен. По его оценке, общая численность черкесов составила 1 082 200 человек.
Абадзехи в удаленных горных ущельях сохранили в чистом виде родоплеменной строй (военную демократию) с выборными старейшинами. У шапсугов, натухайцев, убыхов и части абазинцев, живших на побережье и активно контактировавших с соседними народами, быстро развивалось сословное деление, появилась наследственная знать, выделились сословия дворян, рядовых общинников и рабов. У бжедухов, темиргоевцев, бесленевцев, егерухаевцев, махошевцев, мамхятовцев, хатукаевцев кроме дворян появились и князья.
В IV веке греческие миссионеры из Византии ("урумы" или "ромеи") начали распространение у черкесов христианства. В 1717 г. османский султан Мурад IV отправил на Кавказ мусульманских проповедников. К концу XVIII века большинство черкесских племен приняли ислам, но сохранили множество языческих суеверий и остатков христианского культа. Они смешивали Аллаха и Пророка с верховным божеством языческого пантеона Тха, ангелов и демонов с духами священных рощ и водных источников. Проповеди в мечетях сочетались с молениями в горных лесах с факелами и деревянными крестами с принесением в жертву баранов, коз и быков.
Черкесы занимались земледелием и скотоводством, но были небогатым народом. Главным имуществом черкеса были конь и оружие. Даже князь мог ходить в оборванной и грязной одежде, но его шашка и кинжал были начищены до блеска. Дамасские клинки черкесы покупали на вес золота. Еще выше ценилось огнестрельное оружие. Ружей и патронов было мало и вместо них часто использовались луки и стрелы.
Поздняя исламизация не позволила вытеснить шариатом племенные обычаи - адат. Убийства, грабежи, похищения женщин или кражи скота часто квалифицировались, как имущественные правонарушения. У натухайцев за убийство рядового горца взимался штраф в 200 коров или 1000 рублей, а за раненого - 50 коров или 250 рублей. За убийство дворянина преступник платил 800 коров или 4000 рублей, а за князя - 3200 коров или 16000 рублей. В последнем случае такой огромный штраф не мог выплатить даже род убийцы. В соответствии с принципом круговой поруки отвечал весь аул или начиналась кровная война по праву "канлы" - мщения кровью за кровь.
Взаимная резня с большим количеством жертв приводила к взаимному ожесточению и к раскручиванию спирали насилия, хорошо известной в социологии. Так и формировалась набеговая культура, когда насилие становилось нормой отношений между соседними племенами и аулами.
Родовой кубанский казак, автор фундаментальной "Истории Кубанского казачьего войска" Федор Андреевич Щербина писал: "Черкеса не вора не было. Черкес, если не был вором у единоплеменником, то непременно воровал у чужеземцев. Укоасть у русских считалось подвигом, удалью, и такое воровство воспевалось в песнях. Для одних это был своего рода источник наживы, а для других своеобразный спорт... На ночных похождениях этого рода создавалась слава джигитов и отчаянных наездников. Это была школа для горца, подготовлявшая его к набегам и военным действиям. В своей собственной среде украсть невесту считалось у черкесов благородным удальством... У черкесов поэтому были в высшей степени шатки и условны понятия о собственности".
Поэтому все переговоры первых российских офицеров и казачьих старшин с черкесскими старейшинами были совершенно бесполезными. Горцы с недоумением встречали все требования прекратить грабительские набеги на казачьи станицы. Они отвечали: "если мы перестанем хищничать, то сделаемся из воинов пастухами".
На кубанском фронтире Российской империи вооруженная сила стала главным аргументом и способом взаимных отношений.
