Глобальный медиамагнат Руперт Мердок объявил о своем уходе с поста председателя Fox and News Corp, уступив место своему сыну Лахлану. Его демонизировали как кукловода, который дергал за ниточки политиков за кулисами, как человека, обладающего слишком большой властью. Но каким влиянием на самом деле обладали он и его коллеги-медиамагнаты? На следующий день после 1992 Великобритании всеобщих выборов, Мердока таблоид Солнца взяла на себя ответственность за победу Тори с пресловутым названием "Это было солнце, что выиграл его". Мердок впоследствии отрицал, что имел такое влияние. Но в 1995 году, когда на горизонте маячили очередные всеобщие выборы, лидер лейбористов Тони Блэр, безусловно, подумал, что стоит поухаживать за медиамагнатом. Блэр вместе со своим главным пресс-секретарем Алистером Кэмпбеллом отправились на остров Хейман, Австралия, чтобы выступить на конференции News Corp. Два года спустя The Sun повернулась спиной к консерваторам и поддержала Новых лейбористов, которые одержали победу на всеобщих выборах того года. Комментаторы утверждают, что американская медиа-империя Мердока, в частности Fox News, оказала Дональду Трампу значительную общественную поддержку в его стремлении к президентской власти. Хотя Мердок сейчас, похоже, охладел к Трампу, в его последней биографии приводятся слова бывшей жены магната Джерри Холл, которая сказала ему: "Вы помогли сделать его президентом".Более века назад комментаторы беспокоились о власти "баронов прессы". Архетипом этой зловещей фигуры был лорд Нортклифф, который, как выразился Уинстон Черчилль, "почувствовал себя обладателем огромной власти" после того, как помог сместить премьер-министра и назначить следующего. По словам Черчилля, "вооруженный торжественным авторитетом Times в одной руке и вездесущностью Daily Mail в другой", во время первой мировой войны Нортклифф "стремился оказывать решающее влияние на события".Конечно, медиа-ландшафт с тех пор кардинально изменился. Более того, он даже трансформировался за годы, прошедшие после политических интервенций The Sun в 1990-х годах. Сегодняшним пресс-баронам пришлось смириться с цифровой революцией, которая выкорчевала традиционную бизнес-модель газет: читательская аудитория сократилась, а доходы от рекламы рухнули из-за таких технологических гигантов, как Google и Meta**. Основной финансовый ущерб, причиненный этим, и падение продаж печатных изданий, выпали на долю местных газет, но и национальным газетам пришлось нелегко. Одним из хороших примеров является Telegraph Media Group: купленная братьями Барклай за 665 миллионов фунтов стерлингов в 2004 году, но оцененная всего в 200 миллионов фунтов стерлингов к 2019 году. Сейчас группа снова выставлена на продажу. Тем временем "сторонники альтернативной правды", такие как Рассел Брэнд, собирают огромное количество подписчиков в социальных сетях, одновременно выступая против "медиа-элиты", которая, похоже, включает в себя большую часть традиционной газетной прессы. В преддверии выборов 2024 года настало время задуматься о том, как росли и ослабевали власть и влияние газет – и владельцев газет, и спросить, что эта история может рассказать нам о состоянии прессы и общественной жизни в Великобритании сегодня.
Рождение "свободной прессы"
К середине XIX века британская газетная индустрия стала одной из самых разнообразных и изощренных в мире. Участники кампании на протяжении предыдущих десятилетий успешно лоббировали отмену правительственных ограничений и налогов на печать. Теперь в Британии была "свободная пресса", без предварительной цензуры на публикацию и с небольшим государственным регулированием. Участники кампании надеялись, что это станет началом демократического политического выражения в печати. Предполагалось, что свободный рынок даст возможность каждому иметь свой голос, позволив публиковать множество точек зрения каждый день. На первый взгляд, это нашло подтверждение в мгновенном расцвете новых газет. За шесть лет после отмены гербового сбора в 1855 году было создано 492 новых газеты, многие из них в провинциальных городах, где раньше не было собственных изданий. Джон Брайт, депутат-либерал-реформатор из Манчестера, приветствовал "великую революцию мнений по многим общественным вопросам", которая происходила благодаря "свободе газетной печати". Однако многие из новых изданий быстро исчезли, и к концу XIX века возникла совершенно другая газетная индустрия. Новое поколение предпринимателей осознало, что они могут извлечь финансовую выгоду из рыночных возможностей, используя новые технологии и методы производства и распространения газет. Введение национальных и международных телеграфных сетей позволило им сообщать последние новости со всей страны и мира, вытесняя своих конкурентов. Паровые двигатели могли быть использованы для приведения в действие печатных станков, что позволяло печатать огромное количество газет достаточно быстро, чтобы продать их в тот же день. А паровые поезда позволяли доставлять эти газеты читателям по всей стране, используя новую железнодорожную сеть. Флит-стрит стала центром национальной индустрии. Эдвард Леви (позже Леви-Лоусон) проложил путь. С 1855 года он владел газетой "Daily Telegraph", название которой само по себе отсылало к новым технологиям, внедряемым в газетную индустрию. "Telegraph" Леви-Лоусона объединил серьезные, актуальные новостные репортажи с журналистскими инновациями в американском стиле, включая зловещие криминальные репортажи, множество спортивных материалов и рекламные трюки, такие как поддержка экспедиции Генри Стэнли в 1874 году через Африку по реке Конго. Целью всего этого было продавать больше газет. К 1877 году тираж "Telegraph" приблизился к 250 000 экземпляров - самому высокому показателю ежедневных продаж среди всех газет в мире. Леви-Лоусон рассматривал газеты прежде всего как бизнес, а не как средство политического влияния или социального продвижения. Хотя он стал лордом Бернхемом в 1903 году, установившаяся элита смотрела свысока на его коммерческое происхождение. Этот снобизм был усилен антисемитскими предрассудками. Самые отвратительные публичные нападки на Леви-Лоусона исходили от Генри Лабушера, редактора газеты "Truth", который возмущался влиянием "еврейских баронов" на британскую общественную жизнь. Леви-Лоусон создал шаблон для нового типа владельцев прессы, которые были прежде всего бизнесменами. Эти предприниматели создавали публичные компании, чтобы привлечь огромные суммы капитала, необходимые для создания своих газетных империй. Они устанавливали агрессивно низкие цены на свои газеты, чтобы привлечь как можно больше читателей. В результате доходы от продаж значительно уступали огромным текущим расходам. Они компенсировали убытки, привлекая деньги от рекламодателей, привлеченных большими тиражами и национальным охватом своих газет. Теперь битва шла за масштаб. Каждый пресс-барон хотел контролировать как можно большую газетную империю.
(продолжение в следующей статье)
Всем доброго времени суток! Рада что я с вами.
