Кампания на Филиппинах, которая позиционирует развод как основное право человека, набирает обороты, несмотря на системные и религиозные барьеры.
Почти 15 лет назад Мэри Непомусено рассталась со своим мужем. Она остается в подвешенном состоянии, потому что развод — и возможность нового брака и начать жизнь с чистого листа - запрещены законами ее страны.
Тысячи людей, подобных г-же Непомучено, оказались в ловушке давно расторгнутых браков на Филиппинах, единственной стране в мире, кроме Ватикана, где развод остается незаконным. Они живут совершенно отдельной жизнью от своих супругов после развода по таким причинам, как жестокое обращение и несовместимость. Огромные судебные издержки и горы бумажной волокиты делают аннулирование брака практически невозможным для многих.
Отчасти из-за роста их числа и тяжелого положения отношение к ним в стране, где почти 80 процентов населения составляют католики, изменилось. Опросы показывают, что половина филиппинцев в настоящее время поддерживают развод. Даже президент дал понять, что готов поддержать эту идею, и Филиппины как никогда близки к легализации разводов.
Но вопрос далек от решения. Влиятельная католическая церковь считает активность в поддержку разводов ”иррациональной пропагандой". Консервативные законодатели остаются непоколебимыми в своей оппозиции.
Это побудило некоторых сторонников легализации рассматривать развод как основное право человека, такое же, как доступ к медицинскому обслуживанию или образованию.
“Мы говорим, что это как лекарство”, - сказала 54-летняя г-жа Непомусено. “Вы принимаете это, только если вы больны, но вы не лишаете этих больных людей лекарства”.
Такой подход является отходом от предыдущей стратегии обмена личными историями в надежде завоевать симпатии законодателей. Теперь активисты используют научные данные и статистику, чтобы представить долгосрочные последствия того, что сохранение развода незаконным оказывает на миллионы женщин, подвергшихся насилию.
“Раньше мы плакали, потом злились”, - сказал А.Дж. Альфафара, основатель коалиции "Развод Пилипинас", насчитывающей более полумиллиона членов. “Раньше это была борьба за то, как нам заставить людей слушать?”
В последние месяцы комитет Сената одобрил законопроект о разводе впервые более чем за 30 лет. Сейчас законопроект ожидает второго чтения в Сенате, которое, по словам законодателей, может состояться в следующем году.
“Мы чувствуем какие-то сдвиги, даже в Сенате, и я надеюсь, что они наберут обороты и будут достаточно сильными, чтобы довести этот законопроект до финиша”, - заявила в интервью сенатор Риса Хонтиверос, спонсор законопроекта.
Она добавила, что была тронута своими встречами с активистами.
“Для меня одна из самых убедительных тем, которые они озвучили, заключается в том, что это второй шанс — второй шанс на жизнь, второй шанс на любовь, второй шанс на счастье — и почему мы должны отказывать людям в этом праве?” - сказала она.
У развода на Филиппинах сложная история. В эпоху испанской колониальной эпохи развод был запрещен, но юридическое раздельное проживание было разрешено при определенных условиях. Во времена американской оккупации он был узаконен, но только на основании супружеской измены и сожительства. Японцы, оккупировавшие Филиппины во время Второй мировой войны, расширили закон о разводе, предоставив людям больше оснований для расторжения брака.
Ситуация изменилась после принятия Гражданского кодекса страны в 1950 году. Но гражданам-мусульманам, которые составляют 5 процентов населения, разрешено разводиться, потому что в 1977 году Фердинанд Э. Маркос, тогдашний президент, подписал закон, разрешающий это.
Г-жа Альфафара, протестантка, рассталась со своим мужем в 2012 году. Она сказала, что не видела своего сына более десяти лет, с тех пор как в возрасте 9 лет он решил жить со своим отцом. Когда 46-летняя г-жа Альфафара, работающая ассистентом в виртуальном офисе, захотела купить дом, ей сказали, что она должна получить подпись своего мужа.
Сохранение развода незаконным означает, что жестокие мужья могут сохранять совместную опеку над своими детьми и имеют право на долю имущества своих жен. Еще одной проблемой является психическая травма, которую получают миллионы женщин, попавших в ловушку жестоких браков.
36-летняя Джанет Геварра потратила 5200 долларов на расторжение брака — в 15 раз больше, чем она зарабатывала ежемесячно на Филиппинах. Чтобы сэкономить деньги, она уволилась с работы в администрации информационных технологий и переехала в Сингапур, чтобы работать помощником в доме престарелых. В 2022 году суд отклонил ее ходатайство, которое она подала тремя годами ранее.
Судья постановил, что показания мисс Геварра о том, что ее муж “схватил ее за воротник, толкнул и попытался ударить кулаком во время жарких споров, не являются достаточным основанием для доказательства ее заявления о физическом или словесном насилии”. Судья добавил: “Брак, как неприкосновенный социальный институт, защищаемый государством, не может быть расторгнут по прихоти сторон”.
39-летняя Хайди Санчес сказала, что ей было больно каждый раз, когда ей приходилось писать фамилию своего мужа во всех официальных документах. Она сказала, что ее муж, который никогда не обеспечивал ее семью и неоднократно изменял ей, пытался задушить ее, когда она поссорилась с ним из-за романа. В 2019 году она подала на расторжение брака, но в марте ее ходатайство было отклонено.
Судья постановил, что мисс Санчес не смогла доказать свою правоту “четкими и убедительными доказательствами”.
Некоторые сторонники законодательства рекомендовали не использовать слово “развод” для его описания, говоря, что этот термин стал политизированным. Были предложены альтернативные формулировки, такие как “юридическое раздельное проживание” и “расширение сферы расторжения брака”.
Г-жа Хонтиверос вспомнила, что один из ее коллег посоветовал ей: “Не называйте это законопроектом о разводе, назовите это законопроектом о расторжении брака”. Она последовала этому предложению.
“Возможно, это просто дает тем, кто неоднозначно относится к этому или выступает против этого, другой способ говорить об этом немного менее неловко”, - сказала она.
Сенатор Пиа Каэтано, опытный законодатель и ярый сторонник разводов, сказала, что ее коллеги в Сенате “действительно признают, что есть случаи, когда заставлять пару жить вместе практически бесчеловечно”.
“Я слышал, как они говорили что-то на этот счет, что должно быть решение, и они рады что-то поддержать”, - сказал сенатор Каэтано.
Любой законопроект, принятый Сенатом, также должен быть одобрен Палатой представителей, прежде чем попасть к президенту, который подпишет его как закон. В отличие от своих предшественников, президент Фердинанд Э. Маркос-младший дал понять, что он открыт для легализации развода, хотя и предупредил, что это “должно быть нелегко”.
Отец Джером Секиллано, исполнительный секретарь Конференции католических епископов Филиппин, в прошлом году заявил местной радиостанции: “Печально сознавать, что у нас есть законодатели, которые скорее сосредотачиваются на расторжении браков и создании семьи, чем на их исправлении или укреплении супружеских уз”.
Десять лет назад, когда Конгресс Филиппин принял закон, предоставляющий людям доступ к контрацепции, духовенство проводило акции протеста и угрожало отлучить законодателей от церкви за поддержку законопроекта. На этот раз, по словам Эдсела Лагмана, конгрессмена, который настаивал на решении обоих вопросов, церковные чиновники были менее категоричны в своем несогласии.
“Мы показали, что можем победить церковь, и мы можем сделать это снова”, - сказал он, сверкнув улыбкой.
