"Женщина-потрошительница: Олеся Мостовщикова и ее зверские ужины из человеческих тел"

Как правило, каждое третье убийство в нашей стране происходит в состоянии алкогольного опьянения. Обычное дело, встретились, хорошенько выпили, повздорили, слово за слово, нож в руки, раз и нету человека. Но бывает и так, что пьянчуга не просто убил собутыльника, но ещё и приготовил из него закуску. В исправительной колонии для пожизненно осужденных черный дельфин таких ребят сидит много.

Но сегодняшняя история случай особый и редкий. Почему? Да потому, что речь пойдет не о мужчине-людоеде, а о молодой женщине. И ее история поистине шокирует.

Итак, Иркутск. 13 марта 2009 года на пересечении улиц Бестужева и Освобождение была обнаружена ужасная находка. Ковыряясь в мусорных баках, один из бомжей обнаружил там перепачканный кровью мешок. «Наверное, кто-то выкинул мясо», — подумал он, — и аккуратно развернул находку. От увиденного бродяге сразу же стало плохо. В мешке лежали две отрубленных женских ноги с накрашенными красным цветом ногтями. Буквально через час Куйбышевский микрорайон уже был окружен милицией. Началось расследование.

Окраина Иркутска. Частный сектор. 5 марта 2009 год. Тем холодным весенним вечером в доме на улице Освобождение 55 проходило застолье. Со столом сидели хозяйка 27-летняя Олеся Мостовщикова и ее подруга 33-летняя Татьяна Романчук. В какой-то момент Романчук, находясь уже в сильном подпитии, обозвала Мостовщикову никудышней матерью и плохой хозяйкой. От такой критики Олеся пришла в ярость и попыталась вышвырнуть подругу из дома.

Но Татьяна уже не могла идти. Разбавленный водой спирт ударил ей по ногам, и те буквально заплетались. Тогда хозяйка начала угощать растянувшуюся у порога подругу пинками и орать на нее матом. Но и это не помогло женщине избавиться от ненавистной гости. И тогда разъяренная Мостовщикова пошла в коридор, принесла оттуда топор и стала рубить собутыльницу. Пятьдесят один удар этим инструментом, как показала судебно-медицинская экспертиза, довершили дело. Татьяна Романчук скончалась на месте от несовместимых с жизнью ранений, в первую очередь закрытой черепно-мозговой травмы с множественными переломами костей черепа и отеком головного мозга.

Свидетелями этого страшного убийства стали сын Мостовщиковой, первоклассник Артём, и подруга, 30-летняя Юлия Циглер, которая заскочила к Олеське скоротать вечерок за рюмкой, но подгадала к страшному финалу застолья. Ребёнок, сидевший в комнате, вынужден был не только наблюдать, как пьяная мать убивает топором собутыльницу, но и слушать предсмертные хрипы жертвы. Убив Романчук, потерявшая человеческий облик Мостовщикова, кухонным ножом отрезала ей уши, а потом стала пальцем выковыривать глаз. Свои в кавычках «трофеи» она кинула в печку, туда же отправилась и отрубленная вслед за этим рука. Причем вошедшая в кураж женщина несколько раз доставала руку из огня, пробовала ее на вкус и снова кидала в печь со словами «невкусно, надо, чтобы еще немного прожарилась».

Она взяла топор и нанесла ей несколько ударов по голове топором. После чего отрезала уши, выколола глаз, отрезала руку, кисть. Руку, уши, и глаз сожгла в печке. Покончив со страшным ритуалом, Мостовщикова решила навести в доме порядок. Генеральной уборке она пыталась привлечь сына, отправляя его за водой для мытья полов. Но перепуганный мальчик наотрез отказался выходить из комнаты, где он затаился, в залитую кровью кухню. И добрая мамаша оставила ребенка в покое. Зато подруге Юльке отвертеться не удалось. Побоявшись стать следующей жертвой сумасшедшей хозяйки, Циглер помогла ей прятать труп. Молодые женщины, которые познакомились на рынке, подрабатывая там продавцами, на почве совместного распития спиртного сдружились, но опыта в сокрытии трупов еще не имели.

Сначала они перетащили тело в сарай, потом вернули в дом и скинули в подполье. Затем попытались вытащить оттуда тяжелую ношу, привязав к ней веревку. А когда силенок не хватило, решено было жертву расчленить. В ход опять пошли топор и нож, к которым присоединилась пила. Вся эта суета заняла чуть больше недели. Все восемь дней, пока останки не были найдены в мусорном баке бомжами, подруги, что называется, не просыхали. Женщины пили водку и разведенный спирт, а похмелялись пивом. Иногда вдвоем, а иногда в компании со знакомыми мужиками, которым, возможно, рассказывали подробности своих злодеяний.

Седьмого марта, когда на закуску ничего, кроме риса, не осталось, Мостовщикова слазила в погреб и откромсала кусок мяса с бедра своей жертвы. Подружки его мелко порезали, пожарили с луком и съели с рисом в качестве гарнира. Заботливая мамаша и сыну предложила подкрепиться, но голодный мальчик, для которого не было секретом, из чего приготовлено блюдо, от такого обеда отказался. Раскрывать преступление пришлось в условиях неочевидности. 13 марта 2009 года сразу после обнаружения мешка с человеческими останками оперативники пустили по следу собаку по кличке Милан. Она и привела разыскников к обезноженному трупу, спрятанному в ограде частного дома по улице Освобождения. Сумка с обезображенным телом стояла за уличным туалетом. Четвероногий сыщик показал своим коллегам и сарай, где находилось тело в первую ночь, и подполье, где его потом расчленяли, и комнату, где совершалось убийство, и даже печку, в которой жарилось мясо.

Старший следователь Правобережного межрайонного следственного отдела по городу Иркутску рассказал, что обвиняемая на допросах и очных ставках давала полные и правдивые показания. Она раскаивалась, плакала и переживала, что на суде придется смотреть в глаза отцу убитой подруги, которая была хоть и хронической алкоголичкой, но из хорошей семьи. Сына обвиняемой допрашивать не стали.

Артемка после задержания матери жил у тети. По ее словам, он стал замкнутым, кричал ночами и боялся отвечать на вопросы о маме. Ребенку выпало слишком много испытаний. Под Новый год в состоянии белой горячки повесился его отец, а накануне Международного женского дня мать устроила в доме кровавое побоище. Судебно-психиатрическая экспертиза подсудимой проводилась в условиях стационара и подтвердила ее вменяемость и способность контролировать свои действия. Сама Олеся объяснила свое чудовищное поведение воздействием алкоголя. «Была бы трезвая, разве совершила бы такое? – говорила она. Судья Куйбышевского районного суда Иркутска приговорил убийцу, глумившуюся над телом своей жертвы, к восьми годам и семи месяцам лишения свободы, ведь в Уголовном кодексе Российской Федерации тогда не было статьи за каннибализм. Кроме того, Мостовщикову обязали выплатить семье погибшей Татьяны Романчук 300 тысяч рублей в качестве моральной компенсации. Юлия Циглер проходила по делу как свидетель, а не соучастник и никакого наказания почему-то не понесла.

Отбывать наказание Мостовщикову отправили в женскую колонию номер 11, расположенную в поселке Базой. Женщина часто жаловалась на избиение ее со стороны других осужденных. Оно и не мудрено. На зоне людоедок не жалуют. Олеся часто писала письма домой своим родственникам. Но ей никто на них не отвечал. Она мечтала поскорее выйти из зоны и начать новую, теперь уже иную жизнь.