В последний раз, мой друг, в последний раз…

Введение.

Я эстет. Вижу красоту этого мира, но, отнюдь ни в завораживающих природных пейзажах, ни в роскошных женских фигурах (это уже прошло), ни в прочих пышностях и празднествах этого мира. Настоящая красота кроется там, ниже плинтуса. Там где боль, грязь, где страдания, ложь, слёзы и…преступления. Вот где истинная человеческая натура. «Пятна крови на снегу, Боже, Квентин, как красиво» - сказал Баста в одной из своих композиций. Если бы я был художником, то на моих холстах оживали бы волнующие душу угрюмые сцены, которые отлично передавали бы трагизм застывшего момента. И эти уродливые картины колесили бы по лучшим галереям мира. Но, поскольку ещё в школе учительница изобразительных искусств, по немому уговору, ставила мне четвёрки, лишь бы я не показывал никому свои рисунки (настолько они были угловаты и несуразны), то художником мне не быть. Разве что нарисовать ещё один чёрный квадрат. Зато я неплохо овладел словесностью, поэтому постараюсь оживить некие фрагменты в твоём воображении, уважаемый читатель, с помощью перьевой ручки. Моменты, моменты... В конце-концов, вся наша жизнь состоит из моментов и обрывков зрительной памяти, просто кто-то к ним глух и слеп, а у кого-то хорошо развито внутреннее ухо (художественную жилку не убить).

Встать, оглашается приговор.

Три пары усталых глаз (прокурор, адвокат, подсудимый) вяло смотрели на судью, либо же в пол. Процесс был долгим, нудным, заключающимся в многочасовом оглашении всякого рода доказательств и участники порядком утомились…

Внимательно изучая материалы дела, приговоры, личные документы, особенно если этих материалов много, можно узнать человека лучше, чем его знают близкие родственники. Это как книга жизни. Мой подзащитный, 46-ти лет отроду, коренной москвич, хронический наркоман. Свою пагубную привычку он приобрел ещё в девяностых, употреблял исключительно героин. Никаких синтетических наркотиков и прочих новшеств. Всю его жизнь можно охарактеризовать так: кражи, грабежи, наркотики, приговоры, снова кражи, наркотики и приговоры. Это классический персонаж в истоптанных, но фирменных кроссовках, спортивном костюме и с короткой стрижкой. Но мой подзащитный необычен был тем, что вообще дожил до своего возраста. Судья, изучая характеристики личности, удивлялась: «Что, ни гепатита, ни ВИЧ, ничего вообще нету? Как?». Я всегда знаю свою дозу, никогда не превышаю её и пользуюсь только новым, чистым инструментом, - вежливо ответил подсудимый. К тому же, делаю длительные перерывы, по полгода, Ваша честь, – добавил он. Надо признать, мой подзащитный молодец, он даже обладает неким очарованием. Сохраняет способность расположить к себе слушателя и сохранить чувство собственного достоинства даже в такой тяжёлой ситуации. А ситуация действительно пагубная, ведь часть 4 статьи 228.1 УК РФ предусматривает лишение свободы на срок от 10-ти до 20-ти раз. Учитывая его прошлое, непогашенные судимости, наказание, скорее всего, будет ближе к верхней планке. А для наркомана со стажем это значит финал. 15-лет в колонии строгого режима, где и настигнет конец. Подзащитный, видимо, мысленно смирился. Отсюда и чарующее спокойствие. «А что с квартирой, что с братом?», - продолжает интересоваться судья, листая дело. Квартиру продал ещё в 2015-м, родители умерли, брат уехал в Израиль, - ответил он. Мой подзащитный еврей. Из приличной семьи, которая, видимо, тяжело переживала подобную семейную драму. Вообще, и судья, и прокурор, и я, разумеется, смотрим на него с неким сожалением. Ведь ты мог стоять не по ту сторону решётки, а по эту. Мог быть адвокатом, помощником прокурора, если бы когда-то не встал на свой путь. Но, увы. Исследование материалов дела окончено.

Коротко о моей работе.

Дело в том, что моего подзащитного задержали оперативники в одном из парков Москвы с внушительным мешком героина в трусах. Да еще и с четко расфасованным по пакетикам. «Раскололи» на месте, признался, что собирался распродать. Вменили распространение. В итоге, первичные документы с его признаниями по моему ходатайству суд исключает из числа допустимых доказательств, а сама по себе расфасовка не подтверждает цель распространения. Фасовал ведь не он, а так же учитывая, что подсудимый хронический наркоман и подтверждает факт приобретения для собственного употребления, то суд переквалифицирует содеянное на часть 2 статьи 228 УК РФ (хранение без цели сбыта) и, учитывая ещё ряд смягчающих обстоятельств, назначает близкое к нижней планке наказание. Учитывая длительность дела и время пребывания в СИЗО, летом 2024 года он освободится.

Последний раз, мой друг…

Если вы можете себе представить, как оживает мертвец, значит вы представляете себе моего подзащитного при оглашении приговора. «Не может быть, да ну нафиг, да не может быть» (авторский текст подвергся цензуре),-топчется он в камере. Эйфория. Вот где настоящие эмоции! Резолютивная часть приговора оглашена. К осужденному возвращается сознание, я стою и покорно ожидаю, чтобы попрощаться. Подзащитный смотрит мне в глаза секунд 5 и в этом взгляде я всё прочёл, и он понял, что я прочитал его мысли. «Спасибо», - выдавил он из себя с потухшим взглядом. Если вы думаете, что наркоманы, это неадекваты, которые утратили связь с реальностью, то вы ошибаетесь. Они отлично осознают свою трагедию, понимают свои перспективы. Так что же я прочёл в его глазах? Понимание. Что он в последний раз увидит мир. В последний раз увидит лето и обогреется в его лучах. Ведь героиновые наркоманы столько не живут. Скорее, свою погибель он встретит где-то в замызганном подъезде и вряд ли доживёт до следующего ареста. А если и доживёт, то погибнет где-нибудь в изоляторах.

Эпилог.

Такие, как мой подзащитный, уходят бесславно, без почестей, тихо. О них не расскажут в познавательной передаче. Но я расскажу о тебе, мой друг. В последний раз ты выйдешь в это мир, который уже довольно изменился. Правоохранители в твоём районе будут крайне не рады такому возвращению, ведь они уже не рассчитывали тебя когда-либо увидеть. Встретив изрядно постаревшую одноклассницу в лифте ты поздороваешься. Расскажешь ей, набравшись смелости, что у тебя всё хорошо, скоро займёшься бизнесом. Она, из страха, не будет с тобой общаться, но улыбнётся в ответ. Ты и сам знаешь, что это враньё, но без него никак. Ты снова будешь бегать по району и наводить «движуху», но ты будешь под особым контролем. Ты, конечно же, снова будешь кидать новичков и давать им некачественный товар, а себе забирать только небодяженный. Твоим контингентом, скорее всего, будет молодняк, ведь все, с кем ты начинал этот путь в никуда, уже умерли. Ты снова будешь убегать от полиции по Москве с бутылочкой минералки в руках, в старых кроссовках, совершать кражи, а потом прятаться на крыше и «под кайфом» ловить закат. В твоих карманах снова будут мятые и грязные купюры и ты впадёшь в дрёму, а сигарета выпадет изо рта. Ты будешь засыпать и думать, что ты снова всех обманул, ты снова на коне. Но город усеян камерами, даже подъезды, а чердаки, наверняка, закрыты. Тебя поймают очень быстро, к концу лета уж точно. Так пусть навсегда уходящее солнце последнего лета коснётся тебя прощальным лучом. Ведь вместе с тобой уходит целая эпоха. Позорная эпоха наших девяностых.