Америка дает отпор

Война против хуситов является частью обостряющейся борьбы за моря.

По всему миру после десятилетий затишья в океанах нарастает шторм. В Красном море ополченцы-хуситы совершили десятки атак на корабли с помощью беспилотных летательных аппаратов и ракет, сократив контейнерную активность в Суэцком канале на 90%. 12 января Америка и Великобритания ответили более чем 60 морскими и воздушными атаками на цели хуситов в Йемене в попытке восстановить открытый проход, расширив масштабы ближневосточного конфликта. Президент Джо Байден пригрозил дальнейшими военными действиями и заявил, что Америка не позволит “враждебным субъектам ставить под угрозу свободу судоходства на одном из самых важных коммерческих маршрутов в мире”.

Эскалация в Красном море отражается на морском хаосе в других местах. Черное море заполняется минами и поврежденными военными кораблями. Балтийское и Северное моря сталкиваются с теневой войной саботажа трубопроводов и кабелей. В Азии наблюдается крупнейшее наращивание военно-морской мощи со времен второй мировой войны, поскольку Китай пытается принудить Тайвань к объединению, а Америка стремится предотвратить китайское вторжение. После выборов на Тайване 13 января напряженность там может резко возрасти.

Эти события - не совпадение, а признак глубокого сдвига, происходящего в океанах планеты. Мировая экономика по-прежнему глобализирована. Около 80% торговли по объему и 50% по стоимости осуществляется флотом из 105 000 контейнеровозов, танкеров и грузовых судов, которые бороздят океаны днем и ночью, что воспринимается как должное людьми, чьи средства к существованию зависят от них. Однако соперничество сверхдержав и упадок глобальных правил и норм означают, что геополитическая напряженность усиливается. Неизбежным и недооцененным следствием этого является то, что океаны впервые со времен холодной войны становятся зоной конфликта.

Стремление к возможностям и порядку на море имеет долгую историю. В 17 веке голландский юрист Гроций сформулировал принцип свободы судоходства, а в 19 веке Британия обеспечила его соблюдение с помощью Королевского военно-морского флота и сети портов и фортов. Открытые океаны были закреплены в порядке, установившемся после 1945 года, а с 1990-х морской мир отражал рост глобализации и могущества Америки. Это подчеркивало сверхэффективность и крайнюю концентрацию. Сегодня 62% контейнеров перевозятся пятью азиатскими и европейскими фирмами, 93% судов построены Китаем, Японией и Южной Кореей, а 86% сдаются на слом в Бангладеш, Индии или Пакистане. Специализированная роль ВМС сша заключалась в том, что они были почти монопольным поставщиком безопасности, используя более 280 военных кораблей и 340 000 моряков.

Эта обширная и сложная система сталкивается с двумя вызовами. Один из них - напряженная геополитика. Наращивание военно-морского флота Китая означает, что первенство ВМС сша на Тихом океане оспаривается впервые с 1945 года. Мошенников стало больше. Хуситы, поддерживаемые своим спонсором Ираном, доказали свою устойчивость к атакам со стороны Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратов, что говорит о том, что американские и британские удары быстро их не сломят. Как и хуситы, диктатор Эфиопии, не имеющий выхода к морю, арендует военно-морскую базу на Красном море в соседнем Сомалиленде. Морское право находится в упадке. Китай игнорирует решения трибунала, против которых он возражает. Применение Западом санкций вызвало бум контрабанды: 10% всех танкеров являются частью анархического “темного флота", действующего вне рамок основных законов и финансов, — вдвое больше, чем 18 месяцев назад.

Геополитические ветры усиливаются из-за технологических и климатических изменений. Китай вложил средства в противокорабельные ракеты, оттесняя корабли ВМС сша дальше от берега. Распространение оружия означает, что у ополченцев вроде хуситов теперь есть крылатые ракеты - возможности, которыми до недавнего времени обладали только государства. Экономика знаний - и доминирование Уолл-стрит и Силиконовой долины — зависят от более чем 600 подводных кабелей передачи данных, уязвимых для саботажа. Климатические сдвиги меняют географию и стимулы. В Панамском канале не хватает воды (см. раздел "Америка"); торговые пути в Арктике расширяются по мере ее таяния; а бум зеленой энергетики стимулирует борьбу за минирование морского дна.

Поэтому в открытом море назревают беспорядки. Одной из издержек будут временные перебои в торговле. Морская торговля составляет около 16% мирового ввп. Система судоходства поддается адаптации, но только до определенного момента. Одиночные удары часто могут быть смягчены. Нападения хуситов пока вызвали резкий рост тарифов на страхование и доставку, но пока не привели к более широкому росту цен, поскольку на рынках контейнеров и энергоносителей есть свободные мощности. Но это легко может измениться. Цены на нефть выросли на новостях об американских и британских атаках, и если перебои распространятся на Ормузский пролив, через который проходит большая часть мировой нефти и газа, или если Иран примет непосредственное участие, они могут вырасти еще больше.

А когда рынки напряжены или происходят синхронные потрясения, наказание может быть высоким. Кризис с поставками после карантина в 2021 году и перебои с зерном в Причерноморье в 2022 году вызвали мировую инфляцию. Хотя доля доставки в конечной цене большинства товаров невелика, непредсказуемость на море может привести к тому, что фирмы сократят свои цепочки поставок, что приведет к увеличению издержек.

Крупномасштабные конфликты на море могут быть разрушительными. Морские конфронтации имеют свои особые качества, потому что сложность быстрого усиления флотов означает, что эскалация менее вероятна, чем на суше. Тем не менее, легко определить, где может вспыхнуть конфликт. Атаки, скажем, Ирана или России на трубопроводы, маршруты для сжиженного природного газа или кабели передачи данных могут нанести ущерб. Размолвки из-за стратегических островов могут спровоцировать конфронтацию в Южно-Китайском море и Индийском океане (см. раздел "Азия"). А эмбарго более развитых экономик, чем Российская или иранская, могут нанести огромный ущерб. Моделирование, проведенное Bloomberg, показывает, что блокада Тайваня и ответные меры Запада сокращают глобальный ввп на 5%.

Все это показывает необходимость сдерживания нечестивых субъектов и враждебных государств. Тем не менее, нелегко вернуться в спокойные воды 1990-х годов. Призывы соблюдать универсальные законы вряд ли увенчаются успехом. Зависящему от торговли Китаю есть что терять, но он хочет сорвать западные санкции и предъявить незаконные претензии в Южно-Китайском море. Не помогает и то, что Америка не ратифицировала главный глобальный договор по морскому праву. Запад также не может быстро восстановить свое военно-морское господство после хронического недостатка инвестиций. Имея жалкие 5% мировых мощностей верфей, ему потребуются десятилетия, чтобы восстановить свой флот.

Мертвое затишье

Необходим другой ответ. Западные страны должны удвоить усилия по поддержанию своего технологического превосходства, например, в области подводных лодок и автономных судов. Сотрудничество правительства и частного сектора в мониторинге уязвимой морской инфраструктуры, такой как трубопроводы, имеет решающее значение, равно как и морское и спутниковое резервное копирование кабелей передачи данных.

И альянсы необходимо расширять, чтобы выделить больше ресурсов для охраны морей. Америка восстанавливает свои азиатские военно-морские пакты, и формирующийся ответ хуситам в Красном море в конечном итоге может послужить образцом. В то время как Америка и Великобритания нанесли последние удары по хуситам, четыре другие страны оказали военную поддержку, и гораздо больший состав военно-морских сил, в том числе азиатских государств, сейчас действует в Красном море. Из-за ставок поддержание порядка на море является наименьшим общим знаменателем международного сотрудничества. Это то, с чем должны согласиться даже изоляционисты. Без этого мировая экономика потерпела бы крах.