Продолжение моей автобиографической повести

Я в те годы

Итак, начинаю работу над продолжением автобиографической повести. Напоминаю: здесь я в художественной форме расскажу только о деле, которое СМИ много лет называли «Надвоицким делом».

Имена и фамилии, понятно, будут изменены, и многое будет дополнено художественным вымыслом, позволяющим лучше раскрыть ситуацию. Это единственная возможность рассказать здесь приличное количество правды.

Хотя дело завершено и уже довольно давно, рассказ о нём, понятно, по-прежнему, затрагивает интересы сильных мира сего, и ой как сильно. Думаю, какого накала достигла ситуация, хорошо видно из предложенного мною фильма ГТРК «Карелия», и дальше ситуация и близко не становилась менее напряжённой.

На, скажем так, якобы художественный вымысел же крайне сложно подать в суд или написать заявление в прокуратуру, там у меня будет маловато доказательной базы. Впрочем, документов по "Надвоицкому делу" горы, у меня скопился за много лет огромный архив, и, понятно, все их опубликовать не получится при всём желании.

Но по возможности важнейшие из них я буду обнародовать в ходе публикации данного художественного произведения. И документы, понятно, будут раскрывать настоящие имена и фамилии прототипов героев произведения. И тем не менее, одно дело – прототипы, а другое – литературные герои.

Себя я буду называть, как и в повести, Андрей, там, где меня называли по имени-отчеству, тоже буду называть по имени-отчеству. Настоящему имени-отчеству.

Повторюсь: остальные имена и отчества буду изменять по возможности на созвучные, но не всегда.

Ну и давайте перейдём, собственно, к художественной части.

1

Новый босс пригласил Андрея на разговор к себе домой, в этом не было ничего необычного, он так и не обзавёлся до сих пор офисом и даже попросил его помочь ему в этом вопросе, и Андрей ему это обещал, но пока тот оставался открытым. У него, правда было в аренде помещение, но подвальное и мало подходящее для таких целей, и поэтому они хочешь не хочешь решали деловые вопросы в своих квартирах.

Но интуиция вдруг просигнализировала, что разговор сегодня будет необычным. Так и оказалось.

– Андрей Михайлович, – сказал тот, – вы знаете, кем работает моя жена?

Он всегда, несмотря на его 26 лет, строго называл его по имени-отчеству.

– Да, она стоматолог, – ответил он.

– Она у меня не просто стоматолог, Андрей Михайлович, – сказал тот, – она у меня главный стоматолог района, так официально называется её должность.

– Это, конечно, хорошо, но зачем вы мне это говорите?

– Как вы думаете, какая проблема у нас в районе самая, скажем так, интересная?

– В финансовом плане?

– Именно.

– Честно говоря, затрудняюсь сказать. Самая известная проблема района, прогремевшая на весь бывший Советский Союз, безусловно, экологическая. Но как она связана с деньгами?

– Скажите, а почему, на ваш взгляд, экологическая проблема именно в нашем районе прогремела на весь Советский Союз? Что в ней такого особенного?

– Наверное, потому что привлекла большое внимание СМИ.

– А почему она привлекла большое, а, точнее, ТАКОЕ большое внимание СМИ?!

– Здесь два фактора. Во-первых, алюминиевый завод нанёс людям очень наглядное поражение здоровья, и, прежде всего, это удар здоровью детей. Флюороз заметен визуально, поражаются в том числе зубы, а это отвратительно, зато зрелищно. Во-вторых, в большом посёлке рядом с районным центром, в котором находится алюминиевый завод, возникло первое неформальное и очень мощное экологическое движения, которое инициировали женщины, а точнее матери, очень переживающие за здоровье своих детей. А это было обречено найти понимание у всех матерей в Советском Союзе. В общем, для журналистов в годы «перестройки» это была невероятно выигрышная тема.

Вот как выглядит флюороз:

Дети посёлка Надвоицы, поражённые флюорозом, снимки конца 80-х годов, сделанные указанными женщинами – участниками неформального экологического движения

– А вы, я вижу, хорошо знаете тему.

– Странно было бы, если бы я её не знал. Этот посёлок для меня, можно сказать, родной, в нём прошло моё детство, и в нём по-прежнему живут мои родители.

Посёлок Надвоицы недалеко от мэрии, правда, не совсем в те годы, но близко

– А вы не в курсе, дело ограничилось только вниманием СМИ? Или были проведены и научные исследования ситуации в посёлке?

– Насколько я знаю, были проведены, но я специально не занимался этой темой.

– Я знаю точно, что такие исследования были проведены, и достаточно серьёзные исследования, но прошло уже несколько лет, как движение подавили, и раздобыть эти исследования будет не так просто.

– Думаю, что да. Вы полагаете, что эти исследования можно как-то использовать в финансовом плане?

– Представьте себе.

– И каким же образом?

– Понимаете, человек, здоровью которого нанесён серьёзный вред, – а флюороз – это более чем серьёзный вред, – имеет право на финансовую компенсацию за ущерб, нанесённый его здоровью, и в данном случае, поскольку здоровью ТАКОЙ вред, – на большую финансовую компенсацию. И добавьте к этому, что в посёлке пострадали тысячи людей, и прежде всего дети. Точнее, родители этих детей имеют право подать в суд на завод и потребовать от него полного возмещения ущерба, и здесь, если удастся обеспечить доказательную базу, пахнет массовыми исками. То есть для организаторов этого дела, способных помочь родителям пострадавших детей в этом вопросе, прежде всего обеспечив доказательную базу и представив их интересы в суде, дело пахнет миллионами.

Надвоицкий алюминиевый завод (НАЗ) в те годы

На какое-то время наступила полная тишина.

– Что вы хотите от меня, Олег Иванович?! – спросил, наконец, Андрей.

– Доказательной базы, Андрей Михайлович, доказательной базы. Я полагаю, вы способны её нам с вами обеспечить.

– И каким же образом?

– Мне вам нужно напоминать, что вы депутат городского совета, что вы член президиума совета, и что вы председатель его постоянной комиссии по делам молодёжи?

– Вы полагаете, что мой статус поможет мне добыть результаты исследований, изобличающих вину завода перед людьми?

– Именно, Андрей Михайлович! Именно!

Андрей опять задумался.

Разворот моего удостоверения народного депутата

– Резон есть, – наконец, сказал он, – но, думаю, в городе и районе этих документов уже нет, они, скорее всего, в столице республики. Что ж, пожалуй, я могу попробовать эти документы раздобыть, хотя это будет, как вы правильно сказали, очень непросто. Но для суда их будет мало. Вы в курсе, что нашим стоматологам вообще неофициально запрещено ставить диагноз – флюороз, больным пишут или "кариес", или "гипоплазия эмали", или ещё какую-нибудь ахинею?! То есть нужно, во-первых, чтобы каждому пострадавшему был поставлен именно диагноз – флюороз, во-вторых, подтверждена причинно-следственная связь диагноза именно у этого больного с деятельностью завода.

– Андрей Михайлович, я же вам сказал: моя супруга – главный стоматолог района.

– И она рискнёт на это пойти?

Я, депутат городского совета, Сегежа, 1992 год. Значок, правда, плоховато видать, тогда снимки были куда хуже, чем сейчас

– Рискнёт. Но не сегодня. Думаю, вы понимаете, насколько серьёзной подготовки требует это дело.

– А вы понимаете, что одной доказательной базы здесь недостаточно. Прежде всего, нужна мощная компания в средствах массовой информации.

– В этом всё дело, Андрей Михайлович, я ведь о том же: получив в свои руки такие документы, вы сможете организовать такую компанию в СМИ. Уверен, журналисты обязательно заинтересуются. Мне такая работа не по плечу, а вот у вас, думаю, всё получится, и прекрасно получится. Судебный же этап работы, и подключение к ней моей супруги мы начнём после пиар компании.

– Всё равно миллион вопросов, и, прежде всего, организационных.

– Так давайте их обсудим.

Посёлок Надвоицы, правда, не совсем в те годы, но близко, здание, в котором мэрия, раньше его называли поселковый совет

Продолжение следует

Помощь каналу можно оказать здесь.

Предыдущий фрагмент здесь.

Мой канал на "Дзен" здесь.

Мой аккаунт на "Заделом" здесь.