Подведет ли Америка Украину?

Даже если Джо Байден будет переизбран, тупиковая ситуация на Украине предполагает, что этого может быть недостаточно для спасения стратегического лидерства США или американской демократии.

В январе 1941 года президент Франклин Рузвельт пришел в этот зал, чтобы обратиться к нации. Он сказал: «Я обращаюсь к вам в беспрецедентный момент в истории Союза». Гитлер был на марше. В Европе бушевала война. Целью президента Рузвельта было разбудить Конгресс и предупредить американский народ о том, что это не обычный момент. Свобода и демократия в мире находились под угрозой. Сегодня вечером я приду в тот же зал, чтобы обратиться к нации. Сейчас именно мы переживаем беспрецедентный момент в истории Союза. И да, моя цель сегодня вечером — разбудить Конгресс и предупредить американский народ о том, что это тоже не обычный момент. Никогда со времен президента Линкольна и гражданской войны свобода и демократия не подвергались такому нападению здесь, дома, как сегодня. Что делает наш момент редким, так это то, что свобода и демократия находятся под угрозой одновременно как внутри страны, так и за рубежом.

Даже если Джо Байден будет переизбран, тупиковая ситуация на Украине предполагает, что этого может быть недостаточно для спасения стратегического лидерства США или американской демократии.

В январе 1941 года президент Франклин Рузвельт пришел в этот зал, чтобы обратиться к нации. Он сказал: «Я обращаюсь к вам в беспрецедентный момент в истории Союза». Гитлер был на марше. В Европе бушевала война. Целью президента Рузвельта было разбудить Конгресс и предупредить американский народ о том, что это не обычный момент. Свобода и демократия в мире находились под угрозой. Сегодня вечером я приду в тот же зал, чтобы обратиться к нации. Сейчас именно мы переживаем беспрецедентный момент в истории Союза. И да, моя цель сегодня вечером — разбудить Конгресс и предупредить американский народ о том, что это тоже не обычный момент. Никогда со времен президента Линкольна и гражданской войны свобода и демократия не подвергались такому нападению здесь, дома, как сегодня. Что делает наш момент редким, так это то, что свобода и демократия находятся под угрозой одновременно как внутри страны, так и за рубежом.

I

В начале обращения американского президента к Конгрессу 7 марта 2024 года прозвучал знакомый рефрен Джо Байдена. Российские войска, вторгшиеся на Украину в феврале 2022 года, представляли собой ту же историческую угрозу и злобу, что и жестокие помощники Дональда Трампа, штурмовавшие Капитолий США в январе 2021 года. Трамп, нынешний лидер на президентских выборах в США 2024 года, сейчас праздновал тех штурмовиков 6 января и обещает помиловать их, если победит в ноябре. Тем временем самые ярые сторонники Трампа в Конгрессе заблокировали возобновление военной помощи на сумму 60 миллиардов долларов для украинской армии, у которой не хватает боеприпасов для отражения войск все более уверенного в себе Владимира Путина.

Байден произнес энергичную речь в тот четверг вечером, и его группа поддержки со стороны Демократической партии прервала его с хриплой, даже радостной энергией в ответ. Если не считать группы критиков MAGA, республиканцы все время сидели угрюмо неподвижно. (Эта динамика работает наоборот, когда президентом является республиканец.) Картина повторялась в миниатюре для 30 миллионов телезрителей, которые могли наблюдать за реакцией вице-президента Камалы Харрис и спикера Палаты представителей Майка Джонсона, сидевших позади Байдена. Харрис неоднократно стоял, чтобы возглавить аплодисменты и аплодисменты демократов. Джонсон неподвижно сидел в кресле, а камеры фиксировали героические усилия на лице, чтобы не выразить ни одобрения, ни явного презрения.

Лицо Джонсона сильно скрывалось. В самой Украине и среди союзников Америки по НАТО царит ошеломленное недоверие к тому, что в Соединенных Штатах, где все еще сильна общественная поддержка Украины, и две палаты Конгресса, которые отражают эту поддержку со стороны большого двухпартийного проукраинского большинства, законопроект о помощи может тем не менее остаются навсегда заблокированными. Для ясности, его также можно разблокировать до публикации этого эссе. Однако в любом случае обстоятельства представляют собой кризис американской глобальной власти и, более того, как утверждал Байден, американской демократии. Они требуют некоторого объяснения.

Трамп еще не стал президентом, но он доминирует в своей партии так, как это определил Уильям Салетан в самом начале республиканского праймериз 2016 года, когда идея фактического переезда Трампа в Белый дом все еще казалась надуманной. В статье в Slate под названием «Дональд Трамп — военачальник Республиканской партии» и с подзаголовком «Республиканская партия официально является несостоявшимся государством» Салетан утверждал, что

после избрания президента [Барака] Обамы Республиканская партия [Республиканская партия] отказалась от своей роли национальной правящей партии. Она захватила Конгресс, не преследуя альтернативную повестку дня, а проводя кампанию и организуя голосование против всего, что говорит или делает Обама. Так называемые лидеры партии стали ее последователями, гоняясь за излюбленными проблемами правой радиоаудитории. Теперь толпа, которой сдались эти старейшины – разгневанные белые избиратели, полные решимости «вернуть свою страну» от иммигрантов и либералов – готова назначить своего собственного кандидата в президенты. Приход Трампа-Круса к власти является кульминацией морального краха Великой старой партии.

Год назад, когда американская поддержка Украины казалась сильной и устойчивой, также казалось невероятным, что Трамп сможет вернуться после поражения на выборах; от его неконституционной попытки отменить этот результат; и от первоначального отвращения республиканцев в Конгрессе по поводу жестокой осады Капитолия, которую он спровоцировал. Возвращение выглядело все менее и менее вероятным, когда прокуратура в различных юрисдикциях выдвинула против бывшего президента 98 уголовных обвинений, частично связанных с этой попыткой и последовавшим за ней насилием; когда его привлекли к гражданской ответственности за сексуальное насилие и клевету и обязали выплатить 83 миллиона долларов в качестве компенсации за ущерб; и когда ему было предъявлено обвинение в гражданском мошенничестве на общую сумму более 450 миллионов долларов. Однако он не просто восстановился. Он является де-факто кандидатом в президенты от своей партии и лидирует по опросам Байдена.

Между тем, спикер Джонсон, унаследовавший незначительное большинство в Республиканской Палате представителей, которое становится все меньше, может быть свергнут со своего поста, если он вызовет гнев всего лишь нескольких членов MAGA, точно так же, как его предшественник Кевин Маккарти был свергнут шесть месяцев назад. Глава MAGA Марджори Тейлор Грин говорит, что они фактически отключат Джонсона, если он вынесет на голосование законопроект о помощи Украине. Теоретически были и другие возможности. «Петиция об увольнении», подписанная большинством членов Палаты представителей, обойдет спикера, но любой республиканец, подписавший ее, будет иметь мишень MAGA на своей спине. Демократы могли бы предложить голоса, чтобы сохранить Джонсона на посту спикера, но если Джонсон примет эту услугу, это поставит ему в спину практически неизгладимое яблочко. В любом случае нет убедительных доказательств того, что сам Джонсон хочет, чтобы законопроект был принят.

Наш коллега Найджел Гулд-Дэвис пишет в этом номере о «балансе ресурсов и балансе решимости» по отношению к Украине. Первый отдает предпочтение Западу, но создается впечатление, что второй поддерживает Путина. Однако, как показывает эссе Гулд-Дэвиса, национальная решимость — это не то же самое, что индивидуальная сила воли, необходимая для того, чтобы оставаться на диете. Скорее, национальная решимость представляет собой совокупность политических реалий. Политическое лидерство, конечно, играет свою роль, но оно также имеет пределы. Для республиканского руководства на Украине ограничивающим условием даже сейчас является Трамп. За целых десять месяцев до того, как он может вернуться в Белый дом, он имеет решающее слово в том, одобрят ли республиканцы в Палате представителей выделение 60 миллиардов долларов для Украины. Такая перспектива кажется ему отвратительной, поскольку одобрение было бы полезно как для Украины, так и для Байдена.

II

В середине января этого года один из нас присутствовал на встрече с делегацией Конгресса США, посещавшей Лондон. Члены делегации-республиканцы утверждали, что а) дебаты по Украине на самом деле были дебатами по поводу безопасности на южной границе США, и помощь пройдет, если будет сопровождаться достаточно жесткими пограничными мерами; б) администрация Трампа в любом случае оказала более серьезную поддержку Украине, чем администрация Обамы; и в) предполагаемая враждебность Трампа к НАТО была мифом, созданным для того, чтобы скрыть разумность его требования о том, чтобы члены НАТО выполнили свои планы по расходам на оборону.

Пару недель спустя Трамп окончательно положил конец усилиям двухпартийного Сената по ужесточению безопасности границ, назвав это «большим подарком демократам и желанием смерти для Республиканской партии». Примерно через пять недель после этого он принял премьер-министра Венгрии Виктора Орбана, самого авторитарного и пропутинского лидера как в НАТО, так и в Европейском Союзе, во время своего рода ложного государственного визита в Мар-а-Лаго, где Орбан подлизывался к Трампу и наоборот. Среди других коленопреклонений Орбан заявил, что возвращение Трампа на пост президента даст «единственный серьезный шанс» положить конец российско-украинской войне. «Он не даст ни копейки в украинско-российской войне. Именно поэтому война закончится», — с большой уверенностью сообщил Орбан.

Рекомендуется иметь в виду фактическую запись. После вторжения России в Украину в феврале 2022 года Трамп превознес «смекалка» и «гений» Путина. Более того, его поведение на посту президента по отношению к Украине до войны поставило страну под угрозу геополитически. Трамп и несколько его наиболее диковинных советников полагали, что они могут доказать, что Джо Байден неправомерно заискивал перед предыдущим правительством Украины, чтобы продвигать бизнес-проекты своего сына Хантера, и что Киев вступил в сговор с Национальным комитетом Демократической партии, чтобы обвинить Россию во вмешательстве в президентские выборы 2016 года. Президентские выборы, доказательства которых можно было найти на воображаемом сервере, принадлежащем CrowdStrike и физически расположенном в Украине. Когда президент Украины Владимир Зеленский в печально известном телефонном разговоре 25 июля 2019 года возразил в ответ на давление Трампа с просьбой помочь обосновать эти галлюцинаторные утверждения, Трамп удержал 400 миллионов долларов в виде одобренной Конгрессом иностранной помощи. Он был обнародован только тогда, когда махинации Трампа стали достоянием общественности в сентябре 2019 года.

Попытка Трампа шантажировать Зеленского, за что он был подвергнут импичменту, но не осужден, фактически дала Путину сигнал о том, что американская поддержка и интересы в Украине подлежат бартеру. Кроме того, этот призыв высветил безразличие Трампа к путинскому реваншизму. В более широком смысле, это недвусмысленно продемонстрировало предпочтение Трампа нелиберальным автократам в качестве американских партнеров, поскольку они могут тормозить демократическое управление в интересах его личных политических интересов. Это отразило отказ Трампа от межведомственного процесса формулирования и реализации внешней политики США, управляемого Советом национальной безопасности. Наконец, это продемонстрировало его пренебрежение конституционно закрепленными стандартами управления. Один из нас отметил в 2020 году, что «Трамп использовал шаткое положение Украины перед лицом продолжающейся российской агрессии в качестве рычага», что было «именно той коррупционной сделкой с иностранной державой, о которой беспокоились создатели Конституции США в восемнадцатом веке». о том, когда они разработали статью об импичменте».

Трамп и такие его сообщники, как бывший мэр Нью-Йорка Руди Джулиани, стали проводниками для внедрения американской коррупции в Украину, что тогдашний советник по национальной безопасности Джон Болтон метафорически назвал «сделкой по продаже наркотиков». Хотя помощь США Украине впоследствии увеличилась, этот эпизод выявил крайне транзакционную администрацию, желающую полностью ослабить управление США и ценные послевоенные стратегические нормы. Одним из последствий стал ущерб имиджу Соединенных Штатов, которые, по словам украинского философа Владимира Ермоленко, считались «идеальной демократией, функционирующей очень хорошо», с эффективной системой сдержек и противовесов, но теперь выглядели «рушащимися» под руководством Трампа. Руки. Другим последствием стало ослабление сдерживания США в Европе. Как сказал Болтон в интервью, «неестественная среда», которую администрация Трампа создала в американо-украинских отношениях, «намного облегчила Путину» вторжение в Украину.

В начале этого года, когда его предвыборная кампания по выборам президента набирала обороты, Трамп подтвердил свое пренебрежение давним соглашением о трансатлантической безопасности, повторив, что он «не будет защищать» членов НАТО, чей финансовый вклад в Альянс он считает недостаточным, и фактически будет поощрять Россию делать с ними «все, что она хочет». Само собой разумеется, что если бы Трамп во втором воплощении в качестве американского президента способствовал окончанию войны, как предполагал Орбан, то это было бы на условиях, выгодных для России. Помимо продажи Украины, такой результат также подорвет стратегический бренд Соединенных Штатов – репутационный актив, который имеет решающее значение для уважения и верности их союзников и партнеров. Если демократия Америки фигурирует в бюллетенях на президентских выборах 2024 года, то, казалось бы, то же самое можно сказать и о ее глобальной мощи.

III

Однако, поскольку Трамп лидирует в опросах, политико-аналитические дебаты разумно вращаются вокруг вопроса о том, действительно ли небольшое количество колеблющихся избирателей всего в шести оспариваемых штатах (Аризона, Джорджия, Мичиган, Невада, Пенсильвания и Висконсин) достаточно заботятся о высокие вопросы верности демократическим нормам и альянсам США, чтобы голосовать на этой основе. Этот вопрос может показаться упрекающим в адрес этих избирателей, однако трудно утверждать, что американскому электорату приходилось отвечать на такие вопросы, возможно, со времен Гражданской войны в США и, в любом случае, с момента окончания Второй мировой войны. Причина в том, что предлагаемый большой стратегический выбор, как на международном, так и на внутреннем уровне, был структурирован двумя сторонами, которые разделяли некоторые базовые предположения. Даже резко идеалистическая кампания Джорджа Макговерна 1972 года «Возвращайся домой, Америка» была посвящена мучительному уходу США из Вьетнама, а не полному отказу от союзников повсюду.

Стратеги предвыборной кампании Байдена, похоже, верят, что они могут победить, соединив несколько абстрактные вопросы конституционализма и внешней политики с более конкретными представлениями об основных правах, находящихся под угрозой, и призраке национальных и международных беспорядков. Самым очевидным правом является право на аборт, которое Верховный суд США отменил своим решением от 24 июня 2022 года « Доббс против организации женского здоровья Джексона», отменяющим решение «Роу против Уэйда» , принятое полвека назад. Это помогало демократам на всех выборах с тех пор, как было объявлено о Доббсе, но неясно, спасет ли это их на следующих президентских выборах. Что касается беспорядков, то рейтинги одобрения Байдена резко упали после хаотичного вывода войск США из Афганистана и так и не восстановились. Демократическая коалиция, большая и по своей сути неспокойная, расколота тревогой и гневом из-за войны Израиля в секторе Газа. А избиратели обеспокоены возрастом Байдена. Трамп, который всего на несколько лет моложе и склонен к бессвязным тирадам, тем не менее излучает больше энергии. Он мог бы правдоподобно представить грубый изоляционизм как путь назад к миру и возвращению к «нормальности».

В этом случае проблема, которую наш коллега Бенджамин Роуд ставит в своем эссе «Европа без Америки», также представленном на этих страницах, может серьезно возникнуть в течение нескольких месяцев. Байден вполне может быть переизбран; наша догадка, насколько это того стоит, заключается в том, что он будет. Но тупиковая ситуация на Украине показывает, что этого может быть недостаточно для окончательного спасения стратегического лидерства США или американской демократии. В Америке двухпартийная система, и стабильность как внешней политики, так и демократических норм требует определенного базового консенсуса между сторонами. Этот консенсус не может существовать, пока Трамп возглавляет республиканцев, и неясно, как они соберутся в случае его поражения или даже победы. Будущее внешней политики республиканцев после Трампа столь же загадочно, как и лицо спикера Джонсона.