Нарочно - не придумаешь...

В 2019-м писал:

"Назовём героя рассказа – Михаил.

В СССР наступило время расцвета перестройки, курса на разрядку международной напряжённости, бума анаболических стероидов и начала негласного захвата бывшими афганцами, комсомольскими молодыми вожаками и новоиспечёнными бандитскими группировками контроля над различными территориями, производствами, или просто отдельными объектами.

После 18-тилетия судьба не сулила Михаилу никаких отличий от судеб 90% парней его возраста – и уже через пару месяцев он обнаружил себя рядовым в одной из военных частей в городе Мурманске. «Армия» повернулась к нему почти флотом – но только почти, поскольку его служба не предполагала «выходов в море».

Опустим подробности, как он шёл к такой «затруднительной» ситуации, но он таки в ней оказался – в постели с дочкой какого-то не то адмирала, не то «контры», ну, в общем – шишки. Ситуация напоминала дешёвый анекдот – дочка думала, что папа должен быть допоздна на службе, а папа возьми да приди на много часов раньше. Из кровати не успели даже подняться. Словестный «наезд» адмирала на рядового-любовника заслуживал того, чтобы быть занесённым в книгу рекордов. И всё бы ничего, да только Михаил, помимо обладания развитой мускулатуры (хотя конституция и не особо располагала, да молодость и упорство делали своё дело), имел на редкость непокорный, заносчивый характер. И вместо того, чтобы молить адмирала о пощаде, в его душе начало вскипать возмущение - мол, чего это меня, да такими словами... И уже сам Михаил стал чуть ли не с кулаками на папу кидаться. Прошла ночь. Рассвет адмирал и рядовой встретили на кухне, первая бутылка водки давно кончилась, та же участь скоро ждала и вторую. Было решено, что Михаил поедет в Москву, с помощью адмирала поступит в военный институт, и к его окончанию или шишку переведут на службу в Москву, или сам Михаил, уже офицером, приедет служить в Мурманск под крыло тестя (свадьбу решили отложить на потом – до получения нашим героем звания офицера).

Уж не знаю, было ли это составной частью указанного плана, или этот адмирал просто хитрожопым был и почему-то выбрал именно такой столь мудрёный путь избавиться от объекта любви его дочки, но уже через пару дней Михаил оказался в одной из подмосковных частей, прикомандированных к военному аэродрому в качестве обслуги. Не знаю, как там было с реализацией плана по поступлению в военный институт, но с проявлением распиздяйства и особенностей характера Михаила дело обстояло по-прежнему. Помните эпизод в фильме «особенности национальной охоты», когда корову перевозили на самолёте в бомболюке, а она ещё там и в раскоряку встала? До раскорячки дело, конечно, в нашем случае, не дошло, но буквально через совсем небольшое время после начала «службы» Михаил умудрился заснуть в бомболюке военного самолёта, а проснуться, когда эта громадина уже взлетала с аэродрома. Будь ты хоть суперкачком, но когда по-настоящему страшно, то тебе плевать на всё. Оборвав в бомболюке какие только можно и нельзя провода, наш герой добился таки понимания членами экипажа того, что в брюхе их самолёта кто-то поселился, и надо срочно садиться.

Как учитель молится перед первым сентября, чтобы в его новом 1-м классе не появился ни один психически неполноценный или маленький бандит, так и командиры частей очень, ну очень не хотят, чтобы среди их солдат затесались такие, кто создаёт проблемы.

И вновь опускаю подробности. Достаточно в скором времени после описанного полёта, оказался Михаил в Ливии. Да-да, в той самой, на Севере Африки. Таких рядовых, как он, в их части было не много. Гораздо больше (аж несколько десятков) – офицеров, основная задача которых состояла в руководстве строительства аэродрома. Обычными рабочими были местные жители, и, в меньшей степени – ливийские военные. Официальной задачей Михаила было – сторожить секретный ящик, который полагалось носить с собой везде, и который должен был всегда быть пристёгнут к его запястью. Но только официально. Начальник охраны части был помешан на обучении рядовых стрельбе. Стреляли много, из всех положений, меняя положения, на ходу, чуть ли не из-под попы. И ещё регулярно ездили в ближайшее село на уазике за алкоголем.

Однажды посмотреть на строительство приехал Каддафи, тогда ещё не успевший постареть. Встречать его выстроились в ряд только офицеры, да и то – не все, - кто старше званием. Но по регламенту секретный ящик полагалось располагать всё время на виду у командира, поэтому наш герой оказался в этой группе официально встречающих, а из-за особенностей климата лица что у рядовых, что у офицеров через какое-то время нахождения в Африке становятся трудно отличимыми. В общем, Каддафи был уверен, что перед ним только офицеры, и не только «одарил» Михаила рукопожатием, но и комплиментом, какие, мол, могучие бойцы приехали из братского сэсэсэра. Какая-то внутренняя энергия, исходившая от ливийского полковника (а это вправду так и было), была замечена всеми, ну а на нашего героя подействовала просто как колдовские чары...

Надо сказать, что местные ливийцы относились к воякам из совка относительно холодно. Спецом гадостей не делали, но и не считали за счастье нахождение рядом каких-то северян.

За алкоголем ездили не каждый день, и даже не через день. Происшествий экстраординарных никогда при таких поездках не случалось. Село за много км. Пески, холмы то больше, то меньше. В открытом уазике, стоя на месте за водителем, с автоматом на груди, Михаил ехал с ещё одним рядовым, и одним совсем молодым младшим офицером. Настроение было нормальное, рабочее, боевое. Когда проехав больше половины пути до ливийского села, в сотый или в двухсотый раз уазик начал подниматься на небольшой холм, Михаил увидел типа засады. Увидел только потому, что стоял в машине. И успел нажать на курок на полсекунды раньше. Ехавшие на передних сиденьях ещё ничего не видели, но ситуация развивалась стремительно, и в следующее мгновение уазик влетел на вершину холма, и резкий поворот руля и прыжок с последующим заваливанием машины на бок подбросил нашего героя, который умудрился в полёте выпустить по врагам вторую очередь. А вы говорите, что так только в фильмах бывает. Чудо в другом – сидевшие впереди огонь не открывали вообще, но двое в засаде были убиты. Когда к ним приблизились и начали обыскивать, и второго рядового, и офицера вырвало – так мало этого, один даже ходить будто разучился на время. Один из убитых оказался местным. А другой – белым, в его кармане была найдена «корочка» црушника. Оба с оружием, из которого успели выпустить пули. Каким идиотом надо быть, чтобы идти на операцию, и с собой брать свои документы, - никто ничего не понял. Но вскоре выяснилось, что убитый реально был црушником. А последующие события, если говорить глобально, вылились в проблему для самых верхов, как сделать вид, что ничего не было, дабы не допустить сворачивания из-за произошедшего заданного «закулисой» курса на разрядку и на дружбу между США и совком. Если менее глобально – что теперь делать с пребыванием советских военных в этой местности? Уже через несколько часов после информации о том, что от пуль русского был убит местный, холодное отношение местных к руским сменилось на ненависть, и плевать им было, что сидевший в засаде с американцем намеревался убить первым.

Михаила вывезли из Ливии уже на следующий день после произошедшего.

А пишу-то обо всём этом не просто так. За несколько лет до «армии», и вообще – когда возраст Михаила можно было назвать подростковым, он видел сон. Который запомнил – настолько ощущения от этого сна после пробуждения отличались от обычных. И в этом сне он стрелял на ходу из автомата из уазика, и стрелял потом на лету, и были пески, холмы, убитые, кровь... Короче – вещий был сон.

А вы говорите трамбон... (Всё в этом рассказе – произошедшие в реальности события, включая вещий сон)".