Говорят, что кузнец Демид Антюфеев в своем селе Павшино славился умением мастерски вырывать зубы. Кто же, если не он, мог этим заниматься в XVII веке, когда в деревнях не было врачей, а у знахарок не хватало сил для столь сложного дела? У кузнеца были и щипцы, и сила. Люди из соседних деревень шли к нему в маленькую кузницу.
Однако, Демидов терпеть не мог просьб подковать лошадь. Кузнец-оружейник, знавший секрет «белого железа», считал такую работу ниже своего достоинства. Но жизнь деревенского кузнеца, даже неподалеку от оружейного центра России - Тулы, обязывала временами подковывать лошадей.
Начало пути
Мы начинаем серию публикаций о самых выдающихся российских купеческих династиях, о людях, вышедших из крестьянства и превративших Россию в мощнейшую экономическую державу.
Царская воля
Поэтому переезд Демида Антюфеева с семьей в Тулу и его включение в государственные списки ствольных заварщиков были вполне логичны. Где еще, как не в оружейной слободе, мог раскрыться талант настоящего молотобойца и литейщика? Уже к 1680 году у Демида в слободе был собственный дом, двор и солидная мастерская. Однако сына Никиту он обучал кузнечному делу не в своем цеху, а отдал в подмастерья к знакомому кузнецу. На это было несколько причин. Во-первых, учить родного сына работать серьезно сложно из-за вопроса наказаний. Во-вторых, в таком случае сын мог перенять чужие секреты, которые потом использовал бы для развития семейного дела.
Начинал основатель рода Демидовых с малого, с мизерной платы в алтын за неделю. Первые пять заработанных алтын Никита, как повествует одна из легенд, отдал матери со словами:
«Вот тебе, матушка, за то, что кормила и поила меня».
Считая свой сыновний долг частично исполненным, Никита начал работать уже на себя. Когда соседний мастер попытался переманить способного юношу, предложив ему вместо одного алтына три, Никита первым делом пошел к своему мастеру и честно обо всем рассказал. Мастер, ценя преданность и талант, сам повысил жалование любимому ученику. И было за что: ученик был способным и трудолюбивым.
По поводу знакомства кузнеца с царем в народе ходят две легенды. Обе не подтверждены документально, но и не опровергнуты, поэтому мы представим их вашему вниманию, а вы выберете ту, что по душе.
Согласно первой, царский фаворит Петр Шафиров первым воспользовался услугами кузнеца. У него сломался немецкий пистолет, который никто не решался чинить, опасаясь окончательно испортить дорогую вещь и вызвать гнев царского друга. Никита же не побоялся. Более того, он не только починил пистолет, но и сделал его точную копию с одной лишь разницей: на копии стояло клеймо российского производителя вместо немецкого. Этот пистолет Шафиров подарил царю, рассказывая о замечательном тульском мастере.
По другой, более развернутой легенде, Петр познакомился с Никитой в 1695 году, когда проезжал через Тулу по пути в Воронеж, где зарождался российский флот. Остановившись в городе оружейников, он велел позвать к себе лучших мастеров. Большинство, зная суровый нрав царя, решили проигнорировать приглашение, полагая, что ничего хорошего от такой встречи не будет. В итоге на встречу с царем пришел только Никита Демидов.
Царь был в благодушном настроении и, увидев статного, высокого и мускулистого кузнеца, сказал:
— Вот молодец, годится в Преображенский полк, в гренадеры.
Эта идея кузнецу не понравилась. Он побледнел и, упав Петру в ноги, начал умолять царя не забирать его в солдаты, особенно подчеркивая, что он единственный кормилец престарелой матери. На самом деле Никита немного лукавил, «позабыв» о двух своих братьях, которые тоже могли позаботиться о матери.
Видя такую реакцию, царь решил воспользоваться ситуацией в свою пользу.
— Хорошо, — сказал он, протягивая мастеру боевой топор новейшей немецкой конструкции, — я помилую тебя, если ты скуешь мне 300 алебард по этому образцу.
— Да что 300, 400 за месяц скую, государь. И лучше скую, — воскликнул благодарный кузнец.
И он действительно сделал это. Ровно через месяц царь принял его работу во время пребывания в Воронеже. Говорят, что ему так понравилось, что он заплатил кузнецу за алебарды втрое больше, чем просил Никита. Кроме того, он подарил кузнецу немецкий материал на платье и серебряный ковшик, который имел исключительно сувенирное значение.
Через месяц Петр снова встретился с кузнецом. Теперь он уже не приглашал его к себе, а просто "пришел в гости". Специально для царя Никита приобрел самое дорогое вино у заезжих купцов и подал его на серебряном подносе, чем оскорбил царя.
– Неприлично купцу пить такое вино, - заявил Петр и дал Никите пощечину.
Потом потребовал принести себе "рюмку простяка". Выпив водки, Петр залакировал ее стаканом пива, а затем добавил еще кружку меда, которую поднесла молодая жена Никиты. В качестве закуски царь поцеловал молодую в губы и забрав Никиту, повел его в свою ставку, где дал ему новое немецкое ружье и велел сделать шесть таких же.
Никита не совсем повиновался царю. Его ружья превосходили немецкие прототипы по многим параметрам. Царю они так понравились, что он, помимо оговоренной цены, дал мастеру еще сто рублей (совершенно безумная сумма) и тут же, не откладывая в долгий ящик, вынес дьяку указ о выделении казенной земли рядом с Тулой для копания руды и добычи угля из леса.
– Постарайся расширить свою фабрику, Демидыч, и я не забуду о тебе», - сказал царь кузнецу на прощание.
Теперь мы переходим к фактам, оставив легенды в стороне. И факты говорят следующее. Получив от царя землю и благословение, Никита Демидов сыграл активную роль в ее развитии. В течение полутора лет он построил крупнейший в России чугунолитейный завод на водяном двигателе на выделенной территории, открыл новые рудные месторождения и испытал новые сорта уральской руды, убедив государя в превосходстве этого «доброго железа» для оружейного производства.
Через три года началась долгая Северная война, которая помогла Никите и его заводу закрепиться на рынке вооружений и занять новые позиции, о которых они раньше даже не могли мечтать. Это было следствием высокого качества продукции и правильно выбранной маркетинговой политики.
Понимая интерес государства к вооружению, все производители, как российские, так и западные, подняли цены с восьми до десяти рублей за ружье. Но Никита не только не поднял цену, но и снизил ее до рубля восемьдесят за ствол. Этот демпинговый ход сыграл на руку: государство теперь покупало оружие исключительно у Никиты, приказу артиллерии было дано распоряжение покупать железо только с его завода, а большинство конкурентов потерпело поражение из-за «алчности».
Через год завод в Туле перешел в личную собственность Демидова (ранее он был арендатором), а еще через год Петр передал ему управление только что построенным Невьянским заводом на Урале и старым Верхотурским заводом на Неве. Кроме того, ему были предоставлены уникальные льготы, включая право на покупку крепостных крестьян, что для человека не дворянского происхождения было необычайным
