Патрисия Джексон, 34 года, всегда ценила присутствие своей семьи. Средняя из 14 детей, она сказала, что ее дом состоит из любви, смеха и хороших воспоминаний.
«Нас было много — не только мои братья и сестры, но и мои кузены приезжали и оставались на лето, зиму и весенние каникулы», — сказала она. «Дом всегда был полон. Я выросла в любящем, большом, семейном доме». Поскольку ее отец был пастором, а мать — медицинским кодировщиком, семья Джексон в основном зависела от одного источника дохода, и, по ее словам, эта борьба была более или менее скрытой.
«Учитывая, что моим родителям приходилось заботиться о стольких детях, я уверен, что им было тяжело», — сказал Джексон. «Уверен, были времена, когда они не знали, где мы получим следующую еду. Но, слава Богу и семье, они заставили это работать. [Мои родители] показали нам любовь, терпение и то, как заставить это работать, быть рядом друг с другом и поддерживать друг друга».
Вместе со своим мужем Дерриком и двумя детьми Джексон живет в Роузленде, где она прожила всю свою жизнь, и последние семь лет работает в Catholic Charities' Women, Infants, and Children (WIC) Foods Center в Гейдж-парке; Деррик — продавец мяса. Как и ее родители, Джексоны обходились тем, что имели, пока не представилась возможность, изменившая их жизнь.
Один из прихожан церкви Джексон рассказал ей об Инициативе по независимости семьи (FII), некоммерческой организации, которая реализует программу, являющуюся формой всеобщего базового дохода.
Универсальный базовый доход (УБД) означает, что каждому человеку, независимо от дохода, предоставляется фиксированная сумма денег на регулярной основе (еженедельно или ежемесячно) без ограничений.
Во время обучения по двухгодичной программе FII Джексон имела доступ к резерву в размере 3200 долларов, из которого она могла извлечь средства, когда они были нужны ей и ее семье.
«Они присылали нам ссылку по электронной почте, и мы просто переходили по ней, чтобы запросить средства», — сказал Джексон. Каждый месяц Джексон мог запросить «что угодно от доллара» до 500 долларов, и средства выплачивались без каких-либо условий или ограничений.
На фоне усугубляющегося экономического кризиса пандемии COVID-19 сторонники борьбы с бедностью, социальные работники, экономисты и даже некоторые политики призывают к программам UBI на федеральном, государственном и местном уровнях, но в Чикаго ничего официально не зарегистрировано. В феврале 2020 года целевая группа Chicago Resilient Families опубликовала отчет, рекомендующий пробную программу UBI — 1000 выбранных участников будут получать по 1000 долларов в месяц в течение 18 месяцев.
Несмотря на мощную общественную поддержку программ UBI, мэр Лори Лайтфут не считает, что программа всеобщего базового дохода является устойчивой; она предпочла бы «научить людей ловить рыбу, чтобы они могли прокормить себя на всю жизнь», — заявила она на саммите «Решение проблемы нищеты» в Иллинойсском университете в Чикаго в феврале 2020 года.
Универсальный базовый доход и его родственный гарантированный доход (похожий на UBI, за исключением того, что для получения права на него необходимо достичь порогового значения дохода) стали привлекать все больше внимания в основных дискуссиях в США в течение последнего года, во многом благодаря Эндрю Янгу, бывшему корпоративному юристу, который баллотировался на пост президента в 2020 году и сделал программы UBI важной частью своей предвыборной платформы.
Стоит отметить, что несколько штатов уже пробовали менее масштабные программы UBI, включая Аляску, Айову, Северную Каролину, Нью-Джерси, Пенсильванию и несколько городов в Калифорнии. В частности, на Аляске исследование, проведенное Университетом Аляски, показало, что с 1982 года UBI сократил бедность в штате на 20 процентов.
Эбони Скотт, директор по партнерству в FII, говорит, что программы UBI не пользуются большой популярностью здесь, в США, потому что мы «привязаны к определенному способу ведения дел». «Вы не видели большого количества экспериментов в США, потому что США действуют в ином контексте, чем большая часть остального мира. Эксперименты, которые проводились в США, на самом деле работают», — сказала она.
По ее мнению, стереотипы о людях с низким доходом являются одной из причин, по которым программы UBI получают так много сопротивления со стороны политиков. Скотт говорит, что законодатели беспокоятся, что люди будут тратить деньги, которые им не пришлось зарабатывать, или безрассудно их тратить.
«У вас есть крайний случай, когда, да, кто-то получил деньги и сделал что-то легкомысленное? Безусловно, — сказала она. — Но это такая маленькая, незначительная сумма».
Скотт утверждает, что злоупотребления программами льгот случаются в более богатых и белых сообществах, но в таких случаях законодатели «не принимают решений, основанных на совокупности этих крошечных, дробных точек данных», и что оправдание неподдержки программ УБД коренится в патерналистском классизме.
Универсальный базовый доход — это идея, которая восходит к четырнадцатому веку во времена французского Возрождения. В 20 веке разговоры вокруг UBI набрали обороты после Первой мировой войны в Британии, когда математики, экономисты и политики начали изучать способы предотвращения «перепроизводства» и «анархизма» после Первой мировой войны.
В течение последних 40 лет европейские страны, такие как Дания и Нидерланды, по-видимому, были на пути к внедрению программ UBI, но в настоящее время единственной страной, которая имеет систему, наиболее близкую к UBI, является Норвегия. Как государство всеобщего благосостояния, все граждане Норвегии, проживающие в стране, имеют доступ к определенным основным благам, включая доступ к образованию, здравоохранению и доходу в форме социального обеспечения или пособий. Однако граждане должны работать или, по крайней мере, искать работу, платить налоги, голосовать на выборах и не быть осужденными за какие-либо преступления, чтобы получать какие-либо пособия. В 2008 году соседняя Финляндия провела эксперимент с UBI, но он не был реализован в национальном масштабе.
Здесь, в США, политики выбрали более программные подходы к борьбе с бедностью. Президент Линдон Б. Джонсон сделал бедность своим заклятым врагом в своем обращении о положении страны в 1964 году, объявив так называемую войну с бедностью. В результате этой войны были введены такие программы, как Medicare, Medicaid и продовольственные талоны.
Может показаться, что с тех пор национальный уровень бедности резко снизился. Если принять во внимание программы социальной защиты, уровень бедности снизился с 26 процентов в 1967 году до 16 процентов в 2012 году, согласно исследованию Колумбийского университета. Для большинства людей это, несомненно, огромное сокращение и означает, что война с бедностью увенчалась успехом.
Но этого не произошло.
Традиционный порог бедности — это сумма денег, которую семья из трех человек должна была бы зарабатывать, чтобы тратить менее одной трети своего дохода на еду в 1963 и 1964 годах. Помимо поправки на инфляцию, не было никаких других изменений в том, как Соединенные Штаты официально измеряют бедность. Он не учитывает доход от государственных программ, таких как налоговый кредит на заработанный доход (EITC) или продовольственные талоны (SNAP), но он также не учитывает такие расходы, как транспорт, уход за детьми и здравоохранение. В попытке исправить это Бюро переписи населения начало разрабатывать и публиковать дополнительное измерение бедности в 2011 году. Авторы исследования утверждают, что если не учитывать государственные программы, уровень бедности увеличился с 26 процентов в 1967 году до 29 процентов в 2012 году.
Эбони Скотт утверждает, что война с бедностью была не только неэффективной, но и поработила тех самых людей, которым она была призвана помочь, и что эти группы населения находятся в том же положении почти 60 лет спустя.
«На самом деле, стратегии, которые мы используем, основаны на истории о чернокожих, латиноамериканцах и коренных народах, которую очень расистские и патриархальные люди считали об этих общинах в 1950-х и 60-х годах», — сказала она. «У вас есть огромный поток денег, который идет на эти программы и стратегии, которые в значительной степени оказались неэффективными». По словам Скотт, это было в значительной степени неэффективно, потому что «мы все еще цепляемся за это представление, что нельзя доверять людям деньги напрямую» — идея, по ее словам, просто не соответствует действительности.
Согласно отчету Центра по бюджетным и политическим приоритетам, опубликованному в апреле 2020 года, в 2019 году около 361 миллиарда долларов (или 8 процентов) от общего федерального бюджета было направлено на поддержку программ социальной защиты, которые предоставляют помощь (помимо медицинского страхования и пособий по социальному обеспечению) финансово нестабильным семьям. Аналитический центр Cato Institute оценивает, что с тех пор, как президент Джонсон объявил войну бедности, было потрачено почти 19 триллионов долларов, однако дополнительный уровень бедности остается практически прежним.
Многие программы социальной защиты не предлагают ликвидных денежных переводов или помощи. Некоторые предлагают такие вещи, как ваучеры, предоплаченные карты с определенным лимитом на них и условия, на что можно потратить деньги. Некоторые требуют, чтобы клиенты посещали занятия по составлению бюджета или финансовой грамотности, прежде чем они смогут получить доступ к каким-либо средствам.
Сара Спант, исполнительный директор LIFT Chicago, некоммерческой организации по борьбе с бедностью, говорит, что подобные требования являются патерналистскими и держат людей в замкнутом круге зависимости от программ, в отличие от финансовой стабильности и независимости, которые, по словам сторонников, были целью войны Джонсона с бедностью.
«К сожалению, в нашей стране мы разработали систему, которая держит людей бедными и не стимулирует рост доходов», — сказала она. «Если вы получаете SNAP или TANF (временная помощь нуждающимся семьям) и зарабатываете на 1000 долларов больше, чем размер пособия, то вы теряете свои пособия. Но эти дополнительные 1000 долларов в год не дадут семье еды на стол, и вы обнаруживаете, что цикл бедности просто продолжается».
По словам Скотта, вместо того, чтобы заставлять членов FII, таких как Джексон, соглашаться на ряд условий или выбирать социальные программы для доступа к средствам, деньги предоставляются членам с пониманием того, что они могут сделать выбор, который лучше всего подходит их семье.
«Традиционный подход к благосостоянию и предположение, что люди, которые борются, просто ничего не знают, не снизили уровень бедности», — сказала она. «Вы можете доверять людям, которые знают, что лучше для них, и что люди будут инвестировать в себя способами, которые имеют смысл», — сказала она.
Для Патрисии Джексон инвестиции FII дали ей и ее мужу возможность экономить деньги на долгосрочные цели, включая покупку нового грузовика для бизнеса Деррика. Раньше у них была одна машина, и им приходилось маневрировать между своими рабочими графиками, расписанием школы для детей и повседневными делами, что создавало нагрузку на их финансы. Деррику часто приходилось арендовать грузовики, что съедало его прибыль, а Патрисия либо пользовалась общественным транспортом, либо услугами совместных поездок, что в итоге складывалось. Пока они копили на новый грузовик, денежные переводы от FII обеспечивали гибкость в случае возникновения чрезвычайных ситуаций, например, когда их единственной рабочей машине требовался новый генератор.
Джексон рассказал WTTW, что после того, как он смог купить новый автомобиль, изменение в их ежедневном графике было «драматическим» в лучшем смысле. Это дало больше движения и гибкости. Им больше не нужно арендовать автомобили или тратить дополнительные деньги на транспорт, что увеличило их прибыль, а также их свободное время.
«Это мечта, ставшая реальностью», — сказала она.
