Привязываются ли коты к людям. Как кавказец Чингис моей бабушке кота подарил

Дед мой страстно любил собак. Сколько себя помню, они в доме были всегда: большие, маленькие, породистые и дворняжки. К котам же был равнодушен, говорил, что кошка только потребляет блага, ничего не давая взамен. И сколько бы бабушка не спорила с ним и не доказывала, что коты тоже привязываются к хозяевам, только морщился.

Прошло несколько лет после гибели «немца» Тимура, застреленного браконьерами в саянской тайге. Жил теперь у деда с бабушкой огромный кавказец Чингис, так же, как и хозяин не любивший котов.

Нет, он не гонял их и даже не лаял, просто на морде появлялось брезгливое выражение, а взгляд становился презрительным.

Как-то вечером возвращались дед и собака с прогулки.

Лето, тепло, набегавшийся и накупавшийся в речке Чингис спокойно шел домой. А перед самой калиткой вдруг забеспокоился, натянул поводок и потащил деда к воротам. Остановился и начал копаться носом в траве. Копался-копался, потом поднял голову, – а в пасти у него малюсенький котенок, один глаз открыт, второй – нет.

Дед нахмурился.

– Выплюни, – говорит, – гадость.

Но всегда послушный Чингис на этот раз на слова хозяина внимания не обратил, задрал башку и с добычей прошагал в дом. Зашёл в комнату и положил котенка прямо бабушке на колени.

Конечно, сразу начались охи и ахи.

– Чем кормить такого маленького?

– Где ему спать?

– И вообще, что делать.

Дед стал свою линию гнуть.

– Без мамки такой доходяга не выживет, промучается только.

Но тут уж бабушка не сдалась.

– Чингис мне кота подарил? Мне. И ты к нему отношения не имеешь. А кормить? А вот что, Сергей, молоко нужно козье.

Дед совсем сник, но делать нечего.

Снова собрались с Чингисом и поехали за несколько километров от города к знакомому егерю державшему коз.

Тот удивился несказанно.

– Да зачем тебе молоко-то? Детей маленьких нет, Катя здорова, а ты сам молочное на дух не переносишь.

– Коту, – пробубнил дед.

С литром молока уже совсем поздним вечером добытчики вернулись домой.

Молоко согрели, налили в пипетку и сунули котенку в рот. А тот, только почувствовав на языке что-то теплое и вкусное, запищал, заурчал и с такой силой вцепился в пипетку, что прокусил резиновый наконечник.

– Ты вот что, Катя...не перекорми его. И надо ему массаж живота делать, ну так, как кошки котят вылизывают.

– Ты мне его предлагаешь м-м-м... облизать?

– Ну, тряпочкой можно, мягкой...

Проблему решил Чингис.

Он уже давно стоял с просунутой в дверь головой, но не заходил.

– Чего ты там стоишь? Иди, любуйся, – позвал дед.

Громадный кавказец вошёл, посмотрел на малыша, навис над ним, как туча, и с ног до головы облизал.

Сделали коту постель в плетёной мелкой корзинке. Стали думать, куда «спальню» поставить.

А Чингис все ходил вокруг, крутился, вертелся, пристраивался. Потом взял корзинку зубами и перетащил к себе на веранду, где спал летом.

Ночью бабушка каждые три часа вставала, грела молоко и кормила «подарок».

А утром котенок исчез.

В корзинке – нет.

На полу – нет

И на чингисовом диване – тоже нет.

– Сергей, куда кота дел?

– Никуда. Ночью не вставал и кота твоего не видел.

Пропажа нашлась у Чингиса.

Видно, тот решил, что малышу будет удобнее спать с ним и поместил малыша у себя под брюхом.

Так и пошло, когда кавказец уходил гулять, кот был с бабушкой. Когда возвращался, котейка переезжал к нему.

Кот выжил, вырос, превратился в красавца-брюнета. С Чингисом был не разлей вода, а бабушку...бабушку боготворил.

Один на улицу ходить не любил, а с хозяйкой – за милую душу.

Бабушка в огород – он за ней.

Бабушка к соседям – и кот рядом.

Дошло до того, что Митя наладился ходить с ней и на рынок, через две крупных улицы, мост и площадь.

Бабушка своего друга и ругала, и пыталась закрывать, но кот был неумолим, преодолевал все препятствия и тащился рядом.

Пришлось покупать коту самую маленькую шлейку и водить его, как собаку.

Над бабушкой сначала смеялись, не принято было в то время гулять с котами. А потом ничего, привыкли.

И кот был не против, не только ходил по магазинам, но и выучил несколько команд: «пойдем спать», «дай лапку», «идем кушать».

И была у Мити ещё одна привычка-традиция. Каждый вечер, перед сном забраться хозяйке на колени, обнять щатгею лапами и облизать мочку уха.

Деда же кот игнорировал. Не подходил, еду не брал, а когда тот собирался его погладить, фыркал и убегал.

И так продолжалось года два.

За бабушку – в огонь и в воду, деду – полный игнор и презрение.

Но как-то у деда сильно заболела спина. Сказались годы, проведенные в долгих геологических экспедициях. Он лежал на диване и кряхтел, бабушка поила его куриным бульоном, делала уколы и кормила таблетками.

Кот стал заходить в кабинет. Сидел у порога, щурил зелёные глаза.

– Ну что сидишь, злыдень. Не видишь, болею.

Как-то дед задремал после бессонной ночи, а проснувшись, увидел сидевшего рядом на постели кота.

Хотел прогнать....и не прогнал, погладил, почесал за ушком.

Митя стал приходить по вечерам, ложился рядом, пел песню.

Пошло дело потихоньку на поправку. Дед начал садиться в кресло, а на колени запрыгивал большой, черный, красивый кот.

Потом и гулять стали ходить втроём: дед, Чингис и Митя.

Но до конца своих дней, а прожил кот тринадцать долгих лет, был он бесконечно предан бабушке.

Если вам понравилась публикация поставьте, пожалуйста, пальчик вверх. Вам не сложно, нам приятно. И приходите на канал, мы стараемся, чтобы здесь было интересно.