фото из интернета
Чтение книги «Война, которой можно избежать» (на итальянском языке: US-China. Una guerra che dobbiamo evitare, издательство Rizzoli) бывшего премьер-министра Австралии Кевина Радда - полезное занятие для тех, кто хочет понять, во что ввязывается западная цивилизация, отчаянно пытаясь сохранить свою гегемонию перед лицом вызовов, бросаемых все более решительными стратегическими альтернативами. Это тем более верно, что Радд - геополитический аналитик, не лишенный невежества и, как свидетельствует цитируемая на задней обложке оценка такого старого лиса, как Генри Киссинджер, не разделяющий фанфары и барабанный бой антикитайской пропаганды, которая, от Трампа до Байдена, кажется, стала лейтмотивом внешней политики «Звездно-полосатого знамени» (а также его европейских вассалов).
В основе критики Раддом воинственных порывов Вашингтона лежат не только соображения здравого смысла, например, понимание того, что война между США и Китаем вряд ли ограничится Индо -Тихоокеанским регионом, а с большой долей вероятности перерастет в глобальную с разрушительными последствиями для всего человечества (даже если она не закончится ядерным холокостом, чего нельзя исключать априори). Настоящая проблема, по мнению Радда, заключается в почти полном непонимании западными (и не только американскими) канцеляриями логики, лежащей в основе стратегических решений китайской элиты.
В частности, по мнению Радда (который не только говорит по-китайски, но и провел много времени в Китае, занимая должности, позволявшие ему общаться с высшими эшелонами партии -государства), в Вашингтоне, Лондоне и Европе недооценивают, если не игнорируют, возросший вес марксистско-ленинской идеологии - интегрированной с ценностями даосской и конфуцианской традиций - связанный с приходом Си Цзиньпина к руководству страной; Мы также не учитываем, насколько память о «столетии унижения», вызванного западным колониализмом, все еще играет решающую роль в общих чувствах народа, который гордится как своей тысячелетней цивилизацией, так и восстановленной экономической и военной мощью, не говоря уже о быстром улучшении условий жизни среднего класса, который все больше приближается к западным стандартам жизни.
Эти и другие факторы в совокупности порождают взрывоопасную смесь социализма, национализма и «популизма» (Радд использует этот термин для определения неосоциалистического поворота Си Цзиньпина, который наказывает власть крупного частного капитала и способствует радикальному перераспределению доходов в сторону уменьшения), смесь, которую Соединенные Штаты обманывают себя тем, что смогут сдержать, повышая тон своей агрессии, хотя все, что они делают, это увеличивают риск столь же жесткой симметричной реакции со стороны Пекина.
Надо сказать, что Радд далеко не благосклонен к новой китайской «напористости» Си Цзиньпина: Хотя он критикует западные иллюзии о том, что экономический рост «естественным образом» приведет к переходу Китая к либерально-демократическому режиму, он по-прежнему твердо убежден в превосходстве свободного рынка (несмотря на недавние катастрофы) и либерально -демократической системы (несмотря на вырождения, которые превращают ее в олигархию переписи населения), поэтому он продолжает надеяться, что «естественные» пределы государственной экономики (несмотря на успехи, которые он сам вынужден признавать) в конце концов породят проблемы, которые подорвут неосоциалистическое и «популистское» руководство Си Цзиньпина и заставят Китай принять более мягкие меры. Короче говоря, с его точки зрения, все, что нам нужно сделать, - это научиться у китайцев добродетели терпения и ждать, пока напряженность спадет, не натягивая тем временем веревку до тех пор, пока она не порвется.
Радд не обновил свой анализ после начала российско-украинского конфликта, который, поскольку в ней российские вооруженные силы напрямую противостоят силам НАТО, меняет обрисованный им геополитический сценарий, поскольку предполагает стратегическое сближение Китая и России. Если бы он это сделал, то понял бы, что его диагноз о неспособности западного блока понять логику китайского противника тем более применим к российскому противнику.
В случае с Россией отправной точкой является систематический отказ Запада принять предложения Путина, когда он неоднократно заявлял о своем намерении интегрировать свою страну в Европу или даже в НАТО. Основания, по которым эти предложения отвергались, а именно несоблюдение прав человека и якобы недемократический характер российского режима, настолько спекулятивны, что не заслуживают ни малейшего внимания (Запад причисляет к своим партнерам и союзникам страны, стандарты демократии и соблюдения прав человека в которых гораздо ниже).
Правда в том, что способность Путина вытащить Россию из катастрофы, в которую ее ввергла шоковая терапия, навязанная следованием консенсусным правилам Вашингтона, и вернуть ей статус региональной державы (а не «имперской»: даже это преувеличение явно пропагандистское), контрастировала и продолжает контрастировать с целью превратить ее в подобие Югославии, то есть свести ее к набору малых государств, колонизированных западными интересами.
Это отношение презрительного превосходства породило в китайской памяти эквивалент (тем более горький, что он был более поздним) колониальных унижений западных держав. Широкий политический консенсус, которым пользуется Путин (несмотря на попытки американских и европейских СМИ приуменьшить его), основан на этой вновь обретенной национальной гордости, и сопоставление украинской войны с Великой Отечественной войной против Третьего рейха работает именно по этой причине (а также потому, что русофобские настроения Киева и профашистская идеология вполне оправдывают его, напоминая о сговоре Украины с нацистским захватчиком). Она также основана на том, что вывела миллионы сограждан из нищеты и вернула им чувство собственного достоинства.
Если бы война затянулась, в дело вступили бы другие факторы (и в определенной степени они уже вступили): от устойчивости российской экономики к западным санкциям благодаря все более тесным рабочим отношениям с Китаем и другими членами БРИКС до постепенного сокращения власти олигархов (военные экономики склонны к централизации и усилению роли государства в ущерб интересам крупных частных компаний), через укрепление политического и организационного веса Коммунистической партии России (хранилища сожалений миллионов граждан об условиях социальной защиты, гарантированных советским режимом).
Тот факт, что правительства, партии и СМИ во всем мире хотят, чтобы Путин пал, как будто этого достаточно, чтобы вернуть Россию к знаменитым пост - ельцинским условиям, подтверждает их полную неспособность оценить вес всех этих факторов и риск (или возможность, в зависимости от вашей точки зрения), который они представляют для России, - все более реальный риск того, что Россия встанет на путь если не возврата к социализму, то построения смешанной экономики с сильным «статистическим» и «популистским» оттенком (если воспользоваться выражением, которое Радд применил к политике Си Цзиньпина). Это страшный риск для сохранения американской и европейской гегемонии в мировой системе, поскольку он будет означать слияние мощного китайско-российского блока (со значительным потенциалом проекции на Ближний Восток, Азию, Африку и Латинскую Америку), перед лицом которого имперские амбиции «Звездно-полосатого знамени» будут разрушены, порождая жестокую альтернативу: Принять переход к биполярному миру или развязать Армагеддон ядерной войны, в которой не будет победителя.
Карло Форменти
По материалам зарубежной прессы
Спасибо что дочитали статью, ставьте лайки и комментируйте! Подписывайтесь.
Этой Войны не избежать мы отгораживались от Китая Великой Китайской Стеной.
Спасибо за комментарий.