По поводу религиозных конфликтов(хиджабы и т.д.) и бесконтрольной агрессивной клерикализации России. А ведь академики предупреждали ещё в 2007 году...

Открытое письмо Президенту Российской Федерации Владимиру Владимировичу Путину от членов Российской академии наук

Уважаемый господин Президент!

Мы с растущей тревогой наблюдаем за растущей клерикализацией российского общества, проникновением Церкви во все сферы общественной жизни. Конституция Российской Федерации провозглашает наше государство светским и отделяет Церковь от системы государственного образования. Мы адресуем это письмо Вам как обладателю высшей государственной власти в нашей стране и гаранту основных принципов Конституции.

В марте этого года в Москве прошел IX Всемирный русский народный собор. Одно из его постановлений привлекло наше внимание: «О развитии отечественной системы религиозного образования и науки». Название странное. Если религиозное образование — внутреннее дело Русской православной церкви, то почему церковь должна заниматься наукой? И пойдет ли науке на пользу такой интерес? Текст постановления однозначен. В постановлении содержится призыв обратиться к правительству Российской Федерации с просьбой «включить теологию в перечень научных дисциплин, признаваемых ВАК, и сохранить теологию как самостоятельную научную отрасль».

Попытки Церкви ввести теологию в список признанных государством научных дисциплин имеют долгую историю. Однако ранее давление, оказываемое на Комиссию по ученым степеням и званиям, оставалось скрытым от глаз общественности. После Собора в марте давление стало явным. Но почему теология — совокупность религиозных догматов — должна занимать место среди научных дисциплин? Научные дисциплины имеют дело с фактами, логикой и доказательствами, но не с верой.

Католическая церковь, следует отметить, почти полностью отказалась от вмешательства в науку (в 1992 году церковь даже признала свою вину в деле Галилея и оправдала его). В беседе с VI Арнольдом (март 1998 года) Папа Иоанн Павел II признал, что только наука способна определить истину, тогда как религия, по словам понтифика, считает себя более подходящей для оценки возможного использования новых открытий. Русская православная церковь придерживается иной точки зрения:

«Нам необходим диалог между властью и обществом в целом, чтобы положить конец монополии материалистического мировоззрения, созданного в советское время». (Из резолюции Собора.)

Все достижения мировой науки основаны на материалистическом взгляде на мир. Современная наука просто не интересуется никакими другими взглядами. Стивен Вайнберг, американский физик и лауреат Нобелевской премии, метко выразился:

��Опыт ученого заставляет религию казаться совершенно неуместной. Большинство ученых, которых я знаю, просто не думают об этом слишком много. Они не думают о религии достаточно, чтобы считаться практикующими атеистами.� (New York Times, 23 августа 2005 г.)

Так что же нам предлагают взамен «монополии материалистического мировоззрения»?

Но вернемся к Комиссии по ученым степеням и званиям. Включение Церкви в государственный орган является очевидным нарушением Конституции. Церковь уже проникла в армию, и теперь СМИ транслируют благословения новой военной техники (линкоры и подводные лодки теперь должны быть благословлены — что, увы!, не всегда помогает). Религиозные церемонии, в которых принимают участие высокие государственные должностные лица, также широко освещаются. Все это примеры клерикализации этой страны.

В вышеупомянутом постановлении Собора содержится еще один настоятельный призыв «к признанию культурной значимости православной культуры и этического образования во всех школах и к включению этого предмета в стандартную федеральную учебную программу».

Церковные деятели призывают правительство сделать введение в православную культуру обязательным предметом во всех школах России. Идея разрабатывается уже некоторое время. В циркуляре № 5925 от 9 декабря 1999 года , адресованном «всем епархиальным должностным лицам», Алексий II заявляет, что «задача духовно-нравственного воспитания не будет выполнена, если мы не будем уделять внимания системе народного образования». В заключении того же документа говорится:

«В случае возникновения трудностей при преподавании предмета «Введение в православные верования» следует назвать его «Введение в православную культуру», что учителя и директора школ, воспитанные в атеизме, сочтут более приемлемым».

Из процитированного текста следует, что под видом «Введения в православную культуру» у нас будет (опять же в нарушение Конституции) религиозное образование.

Даже если предположить, что курс действительно посвящен «православной культуре», такой предмет все равно был бы — как уже не раз говорилось — неприемлемым в этнически и религиозно разнообразной стране. Тем не менее, Собор считает этот предмет необходимым в нашей стране, где православные христиане, как они говорят, составляют абсолютное большинство. Если считать всех этнически русских атеистов православными, то они действительно составляли бы большинство. Без атеистов, увы, православные христиане в меньшинстве. Но дело не в этом. Можем ли мы относиться к другим религиям с таким неуважением? Разве это не форма православного шовинизма? Церковным функционерам следует уделить время, чтобы подумать, объединит ли в конечном итоге такая политика страну или приведет к разделению.

В Евросоюзе, где религиозная нетерпимость уже проявила себя, после долгих дискуссий было признано, что в школах следует преподавать курс истории основных монотеистических религий. Главным аргументом в пользу такого курса было то, что преподавание истории и культурного наследия других религий будет способствовать взаимопониманию между представителями разных этнических и религиозных групп. Никто даже не подумал потребовать преподавания «Введения в католическую культуру». На прошлогодних Рождественских чтениях министр образования Андрей А. Фурсенко объявил о публикации учебника по истории мировых религий. Православное лобби встретило это заявление в штыки. Между тем учебник, написанный учеными Института истории Российской академии наук (название « Религии мира» , для 10 и 11 классов), представляет собой сбалансированный отчет, наполненный информацией, которую должен знать любой образованный человек.

А что мы имеем вместо этого? Год назад старшеклассница из Санкт-Петербурга Маша с папой обратились в суд с требованием заменить в школьной программе биологии «устаревший и ошибочный» дарвинизм на теорию о сотворении человека Божественной силой (креационизм). Абсурдная ситуация: теперь суды почему-то должны решать, верна ли теория эволюции, утверждающая, что жизнь на Земле возникла три миллиарда лет назад, или же истина заключается в теории творения, которая, в отличие от теории эволюции, не приводит ни одного факта, а утверждает, что жизнь на Земле существует несколько тысяч лет. Казалось бы, это вопрос исключительно научной компетенции. Но Машу с папой поддержал Патриарх Алексий II, который на Рождественских образовательных чтениях заявил:

«Нет ничего плохого в том, чтобы знать библейское повествование о происхождении мира. Если кто-то хочет думать, что он произошел от обезьяны, пусть остается при своем мнении, но не навязывая его другим».

Но что будет, если школьное образование лишится элементарных доказательств, элементарной логики, если последние остатки критического мышления будут выпотрошены, а догмы будут заучиваться наизусть — разве это тоже не повредит? Кстати, если быть точным, ни Дарвин, ни его последователи никогда не утверждали, что человек произошел от обезьяны. Они лишь утверждали, что у обезьян и людей были общие предки. Но у Церкви проблемы не только с дарвинизмом. Например, как библейское изложение происхождения мира соотносится с фактами, продемонстрированными современной космологией и астрофизикой? Что следует преподавать в школе: эти факты или библейское изложение о сотворении мира за семь дней?

Верить в Бога или нет — дело совести и убеждений каждого человека. Мы уважаем чувства верующих людей и не ставим перед собой цель бороться с религией. Но мы не можем оставаться в стороне, когда пытаются поставить под сомнение научные знания, искоренить «материалистическое мировоззрение», подменить знания, накопленные наукой, верой. Мы не должны забывать, что государственная политика инновационного развития может быть реализована только в том случае, если школы и университеты будут вооружать молодежь знаниями, полученными современной наукой. Этим знаниям нет альтернативы.

Члены Российской академии наук

Евгений АЛЕКСАНДРОВ,

Жорес АЛФЕРОВ,

Гарри АБЕЛЕВ,

Лев БАРКОВ,

Андрей ВОРОБЬЕВ,

Виталий ГИНЗБУРГ,

Сергей ИНГЕ-ВЕЧТОМОВ,

Эдуард КРУГЛЯКОВ,

Михаил САДОВСКИЙ,

Анатолий ЧЕРЕПАЩУК

Москва

23 июля 2007 г.

***