Крысолов "Глава девятая"

- Зиниха, на выход! К тебе посетители! – выплюнул в меня охранник. Я встал к стене лицом со сведенными за спиной руками. Он накинул на меня наручники и повел по коридору в комнату свиданий.

За стеклом с другой стороны сидела моя жена. Потупившись она смотрела перед собой покрасневшими глазами. Ни одна косметика не могла скрыть синяков бессонных ночей у нее под глазами.

- Как ты? – спросила она охрипшим голосом.

- Лучше, чем в общей, - я посмотрел ей в глаза, она все понимала, она видела синяки и ссадины на моем лице – ты как?

- Егорку вчера в школе избили, а сегодня я пришла к учителям, так у меня сложилось впечатление будто они этим избиением руководили, - по ее щекам потекли слезы.

- Ничего, скоро привыкнут и забудут, заживешь как раньше.

- А еще, нам окна побили в квартире, - она уже не слышала меня – просто взяли и камнями закидали.

- Ты не пострадала?

- Еще как пострадала! Но только не в этот раз. На днях на меня напали, на выходе из подъезда. Накинулась толпа каких-то женщин и как давай мне волосы драть!

- Тебе нужно уехать.

- Что? – она наконец-то замолчала.

- Уезжайте. Не ждите меня. Я в лучшем случае выйду лет через 25. Кем я буду тогда, немощным и совершенно бесполезным стариком? Дворником? Что со мной сделает тюрьма за это время. А ты еще молода и красива, ты еще можешь начать все с чистого листа.

- А если тебя оправдают?

- Не оправдают. Такое громкое дело, они не имеют право на ошибку.

- А как же Егорка?

- Скажи ему, что его отец погиб, когда ты будешь готова это сказать и когда он будет готов эту услышать. Я хочу, чтобы вы уехали. Скоро меня отвезут в колонию и нам лучше не видится больше.

- Почему?! – она снова зарыдала.

- Я люблю тебя, - ответил я – и всегда буду любить. Но во всем этом больше нет никакого смысла. Уезжайте.

Я встал и пошел, она кричала что-то мне в след, но я не поворачивался. Возможно она возненавидит меня и так будет даже лучше, так будет намного проще.

Я вернулся в камеру и лег на нары. Как же больно осознавать, что кто-то страдает по твоей вине. Но я ведь ни в чем не виноват. Почему я? Неизвестно. Не почему, а вопреки, вопреки законам логики и ходу вещей. Я просто оказался ни в том месте, ни в то время.

Она узнала меня по голосу. Господи, какая же это глупость.

Уж лучше умереть чем остаток жизни просыпаться с мыслью “Я тут по ошибке” и сходить с ума от этой мысли.

Повернувшись спиной к двери, я начал засовывать в рот простынь, пытаясь ее проглотить. Простынь не шла, но я силой запихивал ее внутрь. Неприятная ужасная ткань. В какой-то момент я понял, что простыня застряла у меня в гортани, руки непроизвольно стали вытягивать ее обратно, но я усилием воли сцепил их за своей спиной и почувствовал, что задыхаюсь.

***

“Обвиняемый по делу о пропаже девяти девушек обнаружен в своей камере мертвым” – громыхала газетная вывеска.

Не продержался и двух месяцев, сдался, подумалось мне. Действительно, тяжело представить себе муки ни в чем неповинного человека, приговоренного к пожизненному сроку.

Но, это очень и очень любопытно.