Падение кита "Глава восемнадцатая"

- Здравствуйте, Петр Петрович – обратился ко мне ведущий, с иголочки одетый мужчина с длинными, вьющимися волосами, в модных очках в дорогой оправе.

- Здравствуйте, Дмитрий – я на удивление быстро вспомнил его имя, хотя в голове моей была совершенная каша.

- Сейчас столько разговоров о новом сериале по вашей книге, - продолжил он своим приятным голосом, который хотелось слушать и слушать – скажите, вы будете писать отдельный сценарий или ваше участие ограничится лишь тем, что вы уже написали?

- Дмитрий, - начал я – кинематограф и литература вещи совершенно разные по своей сути. Писателю стоит больших трудов добиться глубины психологизма, в то же время, режиссер может воспользоваться простым визуальным приемом, который зрителем воспринимается сильно ярче, чем нагромождение тревожных слов.

- Своими словами вы хотите обесценить труд работников индустрии кино? – спросил ведущий и как будто бы возмущенно приподнял свои брови, будто слова мои оскорбляли лично его.

- Совсем нет, Дмитрий, я не это имел в виду, - я промахнулся и нужно было исправлять ситуацию – возможно я неверно выразился. Я имел в виду, что никогда сценариев не писал и в этом вопросе лучше довериться профессионалам.

- И вас не сколько не смутит если сериал отойдет от оригинала? – насел он на меня.

- Совсем нет, почему меня должно это смущать? – улыбнулся я в ответ.

- Но это ведь будет уже не ваше произведение, Петр Петрович, - ответил он – вы не рассматривали такой вариант?

Оно никогда и не было моим, - подумал я, а сам ответил – Пока я не думал об этом, но не думаю, что это должно стать проблемой. Режиссер такой же творец, как и я, зачем мне оспаривать его взгляд на мою книгу?

- Разумно, Петр Петрович, очень разумно, - проговорил ведущий и пустился в пространные рассуждения обо всем на свете.

- Снято! – услышал я сквозь туман задумчивости и вернулся в студию.

- Вы неплохо держались, - подошел ко мне ведущий – мы практически все за раз сняли.

- Вы не поверите скольких трудов мне это стоило, - рассмеялся я – Артемий Федорович может мной гордиться.

- Он большой специалист! – воскликнул он – я тоже ходил к нему.

Я осмотрел его с ног до головы, действительно идеальный ведущий.

- Петр Петрович, а скажите мне по секрету, - шепотом проговорил ведущий – что за история с вами и той девчонкой?

- Не понимаю, о чем вы, - смеясь проговорил я – тот безумец который хотел меня линчевать оказался самым обыкновенным лжецом.

- Артемий Федорович хорошо вас обучил, - усмехнувшись заметил ведущий – лжете вы идеально.

Я вышел из студии. Меня всего трясло от последних вопросов этого напомаженного мужчины. За какие-то считанные секунды он разобрал меня на части, все расковырял и выскоблил из глубин моих всю грязь и гниль.

Зазвенел телефон. Это был Даниил Владимирович. Кажется, в последнее время мне лишь он и звонил, даже Инна Павловна куда-то исчезла, я кажется не видел ее целую вечность.

- Ну как все прошло, Петр Петрович? – своим обычным веселым и полным жизни голосом спросил он.

- Все хорошо, Даниил Владимирович, прошло по плану, - ответил я, подспудно прикрепляя правую ногу к своему распотрошённому туловищу.

- Это очень хорошо! – нараспев проговорил издатель – И кстати, получил твою новую книгу, она определенно станет хитом! Но тебе бы Петр Петрович отдохнуть, книга то хорошая, но твои мрачные мысли и ощущения меня немного пугают.

- Не совсем понимаю вас, Даниил Владимирович, о чем вы? – спросил я.

- Вот об этом о самом, - смеясь ответил издатель – ты даже будто бы не помнишь, о чем книгу написал, а там в каждом слове, в каждой букве столько боли и страдания. Христом Богом тебя заклиная, отдохни, возьми отпуск, съезди куда-нибудь. Одним словом, развейся. Сегодня переведу твой гонорар за сериал, ни в чем себе не отказывай, но только заклинаю не повторяй истории с Агатой.

- Даниил Владимирович, ну что вы в самом деле! – запротестовал я – Я же не чудовище какое!

- Речь не об этом, просто будь осторожен и трижды подумай перед тем как сделать что-либо такое, - холодно отрезал он.

Мы попрощались. Выходка Иннокентия Павловича – отца Агаты наделала много шума. В начале общественность хотела моей крови, все мои социальные сети были завалены угрозами и проклятиями, но, когда он записал послание, в котором признал себя лжецом, все переменилось. Продажи книг увеличились и даже “Дневники” которые мой издатель считал совершенно проходной книгой стала настоящим хитом. А теперь еще и сериал! Я становился знаменитостью, настоящей, которую желали и с которой считались. Все, кроме Артемия Федоровича, он то по-прежнему мешал меня с грязью и ни во что не ставил. От этого противоречия я начинал сходить с ума и посещал психолога чуть ли не каждый день.

- Как вы себя чувствуете, Петр Петрович? – спрашивала Вера Эдуардовна и препарировала меня своим проницательным и холодным взглядом.

- Отвратительно, Вера Эдуардовна, - отвечаю я – если раньше я чувствовал себя опустошенным из-за того, что понимал необоснованность всех этих восхвалений в прессе, то сейчас к этому еще и прибавилось ощущение, что клеймят меня тоже почем зря.

- Но ведь история с Агатой не фикция, это реальность, в которой вы живете и которую видимо описали в своих “Дневниках”. Скажите, вам действительно доставляет удовольствие издеваться над ней или вы просто мстите ей за все, в чем не можете реализоваться? – психолог достала нож и начала разрезать меня по кускам.

- Я не знаю ответа на этот вопрос, - ответил я – после этой шумихи я вообще склоняюсь к тому, чтобы порвать с ней всякие отношения, но только не знаю, как.

- Будьте бдительны и внимательны и перестаньте давать ей то, чего она от вас ждет и получает, - посоветовала Вера Эдуардовна – ваши отношения такие какими они должны быть и в них присутствует своего рода гармония, нарушьте ее, и она сама от вас уйдет.

Я молчал, я не знал, что ей ответить. Такое случалось со мной часто, своими выводами и своей логикой она вгоняла меня в ступор.

- Петр Петрович, - разрезала тишину металлом своего голоса Вера Эдуардовна – а почему вы не сказали мне о нервном срыве, произошедшем с вами три года назад?

Она вскрыла мне грудную клетку и с любопытством рассматривала мое сердце, тревожно бьющееся в клокочущей и бурлящей крови.

- Я просто старался не думать об этом, - задумчиво проговорил я – и если честно, мне даже удалось об этом забыть.

- Как это произошло с вами? – продолжала скальпировать меня психолог.

- Я постоянно нервничал, - начал я – меня мучило это ощущение, ощущение того, то я являюсь “маленьким человеком” и буря история меня сметет и не заметит даже. Я как-то пытался изменить свою жизнь, старался работать больше, шагал по карьерной лестнице вверх. Абстрагировался от своей жизни и полностью погрузился в работу. И вроде бы все шло хорошо, я действительно добивался поставленных целей, но потом меня начали мучать головные боли. Не знаю, как описать, будто бы знаете меж полушариями была вставлена раскаленная до бела пластина. Я пытался лечить эти головные боли, но все было безуспешно, таблетки не помогали, врачи ошибались. А потом я собственно и сорвался. Говорят, из-за стресса, и боли поэтому же были.

- Вы не боитесь повторения, ведь на вас сейчас оказывается ужасное давление? – спросила психолог.

- Я стараюсь не думать об этом, - ответил я честно.

- К сожалению наш сеанс подходит к концу, и я бы с радостью еще побыла с вами, но мой следующий пациент просто неспособен ждать, - она действительно сожалела, даже в лице ее появилось что-то сострадательно-человеческое – но хочу сказать вам на прощание, Петр Петрович, запомните, вы не “маленький человек” и со всем справитесь, просто будьте осторожны и не попадайте в истории. Я подумаю, чем еще можно вам помочь, но попробуйте до нашего следующего сеанса устроить себе отдых от всего. От телефона, работы, новостей, встреч с людьми, которых вы видеть не хотите. Посвятите это время себе.

Мы попрощались, и я вышел. Улица обволакивала холодом, громыхала жизнью и пахла сыростью. С неба кружась падали снежинки, медленно вращаясь, планируя и растворяясь в грязном асфальте. Я чувствовал такое напряжение, что боялся за Агату. Сколько потребуется Агат чтобы снять его? Сколько боли необходимо причинить другому человеку, чтобы самому почувствовать себя оным и нужно ли оно? Справедливая ли цена за жалкую минуту довольства самим собой?

Зазвонил телефон. Агата. Я не стал брать.

Снова звонок, опять Агата. Я вспомнил слова Веры Эдуардовны и поднял. Наговорив Агате нежных слов и извинившись, я попросил перенести нашу сегодняшнюю встречу.

Опять звонок. Опять Агата?! Нет, то была Инна Павловна. Чего это она?

- Слушаю, - отвечаю на звонок.

- Нам нужно встретиться сегодня, - железным голосом отчеканила она.

- Я не могу, - постарался я быть твердым и настаивать на своем.

- Поверь, ты не пожалеешь, - в ее голосе прозвучало что-то такое, что заставляло задуматься.

Я поехал к ней.

- Что это? – спросил я, когда мы размякшие лежали по разным сторонам кровати и она протянула мне таблетку.

- Попробуй, тебе понравится, - таинственно улыбнувшись проговорила она - я знаю, как тебе тяжело.

Я проглотил таблетку и через какое-то время все вокруг меня потемнело.