Тени на причале: Разгадка таинственного убийства и потерянные тайны, которые изменят жизни навсегда!

Дождь барабанил по бежевому дождевику Иновски, пока он стоял перед разваливающимся домом, расположенным в глубине леса. Его покосившаяся конструкция жалобно скрипела под тяжестью времени, а окна безжизненно смотрели, как смотрят пустые глаза у мёртвых. Револьвер в его кармане казался тяжёлым, но не настолько тяжёлым, как его вина, давившая на его грудь. Три дня назад было найдено безжизненное тело его друга Дантиста, лежавшее лицом вниз в грязи у озера. Иновски не мог забыть их последний спор — крики, хлопнувшие двери и тот взгляд Дантиста, который он бросил, покидая их квартиру.

Теперь Иновски оказался здесь, идя по следам. Старый причал выступал над бурлящими серыми водами озера, а колокол на его конце покачивался на ветру, издавая тихий звук. Дантиста нашли именно за ним, и Иновски не мог избавиться от ощущения, что колокол пытается сказать ему что-то важное.

Внутри дома воздух был влажным и пропитан гнилостным запахом. Доски пола скрипели под его ботинками, когда он пробирался через темные комнаты. Слабо различимая тропа из грязных следов вела выше по лестнице. В конце коридора находилась спальня с обоями, отслаивающимися от стены, и сломанным каркасом кровати. На комоде лежал предмет, который заставил сердце Иновски забиться быстрее — серебряная зажигалка, идентичная его собственной.

"Чёрт возьми!" — пробормотал Иновски, поднимая её. Он отщёлкнул крышку зажигалки, и внутри увидел гравировку: "Тебе, Дантист, брату по духу."

В этот момент раздался звук взведённого оружия, заставивший его замереть на месте. "А я то думаю, когда же ты появишься," — произнёс голос позади него. Иновски медленно обернулся и увидел человека, которого не видел много лет — Арсона Крошина, старого партнёра со времён своей детективной карьеры. Лицо Арсона было изрезано жизненными невзгодами, его глаза были холодными, а дробовик был направлен прямо на грудь Иновски.

"Крошин" — произнёс Иновски тихим, но твёрдым голосом. "Ты убил Дантиста."

Арсон усмехнулся, подходя ближе. "Дантист задавал много не нужных вопросов. Он узнал о контрабандной операции, на которой я зарабатывал деньги. А потом он пришёл к тебе. Я не мог этого допустить."

Разум Иновски метался. Контрабанда — это, должно быть, как-то связано с озером, лодкой, причалом. Дантист, должно быть, наткнулся на что-то, когда покинул квартиру той ночью. И теперь Я, похоже стал следующим.

"У тебя ничего не осталось, Иновски," — презрительно произнёс Крошин. "Ни значка, ни друзей. Только бутылка и куча сожалений."

Рука Иновски дернулась к револьверу в кармане, но Крошин оказался быстрей. Дробовик выстрелил, гул в маленькой комнате, но Иновски уже успел нырнуть в сторону, прямо за сломанный каркас кровати. Осколки дерева разлетелись в щепки, тогда Крошин выстрелил снова, но Иновски был к этому готов. Он достал револьвер и выстрелил в ответ, звук выстрела эхом разнесся по всему дому.

Арсон пошатнулся, держась за бок, но не собирался сдаваться. Он бросился вперёд, и двое мужчин принялись бороться друг с другом, борьба была жестокой и отчаянной. Они свалились вниз по лестнице, приземлившись снаружи, окозавшись в грязной кучи. Колокол на причале звенел безумно от поднявшегося ветра, когда Иновски вырвал дробовик из рук Крошина и направил его в сторону Арсона.

"Дантистне заслуживал этого," — прорычал Иновски.

Крошин усмехнулся, истекая кровью. "И ты тоже не заслуживаешь."

Иновски выстрелил. Но из-за сильного ветра, выстрел был как на бесзвучном режиме. Колокол на причале прозвонил в последний раз, как будто подводя итог всем совершенным грехам Арсона Крошина...

Когда дождь смывал кровь с его рук, Иновски стоял на причале и смотрел на озеро. Он достал зажигалку Дантиста, выплюнул свой выбитый зуб и закурил сигарету, взяв ее из пачки, которую носил всегда с собой после того как бросил курить, и закурил в первый раз за многие годы. В глубине души он почувствовал проблеск успокоения. Дантиста может уже и нет с ним, но справедливость, какой бы запутанной она ни была, восторжествовала. Колокол тихо качался на ветру, его звук уносился в бурю. Иновски скрылся, оставляя прошлое позади, шаг за шагом.