Пролог: Новосибирск, 1989 год. Очередь как образ жизни
Мы с отцом стояли три часа у гастронома «Восход», чтобы купить «сервелат» к Новому году. Впереди бабушка в валенках рассказывала, как в 1947-м ей дали орден за ударный труд на заводе. Сзади мужчина в кожаной куртке матерился: «Страна-победитель, а сосиски не можем сделать!». Когда до прилавка осталось пять человек, продавец вывесила табличку «Товар закончился». Отец тогда сказал: «Запомни, сынок: это не дефицит. Это проверка на прочность». Я не понимал, что через пару лет слово «дефицит» исчезнет, уступив место «рынку» — жестокому, шумному, полному надежд.
Часть 1: 1991–1993. Шоковая терапия: когда рубль стал бумагой, а мечты — товаром
Ваучеры вместо заводов
Правительство Гайдара обещало: «Каждый получит долю в народном хозяйстве!». Мой дядя, инженер завода «Сибсельмаш», обменял ваучер на две бутылки водки. «Зачем мне акции предприятия, которое закрывается? Лучше выпью за упокой Союза», — говорил он. Через год его станки продали в Китай как металлолом.
История из Украины:
«В 1993-м мы с мужем получили 12 ваучеров, — вспоминает 65-летняя Валентина из Харькова. — Обменяли их на чайник и пальто. А соседка купила акции «Криворожстали»… Теперь её сын ездит на «Мерседесе», а я живу на пенсию в ₴4,000».
Гиперинфляция: зарплата мешками
В 1992-м учительница математики из нашего двора получала 30,000 рублей. На эти деньги можно было купить 3 кг колбасы или… один журнал «Космополитен». «Мы копили купюры в мешках, — смеётся нынешний предприниматель Сергей. — Дети делали из них кошельки — всё равно ничего не стоили».
Часть 2: 1994–2000. «Дикий капитализм»: челноки, рэкеты и первые миллионеры
Турецкий рай в чемоданах
«Челноки» стали новыми героями. Моя одноклассница Таня возила джинсы из Стамбула: «На одной партии заработала $500 — больше, чем папа за год!». Её отец, директор завода, получал зарплату банками тушёнки.
История из Казахстана:
«В 1995-м я летал в Дубай за электроникой, — рассказывает 55-летний Азамат из Алма-Аты. — Таможенники брали взятки палками «Marlboro». Сейчас мой сын покупает те же телефоны за минуту через интернет. Жизнь стала проще, но дух авантюризма умер».
Криминальная романтика
1990-е породили «новых русских» и братвы. В Новосибирске рэкетиры «крышевали» даже палатки с семечками. «Платили 10% с оборота, — вспоминает продавец Людмила. — Зато ночью не грабили. Это был странный порядок».
Часть 3: 2000–2010. Стабилизация: нефть, супермаркеты и кредиты
Нефтяное проклятие
Рост цен на нефть наполнил бюджет. В Москве открылись «Ашан» и «Метро», а в сибирских сёлах закрывались ФАПы. «Раньше в очереди за колбасой стояли все вместе, — говорит пенсионерка Галина из Омска. — Теперь одни ездят на «Лексусах», другие — на помойку».
Личное наблюдение:
В 2006-м я видел, как в Екатеринбурге бездомный спал на коробке из-под плазменного телевизора. На ней было написано: «Сделано для тех, кто достигает большего».
Ипотека: новая кабала
Первые кредиты казались манной небесной. Семья соседей купила квартиру, продав гараж с «Волгой» отца. «Через полгода курс вырос, — плачет теперь вдова Светлана. — Муж повесился, не выдержав долгов. А банк забрал квартиру…».
Часть 4: 2010–2023. Цифра против совка: маркетплейсы, коворкинги и новая бедность
Успешные и забытые
Стартапы сделали миллионерами вчерашних студентов. Мой племянник заработал ₽20 млн на приложении для доставки суши. Его одноклассник, талантливый физик, работает курьером: «Наука не кормит. А есть хочется».
История из Беларуси:
«В 2017-м я открыл IT-компанию в Минске, — говорит 30-летний Денис. — Российские заказчики платят в долларах, государство не лезет. Это лучше, чем при Союзе!». Его отец, ветеран завода МАЗ, не согласен: «Раньше у всех была работа. А теперь вы либо программист, либо лузер».
Нищета в смартфоне
В 2023-м бомжи в Москве просят милостыню через QR-код. «Карты нет, а телефон есть, — ухмыляется 45-летний Андрей у метро «Курская». — Люди стесняются давать мелочь. А так — переводят по 50 ₽. Прогресс!».
Часть 5: Постсоветское пространство: 30 лет спустя
Уроки капитализма
- Казахстан продаёт нефть, но импортирует бензин;
- Прибалтика гордится евро, но теряет население;
- Россия строит мегаполисы, но хоронит деревни.
«Мы хотели как лучше, — вздыхает экономист Артур из Еревана. — Получилось… как всегда. Но хотя бы выбор есть: хочешь — паши на заводе, хочешь — продавай NFT».
Ностальгия как тренд
В Питере открылось кафе «СССР» с газировкой за 3 ₽ и портретами Гагарина. «Здесь всё как в детстве! — восторгается блогер Катя. — Только цены… как в Швейцарии».
Эпилог: Что мы потеряли и что нашли
СССР не стало, но его призрак бродит по:
- Заводам, которые теперь ТЦ;
- Пенсионерам, сравнивающим колбасу по ГОСТу и «ЭКО-органик»;
- Молодёжи, ищущей смыслы в TikTok и буддизме.
Когда я вижу, как дочь заказывает продукты через приложение, вспоминаю ту самую очередь 1989-го. Мы мечтали о выборе — и получили его. Платишь деньгами, временем, душой. Но как и тогда, в конце длинной очереди иногда оказывается пустота…
P.S.
А ваша семья пережила эти метаморфозы? Может, дед копил на «Жигули», а внук разъезжает на каршеринге? Или бабушка до сих пор хранит кастрюлю для дефицитного мороженого? Поделитесь историями — давайте соберём летопись нашей странной, страшной, прекрасной экономической революции.
Текст данной публикации ранее был выложен в моем одноименном канале Дзен
