Друг, который убил меня

Я всегда любил этот город. Его туманные рассветы, мощеные улочки, величественные дворцы… Но сейчас, сидя в этой сырой квартире с видом на Неву, я понимаю, что моя любовь была лишь маской, скрывающей глубокую и давнюю тревогу. Тревогу, которая теперь обернулась леденящим ужасом. Эта история о **русском хорроре**, **мистике Санкт-Петербурга** и **темных сторонах человеческой души**.

Все началось с покупки этой квартиры. Старый доходный дом, построенный в начале прошлого века на Васильевском острове, был пропитан историей – и, как оказалось, не только доброй. Местные шептались о странных событиях, о **призраках** бывших жильцов, о несчастных случаях. Говорили о семье Разумовских, чьи души, по слухам, так и не нашли покоя после трагической гибели во время революции. Я отмахивался, считая это городскими легендами, плодом богатого воображения старушек на лавочках. Мне нужна была тишина и уединение после смерти жены, Анны. Ее смерть оставила зияющую дыру в моей душе, и я надеялся, что смена обстановки поможет мне хоть немного прийти в себя. Квартира предлагала именно это – вдали от шумного центра, в окружении старинных стен, с видом на мрачную гладь Невы, где часто можно было увидеть туман, словно души блуждают по водной стихии.

Именно тогда я встретил Егора. Молодой художник, живший этажом ниже. Он был талантлив, эксцентричен и невероятно обаятелен. У него были большие, внимательные глаза и длинные, растрепанные волосы, которые он постоянно отбрасывал за ухо. Мы быстро подружились. Егор знал все **легенды о доме**, включая историю Разумовских, но воспринимал их с юмором, как часть его творческого процесса. Он рисовал мрачные картины, вдохновленные историей этого места, и часто делился со мной своими идеями. Его картины были жутковаты – искаженные лица, темные коридоры, призрачные фигуры, словно выхваченные из кошмара.

Егор был одержим **русской мифологией**, особенно верил в силу **оберегов** и ритуалов. Он утверждал, что дом пропитан древней энергией, которую можно использовать для создания произведений искусства. Однажды он предложил мне принять участие в его новом проекте – "Ритуал Забвения". Он говорил о том, что дом - это портал, точка пересечения между мирами, и что правильно подобранный ритуал может открыть доступ к этим мирам, позволяя извлечь энергию для творчества.

"Это поможет тебе отпустить прошлое," - убеждал он меня с горящими глазами. "Мы создадим оберег, который поглотит твою боль и превратит ее в творческую энергию." Он достал из старого сундука выцветший кусок ткани, расшитый странными символами. "Это древний оберег от сглаза, передавался в моей семье из поколения в поколение. Он поможет нам очистить пространство и направить энергию."

Я колебался. Мне всегда было чуждо все это эзотерическое. Но Егор был так искренен, так убедителен… И я отчаянно нуждался в способе справиться с горем. Я согласился. Его глаза загорелись триумфом, и он протянул мне руку, крепко пожав ее.

Ритуал проходил в ночь на Иван Купалу – самую волшебную и опасную ночь в году, по поверьям наших предков. Егор подготовил все необходимое: свечи из пчелиного воска, травы, собранные им на окраине города, старинные амулеты, найденные им на блошином рынке, и странный сосуд с темной жидкостью, которую он назвал "эссенцией забвения". Он объяснял мне каждый шаг, произнося непонятные заклинания на древнерусском языке. Он говорил о том, что нужно призвать духов предков, чтобы они помогли нам в ритуале.

Я чувствовал себя неловко и глупо, но старался следовать его указаниям. В какой-то момент Егор попросил меня принести личную вещь, связанную с моей покойной женой. Я достал ее старый кулон – единственное, что у меня осталось от нее. Кулон был сделан из серебра и украшен маленьким лазуритом - любимым камнем Анны.

"Положи его в центр круга," - сказал Егор. "Представь, как вся твоя боль и печаль перетекают в этот оберег."

Я сделал это. В тот же момент комната наполнилась странным запахом – смесью сырой земли и гнили, напоминающим запах могилы. Свечи начали мерцать, а тени на стенах приобрели зловещие очертания. Я почувствовал, как меня охватывает необъяснимая тревога. В углу комнаты я заметил мелькнувшую тень – словно кто-то наблюдает за нами из темноты.

"Теперь произнеси заклинание," - прошептал Егор. Он протянул мне листок бумаги с написанными им словами.

Я начал читать. Слова были странными и пугающими, словно вырванными из древнего гримуара. В какой-то момент я запнулся, но Егор подхватил заклинание, его голос стал громче и надрывее. Он произносил слова с такой страстью, что казалось, будто он сам призвал нечто темное.

Внезапно все стихло. Свечи погасли, а комната погрузилась в кромешную тьму. Я почувствовал, как кто-то схватил меня за руку. Это был Егор. Его хватка была неожиданно сильной и холодной, словно лед.

"Все кончено," - прошептал он мне на ухо. "Ты свободен от прошлого."

Я попытался вырваться, но его хватка не ослабевала. Он притянул меня к себе и что-то пробормотал на древнем языке. Я почувствовал резкую боль в голове, а затем – темноту. В этот момент я увидел перед собой искаженное лицо Анны, полное ужаса и отчаяния.

Очнулся я в своей квартире. Было утро. Солнце пробивалось сквозь занавески. Все казалось нормальным. Но когда я посмотрел в зеркало, меня охватил ужас. Мое лицо было бледным и изможденным. А на шее – странный синяк, словно от чьих-то пальцев, и едва заметный след от древнего символа, выжженного на коже.

Я попытался позвонить Егору, но его телефон был недоступен. Я спустился к нему в квартиру, но дверь была заперта. Сосед сказал мне, что видел, как вчера вечером из квартиры Егора вынесли большой чемодан и старинный сундук. Он также заметил, что Егор выглядел очень бледным и нервным.

Тогда я вспомнил слова Егора: "Ритуал Забвения". И тогда меня осенило. Я понял, что ритуал был не для меня. Он был для него. Егор использовал мою боль как топливо для своего темного искусства, поглощая мою энергию и оставляя меня опустошенным.

Я понял, что Егор не друг. Он – **вурдалак**, питающийся чужой болью и страхом. Он использовал меня для своих темных целей, а затем просто исчез, оставив меня наедине с моим ужасом. Он забрал мой кулон, мою энергию, мою память о моей жене – все, что у меня осталось.

Теперь я знаю, что никогда не смогу забыть свою жену. И я знаю, что в этом старом доходном доме обитает зло – зло, которое питается человеческой болью и страхом. Зло, которое убивает души. И я боюсь, что Егор вернется. Он всегда возвращается. Ведь он – друг, который убил меня.