Прощай Илон Маск! Он уходит окончательно? Политика его сломала?

Если бы кто-то пару лет назад сказал, что Илон Маск — человек, отправляющий ракеты в космос, строящий электромобили и мечтающий колонизировать Марс — вдруг станет чиновником, да ещё и на госслужбе в США, вряд ли в это поверили бы даже его фанаты. Но в 2024 году это стало реальностью: Маск возглавил новосозданный Департамент эффективности госуправления (DOGE), стал одним из крупнейших "доноров" президентской кампании Дональда Трампа и, казалось бы, всерьёз решил «перезагрузить» Вашингтон.

Что же случилось? Почему человек, умеющий запускать ракеты с точностью до миллиметра, оказался бессилен перед бюрократическими коридорами Белого дома?

Ответ простой и, увы, прозаичный. Политика оказалась не тем, чем он её себе представлял. Источники, близкие к Маску, говорят о «глубоком разочаровании». Он столкнулся с системой, где деньги не гарантируют влияния, а идеи, пусть даже блестящие, разбиваются об стену из комитетов, голосований и бесконечных согласований.

С другой стороны, ударило и по самому Маску. Он оказался в центре шквала критики — жёсткой, личной, порой откровенно злой. Его называли диктатором, популистом, техноавтократом. Увольнения тысяч госслужащих, оптимизация ведомств, попытки реформировать аппарат — всё это воспринималось многими как атака на саму структуру государства.

Но главной причиной ухода стало не разочарование, а страх. Да, тот самый, человеческий, за себя и семью. The Washington Post пишет, что Маск всерьёз обеспокоен своей безопасностью. Угрозы, нападения, вандализм — всё это стало реальностью.

По США и Европе прокатилась настоящая волна атак на Tesla. Поджоги электромобилей, минирования салонов, обстрел зарядных станций — ситуация дошла до того, что сам Маск назвал вандалов «террористами». И уже не в Твиттере, а в закрытых брифингах с представителями ФБР.

Один из сотрудников DOGE, просивший не называть его имени, рассказал:

«Илон понимал, что власть — это не только возможности, но и мишень. Когда начались угрозы детям и атаки на дома его сотрудников — это стало точкой невозврата».

Примечательно, как быстро политика отвернулась от Маска. Дональд Трамп, который ещё в январе упоминал его почти каждый день, уже месяц не произносил его имени. В Белом доме о нём говорят шёпотом, в Конгрессе — никак. Как будто Илона просто выключили из информационного поля.

И это, возможно, самая болезненная часть всей истории: тот, кто рассчитывал быть реформатором, оказался... одиночкой. Даже акции Tesla ощутимо просели: с +60% в прошлом году до -55% в этом. Инвесторы не любят нестабильность, а политика её приносит с лихвой.

Финансовый обозреватель The New York Times Джонатан Лемье в колонке замечает:

Теперь Маск возвращается к привычному: космосу, батареям, туннелям, роботам. SpaceX ждёт новые запуски, Tesla — новые модели. У него снова будет повод говорить о будущем, а не о поправках в бюджете.

Интересно, что его окружение называет уход «возвращением к Марсу». Вполне в духе Маска — громко, метафорично и с подтекстом. По сути, он возвращается к тому, ради чего и вошёл в историю — не к компромиссам, а к прорывам.

История с Маском — напоминание о том, что даже самые могущественные люди не застрахованы от слабости. Точнее, от человеческой меры. Он попробовал изменить систему, но слишком поздно понял: система скорее изменила его.

И это не провал. Это опыт. Это поворот, за которым, возможно, будет ещё более мощный взлёт. Потому что Маск — не политик. Он визионер, инженер, игрок в долгую. А значит, прощание с Вашингтоном — это не конец. Это просто выход с той трассы, которая оказалась не его дорогой.

Как он сам когда-то сказал:

источник